Захочу – полюблю! - Гвендолин Кэссиди

Ошеломленная Мишель продолжала стоять на прежнем месте. Ее рука невольно поползла вверх и прикоснулась к губам, которые до сих пор еще слегка покалывало. Трепещущих ноздрей все еще касался едва уловимый, волнующий запах мужского одеколона, а грудь продолжала ощущать давление мускулистого тела. Удивительно, но вместо долгожданного облегчения уход Дэмьена принес с собой разочарование и пугающую пустоту.

Игра гормонов, ничего более, с отвращением сказала себе Мишель. Дэмьен Блейдстоунс — чрезвычайно привлекательный мужчина, черт его побери, а с природой, как известно, не поспоришь! Мне еще повезло, что у приятеля Элеонор хватило совести не воспользоваться ситуацией, иначе бы…

Понимая, что уснуть после случившегося все равно не удастся, Мишель сварила себе чашку какао и вышла на террасу.

Отсюда, с самой окраины Пуэрто-де-ла-Круз, открывался чудесный вид на океан. Его негромко шелестящие волны отливали серебром в лунном свете. Стояла безмятежная тишина, изредка нарушаемая хриплыми криками попугаев, потревоженных во сне. Вдали, почти у самого горизонта, по темной воде медленно передвигалось слабое пятно света. Вероятно, это была прогулочная яхта, направляющаяся в сторону Лос-Хигантеса.

Созерцание столь умиротворяющей картины постепенно успокоило расшалившиеся нервы Мишель. Ночной ветерок мягко обдувал разгоряченную кожу. Вскоре злополучное происшествие перестало казаться таким уж ужасным и непоправимым, как поначалу, а мысли незаметно обратились к прошлому.

Оглядываясь назад, Мишель недоумевала, как могла она вообще поверить в серьезность чувств Этьена. Его любовь никогда не шла дальше красивых слов, а многочисленные обещания не стоили и ломаного гроша. Какой же надо было быть доверчивой дурой, чтобы сразу не раскусить лицемерного лгуна!

Однако прошлого не воротишь, твердо сказала себе Мишель, загоняя боль в самый дальний уголок сердца. Теперь я начну все сначала. У меня хватит средств, чтобы продержаться до тех пор, пока не удастся найти подходящую работу.

Первым делом после возвращения с Тенерифе надо будет подыскать недорогую квартирку где-нибудь в пригороде Лондона. Конечно, Элеонор сказала, что я могу оставаться здесь столько, сколько потребуется. Однако ни к чему злоупотреблять ее великодушием. Лучше уж иметь собственный, пусть и самый непритязательный, уголок, чем чувствовать себя обязанной кому-либо. Даже сестре. Впоследствии, накопив достаточно денег, можно будет снять и более престижное жилье… Как бы там ни сложилось, но я знаю точно, что больше никогда не вернусь во Францию. Никогда!

Допив какао и вернувшись в постель, Мишель вскоре обнаружила, что все попытки заснуть тщетны. Напрасно она ворочалась с боку набок, призывая сон. Навязчивый мужской запах, пропитавший простыни, неотступно преследовал молодую женщину, вызывая в памяти то, что должно было быть поскорее забыто.

Мишель вдруг со стыдом подумала, что на ее теле осталось не так уж и много мест, которые не изучили бы длинные гибкие пальцы за то время, пока их обладателя принимали за Этьена. Это оказалось последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Вскочив с кровати, молодая женщина с яростью сдернула на пол ненавистные простыни. Зашвырнув их в самый дальний угол комнаты, она принялась лихорадочно перестилать постель, попутно проклиная ночного посетителя.

Дэмьен Блейдстоунс.

Конечно же Элеонор ни разу не удосужилась хотя бы упомянуть о нем. Сестра всегда была скрытна во всем, что касалось ее личной жизни.

Мишель внезапно захотелось узнать, как долго длился их роман. Неужели Элеонор могла всерьез влюбиться в подобного типа? Одного воспоминания о кошачьих глазах Дэмьена и словно приклеенной иронической улыбке было достаточно, чтобы заставить Мишель передернуться.

Наконец постель была приведена в надлежащий порядок. Молодая женщина легла и неожиданно для себя забылась глубоким сном.

Проснувшись от яркого солнечного света, Мишель приготовила легкий завтрак и поудобнее устроилась у настежь распахнутого окна, наслаждаясь золотистыми гренками и восхитительным утренним пейзажем. При дневном свете северное побережье выглядело поистине великолепно, а чистый прозрачный воздух был подобен изысканному вину.

За исключением нескольких экскурсий по долине Оротава, знаменитой своими полями-террасами, банановыми плантациями и апельсиновыми рощами, а также чрезвычайно живописным городом Оротава, Мишель практически не покидала Пуэрто-де-ла-Круз. Вот уже несколько дней она собиралась посетить национальный парк Каньядас-дель-Тейде, а заодно и подняться на заснеженную вершину вулкана Тейде. Однако всегда выискивались какие-либо причины, заставляющие отложить желанную поездку.

Но сегодня Мишель решила наконец осуществить свое намерение. Намеченный ею срок возвращения в Англию приближался с невероятной быстротой, а потому тянуть с посещением знаменитой горы и дальше не имело никакого смысла. Наверняка пройдет еще немало времени, размышляла она, прежде чем мне вновь удастся так отдохнуть. А значит, не будем терять понапрасну драгоценных дней!

После завтрака, вооружившись картой острова, Мишель выбрала наиболее живописный маршрут. Затем она приняла душ и облачилась в белую майку и короткие шорты. Собрав в хвост непокорные вьющиеся волосы, Мишель нанесла на открытые участки тела солнцезащитный крем, а затем слегка тронула губы гигиенической помадой. Несколько браслетов и темные очки явились завершающим штрихом. Удовлетворенно взглянув на свое отражение в зеркале, Мишель побросала в сумочку кое-какие вещи и отправилась в путь.

Взятый напрокат автомобиль с открытым верхом позволял беспрепятственно любоваться проносящимися мимо пейзажами. По дороге Мишель часто останавливалась, чтобы сфотографировать особо приглянувшиеся виды. Завороженная красотами Тенерифе, она подолгу простаивала с полуоткрытым ртом возле своей машины.

К полудню Мишель наконец добралась до Каньядас-дель-Тейде. Бродя по национальному парку, она невольно сравнивала эту лишенную растительности местность с загадочным лунным ландшафтом. Проступающие тут и там потеки лавы были окрашены в различные цвета — от желтого до ржаво-красного и черного. Парк представлял собой величественное и в то же время устрашающее зрелище.

Затем, поднявшись по канатной дороге до самой вершины Тейде, Мишель долго наслаждалась открывающейся отсюда панорамой острова. Вулкан, потухший примерно сто лет назад, и сейчас поражал воображение своей холодной надменностью и грозной мощью. Похож на Дэмьена Блейдстоунса, неожиданно подумалось молодой женщине.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});