Небо в алмазах (СИ) - Younger Alexandrine

Однако двадцать пятого мая восемьдесят восьмого года граната взорвалась во все стороны. Космос и Лиза стояли у подъезда, глупо смотря глаза в глаза, не спеша расставаться. Они слишком трепетно друг к другу относятся, никто не знает, насколько они стали близки. Им удалось найти точку опоры, с которой не страшно прыгать в пропасть. Они будут вместе, это не обсуждалось.

Только Пчёлкин считал, что Космос для Лизы — грань несерьёзного, лишь жизнь портить. Для Вити сестра — неразумный ребенок, за которым ему приказано следить. Успел же до этого внушить сестре: ради Космоса не стоит бросаться на амбразуру.

— Домой вали, мать ждёт, волнуется, а ты с этим клоуном! — презрительно произнес Витя, пряча руки в карманах серой толстовки. — Ты, Кос, соображаешь, бля, не путаешь?

— Ты охренел совсем! — Кос не отпускал руки Лизы. — Не твое собачье дело, отвянь от нее и не суйся, куда не звали!

— Космос, не кричи на него, не надо! — душа Лизы металась между двумя огнями. Как две чаши весов, в которой Космодром явно перевесил все возможные нормы. — Увидят, что вы здесь устроили…

— Нет, голубки, вы развели! — Витя снова повторил свой приказ: — Пиздуй домой! Если ты не забыла — пятый этаж…

— Лиз, правда, — тише сказал Кос, осторожно подталкивая девушку за спину, и, указывая на открытую дверь подъезда, — иди, отдохни, мы разберемся! Завтра зайду…

— Не верю! — Павлова убежала домой, желая скрыться в своей комнате, и никогда не узнать, о чем говорили Пчёла и Космос.

Пчёла популярно объяснил, кого достоин Кос с его-то образом жизни. Лиза не смела подать виду, что ей горько. Друзья вели себя, как будто ничего не произошло, а в старую дворовую беседку Лиза почти не показывала носа. Отговаривалась выпускными экзаменами, которые не имела права завалить.

И так пролетел месяц…

Какой такой чёрт толкнул Лизу пойти домой с одноклассником Громовым? Славка — хороший парень, но его извечное стремление насоветовать отпугивало Павлову. Он искренне думал, что Лизка никуда от него не денется, в упор не замечая, что девушка видит в нем лишь парня с соседней улицы. Но позавчера Громов явно не сдержал эмоций, понимая, что моментов, когда он сможет откровенно поговорить, осталось немного.

С упорством идиота, Славка объяснял Лизе, что любит её с восьмого класса. И не понимает, как она закрывает на этот факт глаза. И как губительна для неё связь с Холмогоровым; что представляют собой Пчёла и его круг общения. Сдерживать себя, строя лапочку-дочку, оказалось бессмысленно…

Громов просто вывел Лизу из равновесия, совершенно не щадя её искренней сестринской любви к Вите и расположения к Космосу. Разговор бывших одноклассников перешел на повышенные тона, и Павлова бы просто ограничилась парочкой ласковых в адрес Грома, но… Это «но» по имени Космос, настигло обидчика, прихватив с собой Пчёлу, с которым, очевидно, целый день где-то пропадал.

Космос со всей дури врезал Громову в челюсть, не тратя себя на беседу, что Вите и Лизе пришлось растаскивать куряк по разным углам. Неудачливый кавалер ретировался, а Пчёла конвойным движением руки отправил сестру домой, не дав им с Космосом поговорить.

Встреча с космическим чудовищем снова откладывала себя в долгий ящик, но за то, что он отвел от неё Громова раз и навсегда. Лиза искренне желала отблагодарить причину своих внутренних кризисов. Но смогла лишь крикнуть в ходе драки «Кос», и броситься к нему на спину, пытаясь прекратить устроенное среди белого дня безобразие.

Кукла она все-таки, слабая, только и может попадать в истории, и не знает, когда повернула в ту степь, которая теперь стала линией жизни. Возможно, после знакомства с верными друзьями Пчёлкина карта легла именно подобным образом. Нет, ни слова о Космосе!

Павлову пригласили в школу помочь украсить актовый зал — нужна была высокая и ловкая девочка, которая не упадет со стремянки. Да, пожалуйста, хоть сотню шаров! А потом заняться и платьем, и туфельками, и наконец-то обрадовать семью, ведь крайний экзамен она сдала на заветное «отлично».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

***

Фил порядком запаздывал, чем невообразимо нервировал Космоса. Часы показывали пятнадцать минут двенадцатого, а договорились пересечься в одиннадцать утра. Перетереть за жизнь: Филатов будет рассказывать о вреде курения, а Кос смолить и жаловаться.

