Успокойся и слушай доктора - Василий Шуров

в том числе к росту подросткового суицида и даже убийствам (например, когда в тяжелой послеродовой депрессии мать убивает своих детей и себя).

Вокруг депрессии сформировалось множество вредных мифов.

Заблуждение думать, что депрессия – всего лишь нежелание человека «взять себя в руки». И не меньшее заблуждение полагать, будто плохое настроение и депрессия – синонимы.

Еще одна расхожая, но ошибочная фраза о депрессии звучит так: «Вот раньше никаких депрессий люди не знали, и ничего, нормально жили». Это неправда. Если люди не знали об этой болезни, то это не значит, что ее не существовало.

Депрессия известна на протяжении всей письменной истории человечества.

История депрессии

128 лет до нашей эры. Римский врач Асклепиад называл депрессию меланхолией. Он рекомендовал лечить это состояние теплыми ваннами, массажем, легкими физическими нагрузками и диетой.

Человека в меланхолии не рекомендовалось оставлять надолго одного, а при первых признаках улучшения следовало отправляться в путешествие. Этот рецепт будет неплохо работать и сегодня.

Римский политический деятель Цицерон так описывает состояние меланхолии: «…Страх и скорбь возникают от мыслей о зле. Именно страх есть мысль о великом зле предстоящем, а тоска – о великом зле уже в наличии и к тому же свежем, от которого естественно встает такая тоска, что мучающемуся кажется, что он мучается поделом». Еще одна его запись: «…Всякое умственное расстройство есть бедствие, скорбь же или печаль подобно настоящей пытке. Если страх вызывает подавленность, то скорбь кроет в себе …изнурение, маразм, мучение, сокрушение, искажение и наконец, разрушение, уничтожение ума».

Еще один известный врач, Гиппократ, живший в V–IV веках до Рождества Христова, считал причиной возникновения меланхолии разлитие в организме «черной желчи». И рекомендовал лечиться настойками опия, теплыми клизмами, питьем минеральной воды из некоторых источников Крита. Он же советовал всячески «ободрять и веселить» пациента. Гиппократ был первым, кто заметил связь депрессии с погодой и временем года.

Состояние, похожее на депрессию, упоминается также в древних египетских папирусах. Правда, египтяне предпочитали лечить эту болезнь магическими способами. Например, в некоторых случаях рекомендовался ритуал изгнания демонов.

Кстати говоря, несмотря на небогатый арсенал средств, никто в древности не советовал лечить депрессию алкоголем. Уже тогда было замечено, что обильные возлияния никак не способствуют улучшению самочувствия. Разве что алкоголь играет роль наркоза: напился, отключился и ничего не чувствуешь. Но проснуться все-таки придется…

Депрессия не переставала мучить людей и в темное Средневековье. Для этого исторического периода характерна фанатичная религиозность, поэтому не удивительно, что людей, страдающих от непрекращающейся тоски или отчаяния, считали грешниками. Даже само слово «отчаяние» – desperatio на латыни означало порок, греховное сомнение в милости божьей.

Времена менялись, депрессия оставалась. Позднее Средневековье, начало эпохи Возрождения: врач Жан Франсуа Фернель (1497–1558 г.) пишет, что меланхолия – это состояние, когда «больные мыслят, говорят и поступают абсурдно, им надолго отказывает разум и логика, и это все протекает со страхом и унынием». В самом начале болезни страдающие люди «душою слабые, к себе равнодушные, жизнь считают тяготой и пугают уходом из нее». Но чем больше болезнь захватывает их разум и «они воображают многое, и это почти все мрачное, другие считают, что им не следует ни с кем говорить, и они должны провести всю жизнь в молчании. Общества и внимания людей они избегают, многие ищут одиночества, что гонит их скитаться среди могил, гробниц, в диких пещерах».

Еще одно столетие вперед и первый английский психиатр, доктор Брайт (1550–1615 г.) пишет свою первую книгу по психиатрии. Она называлась «Трактат о меланхолии». Очень символично.

А в России времен Пушкина и вовсе депрессия была в моде.

То, что по-русски звучит банально и серо – хандра, тоска, печаль – по-английски красиво называют сплином. Сплин считался «болезнью английских аристократов». Моду на него ввел Байрон, а в России ее с удовольствием подхватили.

И вот уже русское дворянство надело на себя постные физиономии: скучающий взгляд, грусть, разочарование стали частью образа любого приличного человека из высшего света. Считалось, что лишь плебеи «сверкают глазами» в энтузиазме, а человек, познавший жизнь, не может не скучать.

Однако, современные исследователи полагают, что депрессия Пушкина не была данью моде. Поэт действительно находился в тяжелом душевном состоянии, особенно в последние годы своей жизни. Смертная тоска сквозит в стихах и задает настроение многим произведениям Пушкина. Депрессия просматривается даже у его героя Онегина:

* * * Хандра ждала его на страже, И бегала за ним она, Как тень иль верная жена… * * * Недуг, которого причину Давно бы отыскать пора, Подобный английскому сплину,