Жестокие клятвы - Джо Макколл

когда он убирает руку. Я кричу, когда он зажимает его между пальцами. Мои колени подгибаются, и без того, чтобы он меня поддерживал, я падаю на ковер у его ног.

— Но не раньше, чем я получу то, что хочу.

ГЛАВА 17

Адриан

Я смотрю на нее сверху вниз. Ее большие карие глаза округлены от страха и вожделения, когда она смотрит на меня со своего места у моих ног. Если бы мой член мог стать еще тверже, я бы так и сделал. Уже тяжелее гранита засовывал пальцы в ее тугую пизду.

Расстегнув молнию на штанах, я высвобождаю свою затвердевшую длину из боксеров и самодовольно ухмыляюсь. Я приближаюсь к ней, пока мой член не оказывается прямо перед ее лицом. Я просовываю ногу в ботинке между ее ног и нажимаю на ее плечо, пока не чувствую ее киску на коже.

— Ты будешь кататься на моем ботинке, пока обхватываешь своими красивыми губами мой член, — говорю я ей, проводя большим пальцем по ее пухлой нижней губе. — Вот как ты кончишь для меня. Поспорь, и я выебу тебя в глотку, а затем выпорю тебя до крови, оставив в тебе дрожащее месиво. Поняла?

Ваня замирает, ее губы слегка приоткрываются. Слезы собираются в уголках ее глаз, и она вытирает их тыльной стороной ладони. Что-то внутри меня переворачивается, когда я вижу их. Они меня чертовски раздражают.

— У тебя есть пять секунд, чтобы решить свою судьбу, мышонок, — предупреждаю я ее. — Если ты не решишь, то это сделаю я, и это будет неприятный вариант, — ну, ей это будет неприятно.

Она моргает, глядя на меня, и у нее перехватывает горло. Я вижу неповиновение в ее глазах, грозящее вырваться наружу, но она знает, что держит это при себе, если не хочет столкнуться с последствиями. Я вижу момент, когда она принимает решение, небольшой, едва заметный кивок. Но это все, что мне нужно.

Я хватаю ее за волосы и дергаю вперед, пока она не занимает идеальное положение. Ее голова откидывается назад со стоном, когда я шевелю ногой, а затем ударяю по маленькому устройству в кармане. Из горла Вани вырывается бессмысленный стон, когда вибрация достигает ее клитора. Ранее, когда она не смотрела, я настроил вибратор на ботинок. Он черный и легко сливается с ним.

— Открой настежь, мышонок, — приказываю я ей грубым голосом. Властность в моем голосе заставляет ее немедленно подчиниться. — Хорошая девочка, — она широко раздвигает губы и высовывает язык. Улыбка раскачивает мои губы. — У тебя когда-нибудь раньше был член во рту? — мне любопытно, делала ли она когда-нибудь мужчине минет раньше. Секс — это одно, она бы знала, что родители проверят ее целую вишню, но у них нет возможности проверить, глотала ли она когда-нибудь член.

Ее рот расширяется от моего наглого вопроса, и я пользуюсь этим моментом, чтобы проникнуть ей в рот. Я крупнее большинства и вижу, как она приспосабливается, чтобы взять меня. Закусив губу, чтобы не увидеть ее на коленях передо мной с моим членом во рту, я двинулся вперед, коснувшись ее горла.

Она заикается от моего внезапного действия. Я слегка отстраняюсь, не желая пока ее пугать. Я делаю ей еще несколько неглубоких толчков и позволяю ей приспособиться к моему размеру и ширине, прежде чем я больше не смогу сдерживаться.

Используя ее волосы как инструмент, я дергаю ее вниз по стержню, пока ее нос не касается мягких волос у основания. Ваня отчаянно толкается мне в бедра, пока я держу ее там, но несколько движений моей ноги заставляют ее потерять самообладание. Вибрации ее стона поднимаются по моему члену, заставляя мои яйца напрягаться. Ее рот влажный и теплый, сомневаюсь, что продержусь долго.

Она кашляет и давится, когда я неоднократно засовываю себя ей в горло. Боже, я могу только представить, как будет чувствовать себя ее киска. В уголках рта лужи слюны. Я отстраняюсь, позволяя ей глотнуть воздуха, прежде чем снова и снова отдергивать ее голову назад.

— Вдохни через нос, — приказываю я ей, меняя позу, чтобы лучше прижать ногу к ее клитору. Она стонет, ее глаза закатываются, пока она скачет на вибраторе. — Вот и все, мышонок. Трахни себя моим ботинком, — ее бедра поворачиваются, пока она делает то, что я ей говорю. Какая она для меня хорошая послушная маленькая шлюшка.

Блядь.

Я зачарованно наблюдаю, как ее тело напрягается, и она кричит о своем освобождении вокруг моего члена. Я кряхчу, погружая ее лицо в свою длину, сильнее прижимая ботинком к ее клитору, пока она выдерживает волны оргазма.

С ревом я спускаюсь в ее тонкое горло. Это ошеломляет ее. Она снова толкает мои бедра, пытаясь оттолкнуть меня.

— Проглоти все это, шлюха, — рычу я, когда последние капли спермы скатываются ей в горло. Закончив, я держу ее так на мгновение, переводя дыхание, прежде чем вырваться из ее сочного рта. Моя сперма стекает по ее подбородку. Я вытираю его большим пальцем и заталкиваю ей в рот. — Все это.

Я прикусываю губу, а Ваня сосет мой большой палец.

— Осторожно, — предупреждаю я ее, когда ее острые зубы впиваются в кожу, пока я ее вытаскиваю.

Отступив от нее, я беру себя в руки и снова натягиваю штаны. Черт, она такая неопытная, и все же… это был лучший чертов минет, который мне когда-либо делали.

— Иди, приведи себя в порядок, — говорю я ей, сопротивляясь внезапному похоти, возникшему внутри меня. Она выглядит для меня такой красивой на коленях. Моя маленькая греческая шлюха. Но она не может быть моей. По крайней мере, пока. — У тебя есть пять минут.

Ее глаза темнеют, когда она стоит на трясущихся ногах. Она собирается стянуть платье, но дважды подумает, потому что, скорее всего, знает, что ее возбуждение испачкает его. Ваня тянется к ее трусикам, но я качаю головой.

— Без трусиков, мышонок, — говорю я ей. Ее челюсти напрягаются, в глазах вспыхивает огонь, но она остается тихой. Покорной. Черт, я должен был заставить ее кончить раньше. Ее подбородок возмущенно поднимается, когда она идет в ванную, мой смех следует