Ни слова правды - Ульян Гарный

Над головой, отхватив клок волос, чиркнула стрела. С холодком ощутив, что попался на глаза лучникам, Мычка отвлекся от маячащей впереди Себии, пошел зигзагами, мешая прицелиться. Рядом, сопя, как разъяренный кабан, несется Шестерня, позади гулко топает ножищами Дерн. Ощутив незримую поддержку, Мычка выбросил из головы лишнее, сосредоточился на цели.

Серое пятно ладьи приближается рывками. В багровых отсветах остывающих обломков башни фигуры врагов искажаются до неузнаваемости: уродливые тени, костлявые конечности, тусклые блики от оружия, словно десятки угрожающих глаз. Рывок в сторону, холодным дуновением смерти мимо проносятся не то две, не то три стрелы. Ощущение чужого внимания усиливается, прижимает к земле, заставляя почти стелиться, уходя от очередного густо оперенного древка.

Ноги с силой отталкиваются от земли, мощным рывком швыряют тело вперед. Перед глазами стеной вырастает борт ладьи. Тело не успевает замедлиться, по инерции с силой бьется о борт, удар сотрясает с головы до ног, так, что звонко лязгают зубы, а в животе болезненно отдается. Борт высок, но недостаточно. Слева легко взлетает знакомый хрупкий силуэт. Прыжок — следом. Медленно, слишком медленно. Ладья насыщена врагами, и мгновения задержки могут стоить подруге жизни, не смотря на все таланты, в таком количестве противники перемелют ее в фарш.

Слуха касаются яростные ругательства, где-то внизу Шестерня пытается форсировать борт, слишком высокий для пещерника, касаются и отступают, уходя на второй план. Отвлекаться нельзя, потом, после лютой сечи, можно обсудить и посмеяться, но только не сейчас, слишком коротки мгновения, чересчур высок риск. Из сумрака выныривает перекошенное яростью лицо противника. Удар. Уворот. Невидимый во тьме, фонтан крови разлетается горячими брызгами. Следующий. Клинки высекают сноп искр, в глазах отпечатывается мгновение: узкое бледное лицо, сжатые в полоску губы, стекающая по виску капля пота, картинка лишь только начинает угасать, а враг уже распростерся на досках палубы, зажимая руками широкую рану на животе.

Где-то рядом бьется Себия, границы тела едва различимы, движения смазаны, глаз не уследит за молниеносными движениями подземницы, но ощущения единства сильны, как никогда, словно нет вокруг кипящего боя, где жизнь готова оборваться в любой момент, а есть лишь двое, замедленно двигающиеся в странном танце. Мгновения утекают незаметно. Вот уже рядом, в боевом угаре ревет Шестерня. Секира вздымается, оставляя призрачный шлейф крови, в щите засели обломки стрел, с надсадным гулом, словно над ухом, завис сердитый шмель, вращает кистенем Дерн, от превратившихся в смазанный диск цепей, с тяжелыми шипастыми шарами на концах, отскакивают вражеские мечи, а случайные стрелы рассыпаются в труху.

Тяжелый взгляд прищуренных глаз, цветастый халат, наливающиеся сиянием руки — из группы воинов выдвигается маг. Где-то истошно кричит Себия, надсадно ревет Шестерня, гортанно вскрикивает Дерн. Друзья разом возникают в поле зрения, в едином порыве устремившись к наиболее опасному противнику. Расстояние ничтожно, от мага отделяют лишь несколько шагов, но противник силен, творя волшбу, руки мельтешат так, что видно лишь смазанные движения. Воздух вокруг уплотняется, мышцы немеют от тщетного усилия преодолеть возникшее сопротивление, сердце колотится так, словно вот-вот выпрыгнет из груди.

В отчаянном усилии рука отбрасывает меч, тянется к перевязи, где в уютных гнездах дожидаются своего часа метательные кинжалы, пальцы нащупывают рукоять, выхватывают. Бросок. Но маг успевает раньше. Тугой кулак воздуха с силой бьет в грудь, испуганными птицами вспархивают силуэты врагов, уносясь вниз и назад вместе с темным силуэтом ладьи, а спустя миг, земля чудовищным молотом врезается в спину, вместе с воздухом вышибая из груди сдавленный стон. В глазах мельтешат кровавые мухи, среди которых, грациозной бабочкой выделяется массивная тень со смутно знакомыми обводами, величаво уплывающая в ночное небо.

Плеча коснулось мягкое, закрыв небо, перед глазами выплыло лицо болотника, губы шевельнулись. Мычка вслушался, сквозь забившую уши вязкую тишину донеслось еле слышимое:

— Шевелиться можешь?

Вершинник дернулся, замедленно сел, тело отозвалось тупой болью, словно по нему прошел камнепад, спросил со стоном:

— Они улетели?

