Самый настоящий бывший босс - Анна Варшевская

прости, пожалуйста! Что ты сказал?

— Я сказал, что доел, поехали домой уже? — Матвей отодвигает от себя тарелку. После квеста мы зашли перекусить в кафе.

— Конечно, солнышко, поедем! — машу рукой официанту и прошу принести счёт.

— Мам, ты какая-то странная сегодня, — сын смотрит на меня, наклонив набок голову, и я сглатываю.

За последние годы образ отца моего ребёнка немного стёрся из памяти, но теперь, когда я, так сказать, освежила впечатления, становится понятно: Матвей — его копия.

— Просто много работы, солнышко, не переживай, — говорю на автомате и протягиваю карту подошедшему официанту. — Ну что, идём? — Встаю из-за стола.

Домой мы добираемся быстро, Матвей тут же начинает ковыряться с какой-то очередной головоломкой, которые мы покупаем везде, где увидим. А я тащусь на кухню, по пути подцепив мобильный из сумки. Вздохнув, включаю — там, разумеется, куча пропущенных звонков и сообщений, в основном от Мари. Набираю подругу.

— Дорогая, прости, — мямлю в трубку, но Мари явно неинтересны мои извинения.

— Марусь, с тобой всё хорошо? — встревоженный голос Мари прерывается воплями дочки на заднем плане и голосом мужа.

— Да, — выдыхаю, — всё в порядке. Что у тебя там происходит?

— Они играют в лошадку, — прыскает Мари, и я не могу не улыбнуться, представляя Муромцева за игрой с дочерью. Илья просто обожает жену и дочь и зовёт их не иначе как «мои эльфиечки».

— Так, я ушла в другую комнату, — в динамике становится тише, теперь интонации подруги наполнены предвкушением, — и внимательно тебя слушаю! Что за отец твоего ребёнка в нашей компании?!

— Уф-ф, Мари… — тяну время, потому что с одной стороны мне очень хочется поделиться, а с другой — я за столько лет так свыклась с этой тайной, и теперь мне не по себе от того, что кто-то может узнать подробности.

— Ну чего Мари-то, я уже двадцать с лишним лет Мари, — ворчит подруга. — Я сейчас скончаюсь от любопытства!

— Это не телефонный разговор, — прикусываю губу. — Если кратко, мы познакомились случайно, в клубе. Я тогда… чёрт, это было умопомрачение какое-то, я совсем голову потеряла. В тот момент мне показалось, что и он тоже. В общем, у нас с ним была только одна ночь, после которой он исчез. С результатом этой ночи ты знакома, Матвеем зовут.

— Да уж, негусто информации, — тянет Мари. — Ну скажи хоть, какой он?

— Высокий, — начинаю говорить и перед глазами встаёт Попов. — Мускулистый, сероглазый…

— Так, стоп, подруга, — меня перебивают. — Что-то мне не нравится твой голос! Вы с ним что…

— Нет! — выпаливаю, краснея… от злости! Только от злости! — Он самоуверенный говнюк!

— Я так понимаю, про сына говнюк не в курсе? — миролюбиво спрашивает Мари.

— Правильно понимаешь, — ворчу в ответ. — И сообщать ему радостную новость, что он уже шесть лет как счастливый папаша, я не собираюсь.

— По-моему, нам надо встретиться, — вздыхает Мари. — Посидеть, как раньше, ты, я, Анька. А, Марусь?

— Я бы с радостью, да только вас разве вытащишь?

— Сейчас у нас совершенно точно есть очень серьёзный повод, — убеждённо говорит подруга. — Хочешь, я заодно узнаю у Ильи, что ему известно насчёт этого твоего…

— Он не мой, — отвечаю упрямо, но знаю, что Мари не отстанет. — Алексея, — выдыхаю, наконец. — Алексей Попов, он новый начальник антикризисного чего-то там.

— Ну, значит, Илья точно в курсе, — довольно произносит подруга. — Ладно! «Ты, Марусь, того, не трусь, образуется, Марусь!»

— Повспоминай мне ещё цитаты тут, — бормочу в трубку, но губы уже трогает улыбка.

— Сейчас Аньке позвоню и договоримся! На ближайшее время, поняла? Не отвертишься, расскажешь всё в подробностях!

— Да куда ж я от вас денусь, — вздыхаю обречённо.

Мари и правда совершает какое-то организаторское чудо, и мы встречаемся в ближайшее воскресенье. Не припомню, чтоб в последние три года у нас получалось встретиться вот так почти спонтанно. Все работаем, у всех дети, Аня вообще беременна вторым — срок пока небольшой, так что это не мешает ей продолжать носиться по хирургии. Её муж, зав отделением, конечно, переживает и оберегает свою неугомонную жену, но всё равно в итоге делает так, как она хочет — лишь бы его Аннушка была довольна.

Но тут подруги побросали все свои дела и детей на мужей, я договорилась с няней, и мы собрались на обед в нашем любимом итальянском ресторанчике.

— Так, ну, рассказывай! — девчонки смотрят на меня горящими глазами, и я ёжусь от их энтузиазма.

— Мне уже страшно, — пытаюсь пошутить, но Аня закатывает глаза.

— Марусь, а чего ты удивляешься? Ты всегда была девочка-цветочек! Ни отношений, ни парней толком, я вот лично ни одного не помню. Когда забеременела, мы с Мари в шоке были. А ты ещё нам тогда заявила, что один вопрос на тему отца — и подруг у тебя больше не будет. Помнишь наш разговор?

— Помню, — вздыхаю. — А что я могла тогда сказать? Я и так-то была вся на нервах, да ещё гормоны… Хорошо хоть, родители меня поддержали.

— Да, помню, — Мари улыбается. — Тётя Нина часто повторяла: мужик — величина переменная, а ребёнок — всегда счастье.

— Повезло тебе с родителями, Марусь, — вздыхает Аня.

— Не прибедняйся, у тебя теперь тоже папа крутой, хоть и не родной, — смотрю на подругу, и та довольно кивает.

— Так, не отвлекаемся! — Мари возвращает нас обеих к разговору. — Раз уж мы теперь всё равно в курсе, кто отец Матвея, давай рассказывай. Как познакомились, что случилось и вообще.

— Меня в тот день позвали на свидание, — начинаю, вспоминая события почти семилетней давности. — Вы, может, помните моего одногруппника Вадима, он за мной тогда ухаживать пытался?

— Честно говоря, нет, — Аня качает головой, смотрит на Мари, но та опускает взгляд.

— У меня тогда как раз мама заболела, я то время с трудом вспоминаю, — говорит негромко.

— Да и неважно, — говорю торопливо, чтобы не напоминать подруге о тяжёлом периоде. — Он всё равно был полный придурок, как потом выяснилось. В общем, он меня в клуб позвал. Какой-то крутой — то ли у него там знакомые были, то ли блат. А я, дура, согласилась. Подумала, ничего плохого не будет, если мы встретимся. Надо же начинать ходить на свидания.

Вяло ковыряюсь вилкой в тарелке с пастой, девочки молчат и не мешают мне собраться с мыслями.

— Я до этого никогда не бывала в таких местах, — произношу медленно. — Музыка бьёт по ушам, толпы людей… Сразу Вадиму сказала, что пить не буду, он, в общем-то, и не настаивал, приносил мне апельсиновый сок. Но мне всё равно стало нехорошо — от толпы, от духоты. А ещё