Блародство и страсть - Анна Кэмпбелл

– Я знал, что вы найдете правильный тон. Что ж, я тронут, мадам. Этот прерывающийся голос достоин выдающейся трагической актрисы. Прекрасно, превосходно…

Ее глаза расширились. Как ни странно, но этот человек пугал ее и в то же время раздражал.

– Но, сэр, о чем вы говорите? Разве вы не видите, что я страдаю, а не играю роль?

– Неужели? – Он удивленно вскинул брови, а затем с показной брезгливостью выпустил из пальцев ее подбородок. – Да-да, я понимаю, изображать страдания – это часть той роли, к которой вас уже давно приговорила жизнь.

Он поспешно отошел от нее, одна его щека нервически задергалась. Хотя сейчас Грейс думала только о том, как заставить этого падшего ангела помочь ей, она не преминула заметить, что племянник лорда Джона как-то излишне нервно ведет себя. Не слишком надеясь на положительный исход, она все же предприняла последнюю попытку склонить молодого человека на свою сторону.

– Ваш дядя собирается изнасиловать меня. Вы не можете уйти просто так и оставить меня…

На его лице появилось отвращение.

– Ваше замешательство просто очаровательно, мадам. И так убедительно. Но мы оба знаем, что вы здесь для меня, а не для моего дяди. Ну разве что он захочет, чтобы вы его немного приласкали.

Грейс облизнула свои пересохшие губы.

– Вы, должно быть, просто сумасшедший.

Он рассмеялся и прямо посмотрел ей в лицо. Только сейчас Грейс увидела, что у него темно-карие глаза с мелкими золотистыми крапинками. Очень красивые глаза, необычные и… очень холодные.

Он говорил спокойно, подчеркнуто вежливо, его ледяной взгляд ни на мгновение не отрывался от глаз Грейс.

– Разумеется, моя дорогая. Я, несомненно, психически болен, и болен неизлечимо.

Глава 2

Если бы его дядя прямо сейчас отправился в ад, он, Мэтью, точно не пожалел бы об этом.

Как ни странно, но он действительно испытывал физическое влечение к этой девушке, которая, связанная, лежала на столе, словно была приготовлена язычниками в жертву богам. Лорд Джон обладал исключительной интуицией. Казалось, он проник в самый дальний, запретный уголок его души и прочитал потаенные мысли. Да, он, Мэтью, всегда мечтал о необычной женщине, женщине, «сотканной из света луны и тени ночной». Меньшее его бы не удовлетворило.

Но как, черт возьми, он узнал?

А если дядя так хорошо все понимал, то был ли у него хотя бы призрачный шанс одержать над этим монстром верх?

В ее зеленых глазах определенно притаился страх. И эти дрожащие ресницы. Пролегшие под глазами голубоватые тени. Нет, она не играла. Он был готов поклясться, что эта девушка испытывала неподдельный страх.

Дядя хотел, чтобы она боялась. Когда человек боится, то он лишается точки опоры и становится неразумным. Он начинает делать ошибки. Ошибку за ошибкой, пока гора этих ошибок не погребает его под собой. Лорд Джон хотел таким нехитрым способом расправиться с ней.

Если он, Мэтью, начинал к кому-нибудь или чему-нибудь привыкать, дядя тут же с потрясающей безжалостностью уничтожал предмет его привязанности.

Грейс сглотнула, мышцы на ее шее на мгновение пришли в движение, и Мэтью поймал себя на мысли, что не может отвести глаз от этого белого нежного горла. Затем его взгляд опустился чуть ниже. Ее платье на груди было распахнуто, и в вырезе виднелась мягкая ложбинка, бегущая вниз и прячущаяся под белой сорочкой. Пальцы Мэтью непроизвольно сжались в кулаки.

Ему нужно избавиться от нее. И быстро.

– Вы… – Ее хрипловатый голос оборвался. Неожиданно давящая атмосфера разрядилась. – Я уверена, вы шутите, сэр.

Уголок его рта слегка дернулся.

– Уверяю вас, мадам, это не так.

Грейс почувствовала некоторую неуверенность в его тоне, что придало ей смелости.

– Думаю, если я стану кричать, мне это не поможет, – проговорила она, продолжая внимательно наблюдать за молодым человеком.

На его лице застыла маска равнодушия и холодности, но на самом деле он, видимо, просто прислушивался к звуку ее голоса. И ему нравился этот голос, низкий и мягкий. Мэтью обратил внимание на то, что говорила эта девушка безукоризненно правильно. Она изъяснялась так, как было принято в высшем свете.

– Что ж, вы, конечно, можете попытаться, – заметил он без энтузиазма. – Лично я никогда не считал подобный метод разумным. Вы уже и так привлекли мое внимание, и вот я перед вами. Ваши крики способны услышать только Файли и Монкс, но они могут истолковать это как желание пофлиртовать и решить, что вы заскучали в одиночестве. Полагаю, их компания не доставляла вам большого удовольствия.

– В таком случае я лучше помолчу. – Ее щеки, которые до недавнего времени еще сохраняли намек на румянец, теперь сделались совершенно бескровными.

– Это мудрое решение. – Он наклонил голову вперед, как будто подтверждая окончание фехтовального поединка.

Взгляд Мэтью на мгновение сделался задумчивым и отрешенным. Лорд Джон велел привезти ему проститутку, с которой бы он мог проводить свои бесконечно долгие часы досуга. Предполагалось, что это будет закаленная жизнью профессионалка. Мэтью, разумеется, не притронулся бы к ней, как бы сильно ни говорило в нем его естество. Все эти разговоры дяди он пропускал мимо ушей, полагая, что ему с легкостью удастся устоять против чар раскрашенной потаскухи.

И вот его уверенность поколеблена. Лорд Джон был утонченным человеком и обладал большим жизненным опытом.

Вместо чудовища он привез ему… совершенство.

Господи, да разве какой-нибудь мужчина мог устоять перед этой женщиной с зелеными глазами! Ничего не видя перед собой, Мэтью направился к двери.

– Подождите, умоляю вас, – послышался за его спиной отчаянный вскрик. – Не оставляйте меня здесь. По крайней мере, развяжите меня, прошу вас.

Он обернулся.

– Мне кажется, для всех будет лучше, если вы побудете пока привязанной.

Чтобы развязать ее, ему пришлось бы притронуться к ней. Его пальцы все еще жгло после того, как он лишь едва прикоснулся к ее щеке.

– Прощу вас… Мне очень больно, и я боюсь, меня вырвет.

Она глубоко и судорожно вздохнула, ее грудь приподнялась, а потом опустилась. Мэтью заворожено смотрел на белый треугольник тела в вырезе ее платья, а потом, словно очнувшись, быстро отвернулся в сторону. Ему не хотелось, чтобы она заметила это.

– Не нужно испытывать на мне свое тайное оружие, – с усмешкой проговорил он.

– У меня нет никакого тайного оружия, мне тяжело дышать.

Мэтью еще раз окинул внимательным взглядом ее лицо, шею и часть груди. По всей видимости, ей действительно было не до шуток. Ее кожа выглядела неестественно белой, абсолютно бескровной. А когда она закрыла глаза, то тени под ними стали еще заметнее и приобрели схожесть с синяками.