А если это любовь - Резник Юлия

Бэллу Родион обнаружил в темной комнате, единственным источником света в которой было небольшое зарешеченное окошко под потолком. Она лежала на загаженном матрасе, сжавшись в комок. И ни на что не реагировала. Грязная, изможденная, с синяками по всему телу. И выбитым зубом.

– Хэй! Хэй, леди! Ду ю спик инглиш? – прошептал он тогда, решив прибегнуть к языку международного общения. А в ответ получил поток такой отборной русской брани, что и по сей день ничего заковыристей ему слышать не доводилось. – Так ты из наших? Ну, что ж. Меньше проблем. И это… ты не бойся. Все уже позади. Сейчас здесь закончим, и домой тебя отправим, к маме.

В ответ на эти слова Бэлла рассмеялась. Зло так рассмеялась. Горько. У него, еще как следует необтесанного в бою, мороз по коже пошел. Это уж потом он заматерел и очерствел душой. Это было неизбежно. Ведь отвлекаясь на эмоции, он не смог бы делать свою работу хорошо.

– Может, ты бы представился для начала, мальчик?

Родион обернулся. Где-то совсем рядом раздавались автоматные очереди, в «ухе» о чем-то коротко и резко переговаривались другие бойцы, а запах гари, смутно улавливаемый еще пару минут назад, усиливался, кажется, с каждой секундой. Как вы понимаете, в тот момент ему было совершенно не до политеса. А ей на это было плевать.

– Младший лейтенант Мурадов. Спецназ.

– А имя-то у тебя есть, младший лейтенант? – она начала не на шутку его бесить.

– Родион Мурадов.

– Так вот, Родик, не осталось такого, что могло бы меня напугать. Я ясно выразилась?

Предельно. И действительно, пока они выбирались, Бэлла держалась молодцом. И даже пела. «Младший лейтенант – мальчик молодой…»

Он передал ее с рук на руки сотрудникам посольства. И на этом их история могла бы закончиться. Свою работу они сделали, а что там будет дальше – зависело уже от других. Но… Опять же. Первое задание. Он был еще слишком впечатлительным. Поэтому и отыскал Бэллу, наплевав на все инструкции. Сам не зная, зачем. Сначала в больничку носил ей лекарства, потом помог с жильем и работой. После стольких лет в плену у бедняжки не осталось ни родственников, ни друзей. А те, что были – растворялись в неизвестном направлении, стоило им только узнать, как она жила все эти годы. Бэлле, кроме него, рассчитывать было не на кого.

Как-то эта дурочка даже решила ему отплатить. Известно, чем. Ведь кроме своего тела в тот момент ей ему предложить было нечего. Ох, и разошелся же он тогда! Так орал, что стены тряслись. Бэлла прониклась. И хоть ничего непотребного она никогда ему больше не предлагала, Мурадов знал, что всегда может на неё рассчитывать. В какой-то момент у них установились даже партнерские отношения. Их контора прикрывала ее, в общем-то, нелегальный бизнес, а она сливала конторе ценную информацию, которая к ее девочкам стекалась в завидных для любой разведки количествах.

С годами они виделись все реже. Но это лишь укрепляло их странную дружбу.

Выступление Родиона на форуме прошло на ура. Он послушал еще парочку докладчиков из тех, что были интересны, а ближе к шести выдвинулся к ресторану. На телефоне было тридцать шесть пропущенных звонков от бывшей. И три угрожающих эсэмэски. Конечно, Мурадов мог не отвечать. Но впадая в ярость, Ирка себя вообще не контролировала. А у них сын…

– Два виски, один лед, – бросил он бармену, открыл мессенджер.

«Какого черта себе позволяют твои юристы?»

«Если ты не снимешь ограничение на выезд Льва, я заявлю права на долю в компании. Посмотрим, как это понравится твоим партнерам».

«Твою мать, Мурадов, я просто хочу вывезти нашего сына на море. Там вот-вот начнется бархатный сезон».

А еще клубы, вечеринки, мужики и попойки. Испытание Ибицей они уже проходили.

«Нет», – настрочил Родион.

