Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Тоже двадцатилетние ребята…

Герои «Народной воли» не имели ничего общего с современными фанатиками-террористами, которых обманули исламистские и прочие «вожди». Желябов, Перовская, Кибальчич, Александр Ульянов были высокообразованными и развитыми натурами, они сознательно жертвовали собой, не только следуя некой политической программе, но и разрабатывая её.

Да, это была тупиковая программа, что Ленин понял ещё в ранней юности. Однако неверными были лишь средства, а цель была верной, высокой. Эта цель не оправдывала средства, но она оправдывала смерти тех, кто жил этой целью… Народовольцы пели:

Если ж погибнуть придётсяВ тюрьмах и шахтах сырых —Дело, друзья, отзовётсяНа поколеньях живых.

С приходом в российское революционное движение Ленина борьба сбмой развитой, сбмой неравнодушной части российского общества стала обретать ту гармонию целей и средств, которой не смогли достичь народовольцы. Не террор, а пропаганда, не заговор, а широкая рабочая партия с общероссийской газетой…

Уже в ранней работе «Революционный авантюризм», опубликованной в «Искре» в 1902 году, Ленин заявлял:

«Мы переживаем бурные времена, когда история России шагает вперёд семимильными шагами… „Шумим, братец, шумим“ (слова Репетилова из „Горя от ума“. – С.К.), – таков лозунг многих революционно настроенных личностей, увлечённых вихрем событий и не имеющих ни теоретических, ни социальных устоев…

К таким „шумным“ направлениям принадлежат и „социалисты-революционеры“ (эсеры. – С.К.), физиономия которых вырисовывается всё яснее и яснее… Защищая террор, непригодность которого так ясно доказана опытом русского революционного движения, соц. – рев. из кожи вон лезут, заявляя, что они признают лишь террор вместе с работой в массах… И мне часто вспоминаются слова: „Как божиться-то не лень?“, – когда я читаю уверения соц. – рев.: „Мы не отодвигаем террором работы в массах“…

…Не обходится без теории эксцитативного (возбуждающего чувства, привлекающего внимание, от лат. excitare – „возбуждать“. – С.К.) террора. „Каждый поединок героя будит во всех нас дух борьбы и отваги“, – говорят нам. Но мы знаем из прошлого и видим в настоящем, что только… пробуждение к самостоятельной борьбе новых слоёв массы действительно будит во всех дух борьбы и отваги»[976].

Что почти забавно! Эпиграфом к этой ленинской цитате вполне можно было бы взять эсеровский лозунг: «В борьбе обретёшь ты право своё». Но эсеры имели в виду то, что лишь герои, «соль революции», идя на жертвы и борьбу, обретают в борьбе право на всё, в том числе и на террор.

Ленин же всегда говорил массам, что массы, вступая в борьбу, обретают право на достойную жизнь, право взять свою судьбу в собственные руки.

И в последней четверти XIX века в народной массе уже появлялись люди, понявшие на примере своей судьбы то, что дворянин Ленин понял в силу величия своей души.

Наиболее яркий до-ленинский пример чёткого классового понимания исторической роли пролетариата относится ещё ко временам народничества… В петербургском кружке, руководимом молодой Перовской, занимался рабочий-ткач достаточно зрелого возраста, 34-летний Пётр Алексеев (1840–1891) – по виду настоящий русский богатырь. В 1874 году, уже в Москве, он был арестован за революционную пропаганду и в 1877 году на «процессе 50-ти» осуждён на 10 лет каторги.

Алексеев, как и позднее Желябов, а потом и Александр Ульянов, отказался на суде от защиты адвокатом для того, чтобы иметь возможность произнести речь в защиту своих идей… И речь Алексеева стала знаменитой.

Начав её: «Мы, миллионы людей рабочего населения…», прерываемый председателем суда, он далее говорил:

– Заработную плату довели до минимума. Из этого заработка капиталисты без зазрения совести стараются всевозможными способами отнимать у рабочих трудовую копейку и считают этот грабёж доходом… Капиталисты сознательно держат народ в темноте и вместо полезной книги дают ему разных «Ерусланов Лазаревичей» или «Женихов в чернилах и невест в кислых щах»…

Как всё это – до горького смеха – напоминает нынешний день, когда вместо подлинной культуры народ получает телевизионную бурду сразу на десятках телевизионных каналов!

А Пётр Алексеев продолжал:

– Рабочий народ, хоть и остаётся в первобытном положении и до настоящего времени, не получает никакого образования, смотрит на это, как на временное зло, как и на самую правительственную власть, временно захваченную силой… Русскому рабочему народу остаётся надеяться только на себя…

Закончил же Алексеев свою речь славами, которыми почти через четверть века закончит свою программную статью в первом номере газеты «Искра» Ленин:

– Подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда, и ярмо деспотизма, ограждённое солдатскими штыками, разлетится в прах!

Наряду с Андреем Желябовым, соратником Желябова Степаном Халтуриным, повешенным в 1882 году, и ярким народником Ипполитом Мышкиным, расстрелянным в 1885 году в Шлиссельбургской крепости «за оскорбление тюремного смотрителя», Ленин числил Петра Алексеева в «корифеях» революции, и свою программную статью «Насущные задачи нашего движения» в первом номере «Искры» закончил словами Алексеева, назвав их великим пророчеством.

Однако подлинно новые силы, которым было суждено стать под ленинские знамёна революционной борьбы лишь подрастали. Это были люди, органически не приемлющие жестокость ради жестокости, насилие ради собственных шкурных выгод. В то же время они не были и сторонниками того террора, который, не уничтожая ужасы несправедливого режима, отягощал ненужными ужасами революционную борьбу…

Да, после совершения Октябрьской революции им пришлось вводить террор как элемент борьбы, но это была уже совершенно иная ситуация – необходимо было подавлять сопротивление отрешённых от власти имущих классов. Не было бы сопротивления – не было бы и террора.

Позднее мы к этой мысли ещё вернёмся, а сейчас вот о чём…

Читатель уже знаком с боевиком «Камо» – Симоном Аршаковичем Тер-Петросяном и проведённым им захватом «золотой экспедиции» на Эриванской площади Тифлиса в 1907 году.

Камо, хотя ему и пришлось выступить в роли налётчика, был человеком высшей пробы, беззаветно работавшим для революции и всегда готовым отдать за неё жизнь. Но сейчас речь не о нём, а о юной Нине Шахпаронянц – тоже участнице тифлисского «экса». В тот день ей было всего 14 лет, и задачу она имела хотя и скромную, но важную: после налёта встретить и провести в условленное место двух боевиков.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});