Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сервитуты, в свою очередь, подразделяются на городские и сельские. Основанием для такого деления является хозяйственное назначение: если оно предназначено для сельскохозяйственной культуры, то сервитут, установленный в целях этой культуры, будет сервитутом сельским; если же предоставляется участок для жилья, строения, то сервитут будет сервитутом городским.
Но всякий сервитут есть вещное право на чужую вещь, ибо всякий сервитут создает хотя и ограниченное, но непосредственное господство над вещью. В чьи бы руки служащая вещь ни перешла, она все время будет подлежать этому господству, причем это господство не зависит от воли каждого ее собственника. Этим сервитут отличается от различных обязательственных отношений, предоставляющих также нередко право пользования чужой вещью;
2) вторую группу составляют вещные права на распоряжение чужой вещью. Таково закладное, или залоговое, право. Сущность его состоит в том, что кредитор, которому вещь заложена, имеет право при неуплате долга продать эту вещь для своего удовлетворения, то есть распорядиться ею. Закладное право есть также вещное право на чужую вещь: вещь остается в собственности должника, ее заложившего; но кредитор имеет право вытребовать ее от всякого, в чьих руках она окажется, для того чтобы затем ее продать: позднейший переход вещи путем продажи и т. д. прав кредитора нисколько не затрагивает – его право идет за вещью.
В круг институтов вещного права римское право внесло много положительного. Тоньше и последовательнее были переработаны под влиянием римского права многие институты вещного права[14].
Как и во всех других областях, в области вещного права римская история представляет собой комбинацию двух пластов: глубоко внизу залегает пласт институтов старого цивильного права; мало-помалу над ним образуется слой институтов преторского права. Но образование этого последнего слоя не уничтожает вовсе первого; долгое время мы наблюдаем совместное существование обеих пород, переплетающихся друг с другом иногда самым причудливым образом. И лишь позднейшее право (классическое и постклассическое) производит необходимую работу объединения и упрощения.
Институт частной собственности, обозначавшийся впоследствии термином dominium или proprietas, существует со всеми своими основными чертами уже в старом цивильном праве, и римские юристы рассматривают его как институт исконный[15]. Между тем в древнейшей истории мы встречаем некоторые разрозненные явления, которые – особенно в связи с данными истории других народов – заставляют думать, что и в Риме частная собственность установилась не сразу, что ее установлению предшествовал долгий период подготовки и выработки этого понятия. Но, разумеется, относительно этого доисторического периода римской собственности мы можем делать только более или менее вероятные предположения.
Чувство частной, индивидуальной принадлежности вещей (зародыш позднейшего права собственности) появляется впервые, без сомнения, по отношению к вещам движимым; недвижимость (земля) первоначально находится в таком или ином коллективном обладании. Убитая тем или другим лицом дичь, выловленная рыба, созданное трудом оружие естественно рассматривается как вещь, принадлежащая тому, кто ее добыл или создал. Осознание того, что «эта вещь моя», возникает просто, и оно психологически неизбежно. Также естественно, что человек будет защищать свою вещь от покушений со стороны других и будет стараться вернуть ее собственной силой, если ею кто-либо уже завладел. Однако это чувство принадлежности движимых вещей, как показывает опыт истории, долгое время еще не имеет юридического характера права собственности в таком виде, в каком оно известно праву более развитому.
Право на движимые вещи на этой стадии еще не имело свойства прочной юридической связи между лицом и вещью, которая сама по себе могла бы служить основанием иска.
Иначе складывались отношения к недвижимости. Когда представление об общем праве на землю всего народа постепенно стерлось, принадлежность того или другого участка стала связываться с сидящей на нем семьей (семейная собственность). Участок принадлежит семье как таковой в лице ее главы и представителя – домовладыки. Но принадлежность эта проникнута особым характером: распределение земли между отдельными родами и семьями зиждется не на том или ином акте частного лица, а на воле всего народа, является выражением некоторого общегосударственного, публичного порядка. Участок земли принадлежит данному домовладыке как члену общины, как гражданину; как было уже указано, даже сам участок был в то время не столько определенной частью территории, сколько количественной долей данной семьи в общем земельном владении. Право гражданина на такой участок, вытекающее из его положения как члена общины и всецело проникнутое публично-правовым характером, и есть, вероятно, то, что в древнейшее время обозначалось выражением «участок – мой в силу моего права гражданства, в силу публичного порядка распределения земли между членами общины».
