Путь ( 2 книга - 6 книга) (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

– Ландор, Зомаст – на остриё – все вместе на Лиору, убейте предательницу Ордена, затем в погоню за ватажниками. Никто не должен уйти.

Рука сомкнулась на фиале с простой на вид пробкой. Сейчас я жалел, что это не Зелье Последней Ярости. Мне бы оно пригодилось куда больше.

Послышался отчаянный крик Лиоры:

– Стойте! Это ошибка! Он не может быть сектантом.

Пратий отмахнулся:

– Я бы мог поверить, что хитрец Тумас снабдил его из ваших запасов, даже приберёг набор Костей Скорбной Смерти. Взял и отдал их ему, – с непонятной издевкой протянул. – Он ведь известный добряк. Но как ты объяснишь столь сильного призрака Флага? Призрака, что без команды жертвует собой, пробивая мой барьер? Он сектант и раб считает его своим хозяином.

– Этого не может быть! Сектант не смог бы выжить в Миражном.

Пратий вскинул руку:

– Стойте!

Глава 4

Указы над головой Пратия налились, мигнули, сам он оглядел меня, задумчиво протянул:

– Я удивлён, да. Не сектантский выкормыш? Просто Тумас нашёл талант, что может открыть город, не отдал его Ордену, но вручил наши техники, запасы утаённых артефактов, сказал куда идти, послал с ним Волков. Возможно, возможно…

Происходящее напомнило мне сцену в Павильоне Техник Школы, когда передо мной беседовали учитель и старейшина, с точно так же волнующимися орденскими запретами над ними. Ободренный, я замер, не вмешиваясь в размышления врага, боясь сбить того с дороги, на которую толкнул его крик Лиоры. Вместо этого я потянул к себе силу Неба, борясь с пляшущими в теле огоньками, не особо вслушиваясь в бормотание над головой.

– Да, чего у него не отнять, так того, что он умеет строить планы. Даже странно, что Раут про это пронюхали. То, что они хотели убрать Киртано, я могу понять, но откуда они узнали…

Арий жестом вернул Воинов и негромко вмешался в размышления Комтура:

– Они ещё и прислали сюда на смерть своих Мадов. Мы бы их не отпустили всё равно.

– Верно. Это имеет смысл только, если они решили сменить одну ватагу на другую, да ещё и усилить её, вычистив Гряду и от Мадов, и от Тигров. Ай‑я‑яй. Кто же у нас не любил этих ребят?

Арий недоверчиво спросил:

– Старший, вы думаете, что про выход сказали сами Волки? Но мы же их…

Пратий рассмеялся:

– Не более чем случайность. Ошибка в планах. А так волчонок молодец – стать главой сильнейшей ватаги Гряды, да ещё и уйти под руку одной из Семей. Тумасу впору его ставить на своё место вместо Равоя. Впрочем, неважно. Плану Тумаса всё равно конец вместе с парнем.

Что? Я медленно поднял голову, отрываясь от борьбы с духовным ядом. Не вышло. Что же – я взял достаточную плату за свою жизнь и выиграл столько времени, сколько и не рассчитывал, начиная эту схватку – преследовать Вартуса просто глупо. Снова закричала Лиора:

– Да погодите, старший! Он талант, он вышел из города, Ордену его нельзя убивать! Нам даже появляться здесь нельзя! Это запрещено! Да поглядите же на его броню!

Воины, окружившие нас со стариком Комтуром, переглянулись. Один из них и вовсе оглядел кромку леса. Но и только.

– Правила. Верно. Ведь ты сама не зря пришла сюда в маске? – Пратий провёл ладонью по лицу, скрывая его на миг. – Глупая уловка, но ведь никто не остановил нас, не наказал. Похоже, что Миражный сейчас остался без внимания. Но ты права. Я слишком увлёкся. Не будем рисковать, так сильно нарушая правила. Возьмем жизни его родных за жизни моих людей. Справедливо, а, девочка? Жаль, что их всего двое, – тихо пробормотал Пратий, так что услышал лишь я. – Может мне стоит и впрямь содрать с них шкуры, а?