Он мог еще много что добавить к этому короткому слову. Например, что летать в ближайшее время Левке запретили врачи. Или предложить Ирке поехать одной, пока сын поживет у него. Да только первое ей и так было известно. А второе… Она так сильно его ненавидела, что даже в ущерб себе никогда бы не согласилась на его предложение. Левка был единственным рычагом, с помощью которого его бывшая могла еще хоть как-то на него воздействовать. Во всем остальном Мурадов подстраховался. Например, никакой доли в его компании ей не полагалось и близко. До официальной регистрации отношений у них, к счастью, и не дошло. Но даже понимая, что ей ни черта не светит, Ирка почему-то продолжала угрожать Родиону дележкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Так и знала, что найду тебя у бара. Все эти конференции – скука смертная! Как тут не запить?

Ага. Только он-то пьет совсем по другому поводу. Мурадов взглянул на экран смартфона, подмигивающий ему входящими пушами, и убрал тот в карман. Злость, которую он с таким усердием гасил, всколыхнулась и наполнила рот горечью.

– Привет. Ты выглядишь просто очаровательно.

Бэлла улыбнулась. С тех пор, как у нее начали водиться деньжата, первым делом она привела в порядок зубы. И теперь они у неё были на зависть белыми и ровными.

– Это я для тебя принарядилась!

Бэлла отошла на несколько шагов, развела руки и покружилась. Шикарная женщина. Женщина высокого класса. Из черного пепла своей души и непролитых слез Бэлла вылепила по-настоящему достойную женщину.

– Я польщен. Выпьем? Или сразу пойдем?

– Пойдем. Там меньше ушей. – Бэлла обвела внимательным взглядом лобби. – Я надеюсь, – добавила, нахмурившись.

Ужин выдался чертовски приятным. Как-то синхронно решив не касаться серьёзных тем, они отлично провели время. Родион так не выселился… А черт его знает, сколько. В последний раз, может, со своими братьями Тенями. Вот только из-за занятости встречаться в полном составе им выпадало все реже. Зато каждый знал, что нет такого дела, которое нельзя было бы отложить, если кому-то из товарищей вдруг понадобилась бы помощь.

Плотно поужинав и выпив вина, Мурадов с Бэллой перекочевали в бар. Он честно попытался вызвать такси, когда пришел черед расходиться. А потом плюнул на все и остался у Бэллы. Именно у неё. Не с ней. Это две большие разницы, как говорится.

Накушались они в тот вечер знатно. Срубило Родиона в один момент. А когда проснулся – голова так сильно трещала, что ему пришлось будить Бэллу и требовать у неё таблетку. После он еще на пару часов уснул, а окончательно проснувшись, первым делом поплелся в душ. Ужасно хотелось смыть с себя похмельный туман. И почистить зубы.

А потом эта дурацкая сцена с горничной!

– Эта девочка – старый добрый Chanel или все же Dior?

За каким чертом Бэлла пристала к девице, Мурадов понять не мог. Да и не было у него времени на эти глупости. Мазнул равнодушно взглядом – ну, хорошенькая, да. Только непонятно, какого хера позволяет так с собой обращаться.

– Это рынок, Бэлла. Китайский рынок. Давай заканчивай фигней страдать. Я голодный, как волк, – небрежно бросил Родион и вернулся в спальню, отказавшись принимать участие в устроенном Бэллой балагане. А та, уж конечно, пошла за ним. Застыла на пороге, сложив руки на шикарной груди. И задумчиво на него уставилась. Ну, что ж. Родион решил ей не мешать – пусть смотрит, раз хочется. Развязал узел на полотенце, отбросил его прочь. И неторопливо – каждое резкое движение отдавало тупой болью в голове, потянулся за пакетом, в котором принесли вещи из прачечной.

– А ты изменился. «Это рынок, Бэлла. Китайский рынок», – передразнила она его, и это почему-то задело. Не то чтобы Родион не знал, что стал другим, просто из ее уст это прозвучало совсем уж дерьмово.

Да, от того парня, каким он был, и следа не осталось. И уж конечно, он изменился не в лучшую сторону. Родион стал таким циничным, что иной раз самому от себя становилось тошно. Кто сказал, что циником быть легко? Когда ничему и никому не веришь? И ничего не ждешь…

– Зато ты не меняешься. Решила поймать девочку в свои сети?

– А что, думаешь, у нее есть перспектива?

– Чисто внешне? Может быть.

– Я сразу поняла – девочка в твоем вкусе.