При таких условиях участок земли, отведенный данной семье, должен оставаться в ее владении, пока существующее распределение не будет изменено каким-либо новым публичным актом (например, переделом). Если же им завладеет кто-либо другой, то домовладыка может потребовать его возвращения независимо от того, каким образом – добросовестно или недобросовестно – нынешний владелец стал владельцем: речь будет идти не об устранении последствий частного деликта, а о восстановлении общинного порядка земельного распределения. Таким образом, впервые возникает представление о некоторой непременной юридической связи лица с вещью – первый и наиболее существенный элемент права собственности. Вероятно, именно в связи с этим зародилась формула «утверждаю, что этот участок мой по праву квиритов», и, быть может, именно здесь впервые проявилось вмешательство государственной власти в частные споры, выразившееся в запрещении физической борьбы.
Но право на недвижимость, имея один из существенных элементов собственности, долго еще не имело другого – свободы распоряжения. Участок земли, как уже было указано, присваивался не домовладыке как таковому, а всей семье: он был ее неотъемлемой принадлежностью, ее материальным базисом. Не ограниченный в своей власти по отношению к членам своей семьи и к продуктам их труда (движимые вещи), домовладыка в то же время не мог распорядиться семейным участком так, чтобы он «ушел» от семьи – не мог его продать, подарить и т. д. Акт его частной воли не мог изменить публичного порядка.
С течением времени, однако, оба указанных права постепенно сближаются. С одной стороны, публично-правовой характер права на недвижимость и идея семейной собственности стираются: домовладыка приобретает и по отношению к земле свободу распоряжения. С другой стороны, на движимость переносится виндикационный принцип: она начинает защищаться не только на деликтном основании, но и на основании их принадлежности такому-то лицу.
Цивильное право делит все имущественные объекты на res mancipi и nес mancipi. По определению классических юристов, к числу res mancipi относятся земли в Италии, затем некоторые из сервитутов (сервитуты проезда, прохода, прогона скота, проложения водопровода через соседний участок) и, наконец, рабы и рабочий скот (рабы и четвероногие животные, которым обуздывают шею и спину, будь то быки, мулы, кони, ослы). Все остальные вещи суть res nес mancipi.
Основное значение этого различия для позднейшего цивильного права заключалось в том, что в то время как res nес mancipi могли переходить из рук в руки путем простой передачи, для перенесения права собственности на res mancipi необходим был формальный акт (к которому присоединилась затем формальная фиктивная уступка права в суде).
Перечисление вещей, входящих в категорию res mancipi, показывает, что это как раз те вещи, которые составляют основу земледельческого крестьянского хозяйства: участок земли и необходимый рабочий инвентарь, без которого земельный участок, принадлежащий крестьянской семье, представляет собой мертвый капитал, и семья будет лишена возможности хозяйственного существования; известно, например, что у наших крестьян потеря рабочей лошади является обыкновенно началом полного разорения.
Первоначальная неотчуждаемость земельного участка с течением времени отпала, но желание оградить интересы семьи сказывается еще в том, что для отчуждения вещей, входящих в состав семейной собственности, требуется соблюдение известной торжественной публичной формы. К тому же с установлением ценза именно эти вещи имеют главное значение для определения имущественного положения гражданина; вследствие этого было желательно, чтобы переход из рук в руки совершался формально и гласно. Таким образом, старое воззрение и новые условия пересеклись и преобразовали прежнее деление в новое – на res mancipi и nес mancipi.
- Формирование и коррекция речевого развития учащихся начальных классов специальных (коррекционных) образовательных учреждений на уроках развития речи. Пособие для педагога-дефектолога - Анатолий Зикеев - Воспитание детей, педагогика
- Безопасность жизнедеятельности. Часть 2 - Всеволод Плошкин - Воспитание детей, педагогика
- Дипломное проектирование в области PR и рекламы - Инна Марусева - Воспитание детей, педагогика
- Технология: методика обучения и воспитания. Часть I - Наталия Бабина - Воспитание детей, педагогика
- Развитие творческого мышления. Работаем по сказке - Ольга Шиян - Воспитание детей, педагогика
- Экспертиза молочного сырья - Ольга Сычева - Воспитание детей, педагогика
- Пособие по оформлению заявки на участие в запросе цен по правилам государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» - Юлия Фаер - Воспитание детей, педагогика
- Метод проектов в дошкольном образовании. Методическое пособие - Наталья Кочкина - Воспитание детей, педагогика
- Занятия, упражнения и игры с мячами, на мячах, в мячах. Обучение, коррекция, профилактика - Ольга Черная - Воспитание детей, педагогика
- Технология развития критического мышления на уроке и в системе подготовки учителя - Ирина Муштавинская - Воспитание детей, педагогика