Брачное ложе - Клаудиа Дэйн

– Вы ищете здесь убежище, миледи? – спросил привратник.

– Да, брат…

– Мое имя Ансельм, – представился он.

– А я – леди Изабель. Брат Ансельм, я прошу защиты в ваших стенах. Сможете ли вы принять меня?

– Только аббат может удовлетворить вашу просьбу, – сказал монах спокойно. – А пока вы не поговорили с ним, чувствуйте себя как дома. Сейчас время полуденной мессы. Может быть, вы разместитесь в домике для мирян, пока к вам не придет аббат?

– Благодарю вас, брат Ансельм, – ответила она, склонив голову.

Привратник провел их к маленькому каменному строению. Эдмунд, слегка кивнув Изабель, повел лошадей в конюшню. Она удовлетворенно улыбнулась. Наконец-то они в безопасности. По крайней мере пока… Пусть Эдмунд поступает как считает нужным.

Домик был простым, но прочным, полы сухими и чистыми, дверь надежной.

Внезапно свежий весенний воздух донес до них звуки молитв. Изабель показалось, что в общем хоре она отчетливо слышит голос Ричарда, взывающего к Господу. Или это только так кажется?

– Прошу меня простить, леди Изабель, но я должен присутствовать на мессе, – сказал брат Ансельм. Он смущенно улыбнулся и вышел из комнаты, затворив за собой дверь. Оставшись одна, она смогла наконец-то спокойно вслушаться в глубокие и отчетливые голоса монахов, поющих свои молитвы Богу. А что еще она могла делать, кроме как пытаться распознать в общем хоре голос человека, с которым у нее не могло быть ничего общего?

Изабель упала на колени, наслаждаясь прохладой неровного каменного пола, радуясь холодку, окутавшему ее разгоряченные ступни, и тому, что можно отвлечься от наполняющих собой весь двор голосов монахов, воспевавших гимны Господу. Благодаря этим молитвам Господь соединялся с взывающими к нему сердцами и с душами, стремящимися к совершенству. Движимая страхом и надеждой, Изабель начала молиться. Может быть, Бог услышит голос не своенравной и непослушной женщины, а слабой и беззащитной сироты, окруженной со всех сторон врагами?

А она была своенравна, ибо вопреки всему продолжала любить человека, который не был предназначен ей в мужья.

Она любила человека, который посвятил себя Господу.

Ричарда.

Ну почему не с Ричардом она была обручена, будучи еще грудным ребенком? Ответ ясен, как божий день: Ричард не был наследником состояния, так как являлся младшим сыном в своей семье. Ни ее отец, ни его не пошли бы на такую сделку. И сколько бы она ни тосковала по Ричарду, он никогда не будет ее. Она была хорошо обеспеченной невестой и единственной наследницей имений Дорни, Уайзли и Тервстоуна. В приданое ей давались земли Браккана и Хайлсдена. От нее требовалось только удачно выйти замуж и произвести на свет наследников, которые, в свою очередь, должны приумножить уже имеющееся состояние. А Ричард не наследовал ничего. Будучи третьим сыном, он не мог претендовать на наследство и, следовательно, должен был сам добиваться всего в жизни. И он выбрал свой путь – ушел в монастырь.

Этого никто не ожидал. Он добился больших успехов в искусстве рыцарского боя, и все, за что он брался, получалось, как он того хотел. Он мог бы многого добиться сам, своими руками и своим мечом.

А Ричард отказался от всего и без оглядки ушел в монастырь Святых Стефана и Павла. Он принял решение. И никогда уже не вернется.

Но теперь это не имеет значения. Она обручена с Хьюбертом.

Но, осознавая необходимость вступления в брак, Изабель все-таки не поехала к Хьюберту. Она отправилась к Ричарду.

Ее поступок был аморальным и лишенным всякой логики, и она это понимала.

Но вместо того чтобы раскаяться и лить слезы, она думала только о том, что Ричард близко, почти рядом с ней. Если бы она пошла в часовню, она наверняка увидела бы его. Молясь, она пыталась вызвать в себе чувство раскаяния за желание встретиться с Ричардом, но вместо этого чувствовала, что он нужен ей как воздух. Стыд разгорался в ней, отодвигая вожделение на второй план. Но стыд отступал, а желания оставались прежними.

– Святой Стефан, я грешна, душа моя чернее души Иуды, предавшего Христа. Я предаю лорда Хьюберта, думая о другом мужчине. Помилуй меня и дай мне сил, чтобы…

Вернуться к Хьюберту? Она не осмелилась просить святого об этом, боясь, что ее просьба может быть удовлетворена. В глубине души она не хотела, чтобы ей достало сил выбросить из головы мысли о Ричарде. Святой Стефан, подвергавший себя тяжелейшим испытаниям и великим мучениям, мог бы помочь ей вырвать Ричарда из сердца, но у нее не хватало духа даже просить его об этом. Она была всего лишь слабой христианкой.

– Господи, дай мне… дай мне Ричарда, если будет на то воля Твоя… – Она вспыхнула, стыдясь самое себя, но в то же время чувствуя необыкновенную бодрость.

В этот момент монахи закончили петь и тишина окутала все кругом. В наступившем безмолвии ее молитва, словно расширяясь, увеличиваясь в размерах, заполнила собой все пространство. Изабель стало казаться, что она давит на нее, истязает ее душу.

– Да будет воля Твоя, – быстро добавила она робким, но чистым голосом. Совсем не таким, каким она только что просила Бога отдать ей Ричарда.

По правде говоря, она была скверной христианкой. Она не чувствовала раскаяния.

Внезапно раздался осторожный стук в дверь, и в комнату вошел настоятель, отец Годрик. Она все еще стояла на коленях. Отец Годрик, вероятно, подумал, что она очень набожная, хотя на самом деле она молилась от отчаяния. Но, может быть, он расскажет Ричарду, как она молится на коленях, и Ричард посчитает ее праведной. Ему бы это понравилось, если бы он только смог поверить в это. Ричард слишком хорошо знает ее и поэтому скорее всего усомнится.

Она быстро поднялась на ноги и поклонилась настоятелю:

– Благодарю вас, отец Годрик, за оказанное мне гостеприимство.

– Вы всегда желанный гость у нас, леди Изабель. Но брат Ансельм сказал, что вы ищете убежища в нашей обители. Что-то случилось в Дорни?

Изабель опустила глаза, уставившись на полы его одежды.

– Да, случилось. Сегодня умер мой отец. Он велел мне найти безопасное место, где охотники за моим состоянием не смогут достать меня.

Она почувствовала, что на глаза ее навернулись слезы, и заморгала, прогоняя их. Изабель подняла голову и встретилась взглядом с настоятелем. Он был саксонских кровей, но это нисколько не портило его. Этот человек обладал той внутренней силой, похвастать которой могли бы немногие. Изабель подумала, что эта сила от Бога. У него были светло-карие глаза и чуть тронутые сединой каштановые волосы. Одного взгляда на него хватало, чтобы понять, какой он добрый человек. Казалось, что его заботили только проблемы других людей, свои же заботы он вверял в руки Господа, целиком полагаясь на мудрость Всевышнего. Изабель знала, что она не выглядит праведницей и что все ее проблемы возникают из-за собственного упрямства и непослушания.