Валерка был самым пунктуальным из компании, точнее Белого, который сейчас справляется с препятствиями за время горения спички и по свистку. Кстати, надо бы написать другу в армию письмецо о жизни, о судьбе. На Пчёлу пожаловаться, совета спросить. И как там, на рубежах служится, родимому? Не проскочит ли зараза на их советские головы?

Нет, где этого Теофилу носит, когда он так нужен? Космоса неожиданная пропажа друга без предупреждения не радовала. Проспал там, что ли? Или с кем-то вчера отжигал на своем стадионе? Но Кос не сильно расстроился, убивая бестолковое время курением, и самоанализом, который приходил к нему незваным гостем, в тот самый момент, все дела уже сделаны, решены и пройдены. Ну как решены — относительно. Руки продолжали чесаться от желания проехаться по лицу смертника, который полез к Лизе.

Повезло же им с Пчёлой так вовремя возвращаться с очередной точки, как раз, когда малая засветилась на родной улице. Выкидывая друга из машины, Космос стал свидетелем того, как Лиза отталкивает от себя одноклассника и кричит, как овечка на заклание. Через несколько секунд из свидетеля пришлось переквалифицироваться в соучастника битья морды хмыренка. Нет, Кос, безусловно, догадывался, что не один он положил свой глаз на Лизку. Но ревность никуда не уходила. Как старуха с косой…

— Лиза, что ж ты делаешь? Почему такая красивая? — в битый раз сокрушался Космос, вспоминая грациозную золотоволосую девушку с холодными глазами.

Вспоминались беззаботные моменты детства. Когда в первые недели после знакомства Космос мог неоправданно долго задержаться у Пчёлкина или гулять с Лизой почти допоздна. Лиза могла слушать его с участием и не подкалывать без перерыва, как это делали пацаны. Из молчаливой гордячки, какой она казалась с первого взгляда, Лиза постепенно стала превращаться в себя настоящую — смешливую, возможно в чем-то похожую на старшего брата, но более мягкую, цельную и серьезную. С ней не было скучно, и она ничего из себя не строила.

Дети выросли. Игрушки сломались, система дала ногой под ребра. Начать разговор с Лизой трудно, но необходимо, как бы вредина-брат не пытался развести их. Бесполезно сбегать от проблемы, возникшей благодаря чужеродному вмешательству (которому бы морду набить, но жаль опять вляпываться в то же болото), но Космос почему-то прятался в старой беседке, задумчиво глядя в одну точку.

— Эй, кентавр! Ещё немного и я подумаю, что Кащенко по тебе рыдает, — Валера подкрался со спины, и чуть не испугал Коса до нервного припадка, — доктор Фила пришел!

— Твою мать, Тео! До чёртиков напугаешь, нафиг!

— Не бойся, свои! Чё за делища, хлопец?

— Влип, как муха в мед! Ты чего как черепаха, я заждался!

— Кран на кухне прорвало, чинил, как папа Карло!

— У меня тоже вчера… Прорвало! Чёрт его знает, на каком месте волосню рвать.

— Взял бы уж, поговорил бы, не укусит же тебя Лиза наша!

— Лучше бы укусила, блять, как овод! — Космос снова потянулся к пачке сигарет, и, закурив, продолжил исповедоваться другу. — Месяц же почти не говорили с ней! Месяц! Время раздумий, твою дивизию. Да не надо ей мозги пудрить тем, что я ей никто! Нет, блин, я сама сначала послушал. Но когда к ней кто-то лезет, я, чё, стоять должен, как дуб? Обломятся!

— Да уж, а Пчёла — тень отца Гамлета, вспомнил, что сестрица выросла, — не хотелось Филатову признаваться, что вчера вечером, позвонив Пчёлкиным домой, трубку взяла Лиза, и подругу пришлось приводить в чувства обещаниями поговорить с Пчёлой, — и ты принял к сведению его пожелания? Нет, точняк, дебил! Космос, нельзя так жить…

— Вчера не в Пчёлкине было дело, а в другом земноводном. Думал, что убью этого придурка! Долбанный Громов! Полез, блять, к моей девчонке! Смертник… — сигаретный пепел падал на темно-синие брюки, но Кос почти не замечал оплошности. — Ещё Пчёла пинком почти её домой отправил, поговорить не успел. Гадство!