Я с ненавистью уставился в выцветшие глаза Пратия. Дарсова Лиора, что ты плетёшь? Ради чего я старался? Ради того, чтобы они и не думали гнаться за мамой и сестрой. Рука легла на пояс. Сейчас сам убью себя, раз так, но что, что мне сказать, чтобы орденцы и думать забыли про моих родных?! В голове мелькнуло воспоминание, и я заорал, срывая голос:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Жалкие твари, каждым днём жизни множащие свои преступления против бессмертного Ингола! Ваших жалких жизней не хватит, чтобы оправдаться за разрушение его планов! Умрите!

Мелькнула, отлётая в сторону, сорванная большим пальцем пробка, резкое движение и зелье, которое я успел достать мгновение назад, хлынуло в рот.

Кипящая Кровь. Когда‑то, на пути сюда, Медведь вынудил меня принять Кровавый Пот, зелье, которое усиливает тело Воина на двести вдохов, заставляя его превзойти пределы возможностей. Сейчас я проглотил то, что орденские алхимики сделали, улучшив это зелье. Состав, который не только заставит моё измученное тело забыть об усталости и ранах, но и наполнит его силой Неба. Цена? Она не важна. У меня двести вдохов, пока моя кровь кипит от заёмной силы. Выпуская из ладони фиал, я начал счёт вдохов.

Один.

В горле, в желудке вспыхнул огонь, словно я проглотил кипящее варево.

Только этого мало.

Толчок энергии в короткий сердечный меридиан.

Огонь из желудка рванул к сердцу, а затем ещё глубже в тело – в жилы, заставляя корчиться от новой боли, разрываться между ней и старой, выбирать какая из них сильнее.

Неважно что кричат орденцы, неважно что за техники направлены в меня. Купол Льда разлетается брызгами и паром, когда в него врезается пламя Пратия, но меня под ним уже нет.

Три вдоха.

Огонь в жилах словно завершает круг и рвётся к центру тела, внезапно превращаясь в энергию. Боль дополняется дрожью в мышцах, но не той, которая делает их слабее, а той, что заставляет дикого зверя сорваться в стремительный Рывок, и дрогнувший Пронзатель промахивается лишь на ладонь, распарывая не горло, а плечо рванувшего в сторону Ария. Правая рука почти не слушается меня, с трудом перехватываю древко для зацепа крюком…

Удар в спину. Меня отбрасывает от Ария, я лечу лицом в снег, зарываюсь в него, едва не распоров горло своим же оружием. Пронзатель исчезает в кисете. Вывернуться, неважно, что меридианы стонут – от готовящейся упасть на меня опасности, здесь должен таять снег, так велик жар. Короткий, быстрый Рывок в сторону. В спину ударяет тугой, обжигающий туман. Похоже, и впрямь весь снег превратился в воду. Рывок в сторону гор. Такой длинный, который я только могу выполнить, оставляя за спиной крики орденцев.

Я использовал технику, направив свой взгляд чуть вверх по склону, проносясь на ладонь выше снежного покрова, но едва Рывок закончился и я провалился по бедра в сугроб, как тут же понял, что бежать по прямой – плохая идея. Опасность я почуял ещё в воздухе, но единственное, что успел сделать – вытолкнуть из себя туман силы. То, что прилетело мне в спину, по большей части исчезло бесследно, но толку от моей заёмной силы и ловкости, если энергии в средоточии – на дне? Часть техник снова проверила меня на прочность.

И этого не выдержала даже броня Древних. Похоже на тренировках никто не бил раз за разом в одно и то же место, никто не применял в детских схватках боевые техники в полную силу. В этот раз техника не только снова опрокинула меня в снег, но и заставила закричать от боли. Впрочем, я тут же подавился этим криком, когда в горло хлынула кровь.

В сторону.

Десять вдохов.

С трудом, увязая и оскальзываясь в глубоком снегу, выпрямился достаточно, чтобы быть уверенным в том, что Шаги не сорвутся. Два шага влево, два прямо, один вправо, один прямо к Братьям. Пусть снег украл большую часть силы, вложенной в движение, пусть техника, выполненная из неверной позы обжигала меридианы болью, но это было гораздо лучше, чем остаться под градом тех ударов, что обрушились туда, где я только что был.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шаг. Шаг. Я метался из стороны в сторону, ускользая из‑под ударов, но видя, как справа и слева гигантскими Рывками меня обходят два орденца, которым не нужно уворачиваться от техник и которых не сковывает снег. Зато могу я.

Оковы.

Тот из врагов, что слева, с тёмными волосами покрылся льдом в самый первый миг нового Рывка и кубарем улетел в сугробы, вздымая фонтаны снега.