Деловито ощупывая товарища на предмет вывихов и переломов, Дерн произнес:

— Да. Едва тот маг вышиб нас с борта, ладья ушла. Немногим позже — костей бы не собрали.

В спине стрельнуло, Мычка болезненно скривился, произнес с вымученной улыбкой:

— Боюсь, я уже не собрал.

Закончив, Дерн с удовлетворением кивнул, сказал ободряюще:

— Все закончилось намного удачнее, чем могло бы. Я, сперва, глазам не поверил, когда вы кинулись на ладью. Втроем на два десятка, или, сколько их там было? Вооруженных до зубов вершинников, к тому же, имеющих неоспоримое преимущество в позиции.

— Сам-то, зачем пошел? — Мычка взглянул испытывающе.

Дерн ответил хмуро:

— Дурак, потому что. Ведь не хотел, да не выдержал, взыграла ярость.

— А тот маг? — Мычка попытался встать, но ноги подламывались, и подняться удалось лишь с третьей попытки. — Достали его?

Дерн поднялся следом, ответил:

— Нет. Уж не знаю, что он там наколдовал, но вас вышвырнуло с ладьи, словно щепки. — Он с силой потер плечо, скривившись от боли, процедил сквозь стиснутые зубы: — Пришлось задержаться, успокоить особо шустрых, что пытались нашпиговать ваши неподвижные тела стрелами.

Прихрамывая, подошел Шестерня, неслышной тенью приблизилась Себия, в отсветах пылающей башни лица друзей казались почерневшими от усталости. Мычка мельком оглядел подземницу, на теле девушки отсутствовали явно видимые повреждения и терзающий во время боя, глубоко запрятанный страх, отступил, перевел взгляд, присматриваясь к мельтешащим у башни фигурам.

Раздался скрипучий голос Золы.

— Буду благодарен, если кто-то объяснит, что происходит. — Маг неторопливо подошел, остановился, мельком оглядел друзей, при виде попятнанной грязью одежды и свежих ссадин усмехнулся, затем перевел взгляд на башню, поинтересовался: — Это и есть причина переполоха?

Не отводя глаз от башни, Себия ответила:

— Это следствие, причина улетела.

— И это, несмотря на всю нашу доблесть, — с досадой добавил Шестерня.

Перехватив непонимающий взгляд мага, Дерн отстраненно произнес:

— Три ладьи с воинами. Разбили башню и улетели, хоть мы и пытались предложить им остаться, для чего пришлось взобраться на одну из ладей и пообщаться с хозяевами поближе.

Зола оторвался от созерцания останков догорающего строения, некоторое время неверяще смотрел на болотника, пытаясь определить, шутит он или нет, наконец, пожав плечами, отвернулся, произнес задумчиво:

— Если допустить, что вы меня не разыгрываете, и башня действительно развалилась от атаки неизвестных наемников, а не вследствие неаккуратного обращения со взрывчатой смесью, возникает вопрос — для чего?

Объединенными усилиями набежавшие быстро загасили огонь, лишь слабо светились остывающие камни стены. Повсюду снуют воины, полураздетые, с оружием в руках, суетливо перебегают с место на место, выискивая виновников разрушения. Несколько человек, пришедших ранее и ставших свидетелями безумной атаки четверых новичков, стоят поодаль, время от времени, уважительно поглядывая на наемников.

Мелькнул изящный силуэт, послышался знакомый голос, из темноты, в окружении охраны, вынырнула Шейла, на ходу отдавая команды, прошагала прямо к башне, нырнула в проем, но охрана осталась снаружи.

Глядя на терпеливо дожидающихся хозяйку телохранителей, Себия процедила:

— Невероятно, здание разрушено, погибли десятки воинов, а она даже глазом не повела, нырнула в подземелье, словно там — нечто, намного более важное.

— Возможно, так оно и есть, — негромко произнес Дерн. — В любом случае, мне почему-то кажется, мы об этом скоро узнаем, причем, из первых рук.

Не успел он договорить, из разлома выметнулась Шейла, остановилась, отчаянно жестикулируя. Заинтригованные, наемники подошли ближе. Такой Шейлу еще никогда не видали, хозяйка корчмы казалась вне себя, ее лицо исказилось от ярости, глаза пылали черным огнем, голос то взлетал до небес, пронзительным эхом разносясь вокруг, то падал до свистящего шепота.

— Кто отвечает за охрану? — Шейла рявкнула с таким бешенством, что сгрудившиеся вокруг в ожидании приказа воины невольно отпрянули. — Я спрашиваю, кто сегодня отвечает за охрану башни!?

Вперед выступили двое воинов в почерневших доспехах, робко поглядывая на Шейлу, вытянулись в струну. Хозяйка гильдии подступила ближе, раздувая ноздри, уставилась, словно питон на кроликов. Не выдержав пронзительного взгляда, один из воинов отвел глаза, забормотал, оправдываясь: