Ардагаст, царь росов - Дмитрий Баринов (Дудко)

Воины повалили арканами пятерых коней и задушили их удавками. Потом не без труда поставили на колени манжара. Распараган обнажил акинак. Хурьянг выкрикнул — сначала на своём языке, потом по-сарматски:

   — Мир-сусне-хум, За Людьми Смотрящий Человек, Солнечный Всадник, ты всё видишь — спаси моё племя, отомсти за мою смерть!

   — Михр-Солнце — наш бог, он помогает росам, — хищно осклабился Распараган и перерезал горло пленнику. Затем собрал его кровь в котёл, отсёк голову и правую руку, положил их на склон кургана и вылил туда же кровь.

Вдруг кровь закипела, взметнулась красным пламенем, и насыпь расселась. Показалась бревенчатая стена, потом и она распалась, и стала видна небольшая комната, залитая странным красноватым светом. У стены стояла лёгкая боевая колесница. Запряжённые в неё кони — два вороных и два красных — неподвижно лежали на полу. С деревянного ложа поднялся высокий, сильный воин, одетый, подобно сарматам, в кафтан, штаны и высокий башлык. Свисавшая из-под башлыка длинная прядь волос отливала золотом. На красной коже кафтана выделялись два чёрных креста с загнутыми в одну сторону, посолонь[11], концами — знак Ночного Солнца. В руке у воина был бронзовый топор, у пояса — бронзовый кинжал и кожаный колчан, за плечом — большой лук. На шее блестела золотая гривна.

Сарматы разом опустились на колени и простёрли руки к кургану. Вишвамитра выступил вперёд, сложив ладони, и произнёс на санскрите:

   — Приветствую тебя, о, великий царь арьев!

   — Ты знаешь речь моего племени? — удивлённо вскинул брови Кришнасурья. — Где же оно теперь?

   — Мы, арьи, живём далеко на юге, за Индом. Наша речь изменилась, но к богам мы обращаемся только на древнем священном языке. Я — кшатрий Вишвамитра, почитатель Солнца — Господа Кришны. Скажи, о, владыка, не его ли ты воплощение?

   — Я тоже почитаю Солнце — Чёрное Солнце, Кришну Сурью, которое каждую ночь следует под землёй от заката к восходу. Не его ли зовёшь ты Кришной?

   — Господь Кришна — не только Солнце, но и весь мир и все боги. Но в земной жизни он был великим наставником людей. Он учил кшатриев воевать не ради земных богатств, власти и славы, а ради истины и добра, то есть ради Кришны. В этом дхарма — долг воина.

   — Странное учение! Неужели с ним согласится хоть один царь, хоть один воин? Разить врагов, угонять их скот, сжигать селения — вот радость и слава воина! Быть богатым скотом и оружием, властвовать над сильным племенем и неприступным городом — вот счастье воина! Растоптать чужое племя колёсами своих колесниц и тем возвеличить своё племя — вот долг воина!

   — Твои речи, о, царь, достойны почитателя демонов, раба своих страстей и невежества, а не воина Солнца, — бесстрашно сказал, глядя в лицо Кришнасурьи, индиец.

Голубые глаза царя арьев загорелись гневом, бронзовая секира вспыхнула ярким золотистым светом.

   — Наглец! Я не тёмный пастух, чтобы молиться демонам. Из своей добычи я всегда приносил великие жертвы небесным богам: овец, коров, коней и пленников. Арьи звали меня «воплощённым Солнцем». Клянусь Чёрным Солнцем, я поразил бы тебя этой секирой, если бы не видел, как ты сражался!

   — Если ты, о, царь, так праведен, как сам говоришь, то почему тебя зовут самым грешным из арийских владык? — смело, но без тени насмешки спросил Вишвамитра.

Кришнасурья опустил топор, угрюмо склонил голову, потом медленно заговорил по-сарматски (он знал язык, на котором ему веками возносились молитвы):

   — Восемнадцать веков назад передо мной трепетали дикие племена в северных лесах, темнокожие горожане на юге и коварные тохары на востоке. Но однажды я пренебрёг неблагоприятными знамениями и пошёл в набег на юг. Я разграбил Город Золотого Быка за Чёрными песками. А тем временем вождь тохар Йоло-Уолло, Злой Царь, сжёг наш священный город Аркаим и перебил мудрых брахманов, наблюдавших там небесные светила. Я страшно отомстил тохарам — тысячи истребил, сотни принёс в жертву. Не осталось ни одного их города, ни одного селения. Уцелевшие бежали далеко на восток. Но мой долг воина не был исполнен до конца. Ведь я поклялся принести Злого Царя в жертву оскорблённым им богам на руинах Аркаима. А он погиб в пограничной стычке с врагом, и я поныне не знаю, где его могила. Вскоре я сам попал в засаду и пал вместе с лучшими из моих дружинников. Но наши тела и тела наших коней не могут истлеть, а наши души — вознестись на небо, пока есть угроза священному городу. Ведь Злой Царь натравливает на потомков арьев то одно, то другое племя, чтобы захватить Аркаим и обратить в капище своего тёмного Лунного Бога. До того он, как и я, не может покинуть земной мир — если не будет сражён в самом Аркаиме.

Сарматы почтительно внимали царю арьев — своему покровителю. А тот вдруг властно обратился к Ардагасту:

   — Царевич западных росов! Когда ты бился, сердце моё радовалось. Я вижу в тебе силу Солнца. Защити же Аркаим, город Солнца! Это к нему сейчас ищут пути глупцы Лунг-отыр и Бейбарс. Их направляет Карабуга, чёрный шаман в шапке с железными рогами. А его — неупокоенный Злой Царь!

   — Ардагаст, сами боги послали тебя! Сразись вместе с нами, своими родичами, и твоя доля в добыче будет не меньше моей! — воскликнул Распараган.

Сарматы одобрительно зашумели. Росич в раздумье потёр подбородок. На этот раз ему вовсе не хотелось лезть в тянущуюся много веков распрю. Оба неупокоенных царя, на его взгляд, стоили друг друга и походили... на его жестокого и мстительного дядю Сауаспа. Царевич осторожно взглянул на жену. Её круглое миловидное лицо светилось воинственным огнём.

   — Я не знаю о вражде между арьями и тохарами, но я знаю, кто такие гунны. Им мало набегов и обычных войн. Они не успокоятся, пока не покорят весь мир или не сгинут сами. Ардагаст, муж мой, останови их, или они дойдут когда-нибудь до Днепра!

   — Ты можешь пренебречь добычей и славой, а власть ждёт тебя на Днепре. Но если мы, воины Солнца, откажемся постоять за его город, то этим ухудшим свою карму, — тихо, но решительно сказал Вишвамитра.

Подножие кургана отделял от гробницы не один десяток шагов. Но Ардагаст чувствовал на себе властный, испытующий взгляд царя арьев и почему-то знал, что глаза у того такие же голубые, как у самого росича. Юноша посмотрел на знамя росов — красное, со знакомой золотой тамгой — и обнажил меч:

   — Я родился на Днепре, где живут росы — племя Солнца. Клянусь Солнцем и этим мечом защищать священный город Аркаим от врагов Солнца и моего племени!

Клинки его дружины разом блеснули в лившемся из гробницы красноватом свете. Но ещё ярче сверкнул бронзовый кинжал в руке неупокоенного златоволосого царя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});