Четыре реки жизни - Виктор Корнев

То ли от тебя побегут, то ли тебе придется спасаться бегством. А было всякое. И окна разбивали, и двери в садике вскрывали фомкой, и избивали сторожей. Как на войне, только без оружия и один, против своры.

Однажды, мой напарник по дежурству, а дежурили мы по 12 часов, через два дня на третий, пока принимал вечером объект под охрану, ворье сумело утащить из детского сада сварочный аппарат. Пока он с прорабом ходили закрывали и опечатывали комнаты, лихие люди подогнали грузовик, к заранее открытому окну и погрузили в кузов сварочный трансформатор весом более 80 кг. Прораб, услышав шум, пока выскочил на улицу, ГАЗон с аппаратом, уже покидал территорию садика. А попробуй, догони автомобиль на дороге. Но в основном воровали по мелочи.

Как-то заступил я на дежурство, а была поздняя осень. Дождь, темень, холод. Закрылся в вагончике, утеплился ватником, лежу на столе, напеваю песни, как чукча. Делать-то больше нечего. Читать невозможно, темно. Спать еще рано, да и нельзя - наступило самое воровское время, с 8-ми вечера до 1 часу ночи. Глаз да глаз нужен. Реагируешь на все шорохи и стуки, как собака. Через каждые полчаса делаешь обход объекта. Осторожно вышел, а походка у меня бесшумная, прирожденного охотника, иду и вижу жулика. Мужичек, уже где-то раздобыл то ли ведро краски, то ли шпатлевки, идет согнувшись по недавно прорытой траншее и не видит меня. Рассчитал, где он будет вылезать из грязной канавы, присел и жду вора, сжимая в правой руке заточенную арматурину, с рукояткой, как у коротких мечей спартанцев. Между прочим, страшное оружие ближнего боя. Копье и меч, и никто тебе не страшен, окромя человека с ружьем.

Вот, на четвереньках, скользя по грязи, вылезает мужик. Сначала показалась мокрая, старая фуражка, всего-то в полутора метрах от меня. Такой соблазн ударить по башке арматуриной, а потом закопать на дне траншеи, под трубами. Через пару дней бульдозер все сровняет. Был человек и нет. Знать бы мужику, как я мог бы распорядиться его судьбой, какие мысли одолевали меня в тот момент.

А я взял и протянул ему руку. Мужичок от испуга пролил на себя полведра, не ожидал он такой встречи. Бормоча «благодарствие», в полном конфузе, мелко и косолапо семеня ногами по мокрой глинистой тропе, поспешил раствориться в темноте за пеленой нудного дождя. Вот так я впервые отдал ведро «народного» добра. А что же мне убивать человека, за ведро краски, который сам что-то мастерит для себя. Возможно ремонтирует только, что полученную квартиру, отделанную с качеством «тяп-ляп». Такая была наша жизнь при развитом социализме. Вот такие были нравы в конце 70-х годов.

Несколько месяцев я умудрялся и сторожить, и здесь же работать плотником-бетонщиком, делать отмостку, заливать тротуары и дороги бетоном, класть бордюрные блоки. А днем умудрялся, через зевоту, проектировать автоматизированные системы для сварки обечаек атомных реакторов. Вот откуда истоки «чернобылей» и «курсков». А сколько можно было сделать за время воскресного дневного дежурства. Все «бурилки», блесны, грузы, поплавки и другие рыбацкие снасти и были сделаны за эти долгие дежурства. Зато в свободные выходные дни мы прекрасно оттягивались на рыбалках по полным программам. А вскоре у меня появился мопед и теперь удавалось облавливать все более и более далекие водоемы.

***

Глава 3. Щуки.

Мопед позволял не зависеть от редкого, непредсказуемого транспорта и помогал быстро добираться до тех мест, куда и за несколько часов пешего хода не дойти. Особенно, если за плечами тяжелая резиновая лодка и рюкзак. Но дороги в Сальских степях имеют пренеприятную особенность. Слой пыли, который всегда покрывает их, как мука, даже после небольшого дождя, вызывает сильное скольжение, аварии и полную непроходимость. Нередко, даже малейший поворот давал занос, ты летел в одну сторону, а мопед падал в другую. Скользили и падали пешеходы, летели в кюветы автомобили, резко увеличивалось число аварий на дорогах.

Однажды эта пыль сыграла и со мной злую шутку. Как-то, после удачной рыбалки на озерах и протоках в окрестностях Дона, я решил остановиться и помыть сапоги при въезде в город. Проехал подвесной мост через оросительный канал и спустился на бетонные плиты канала, вниз к воде. Берега канала в тех местах бетонированные, наклонные и, когда они сухие, по ним свободно можно ходить, не боясь скатиться в воду. Согнувшись, помыл один сапог, закончил второй, стал разгибаться, чтобы выйти наверх, заскользил и очутился в холодной воде. Видимо вода пролилась под сапоги и сцепление-то и нарушилось. В полной амуниции: болотных сапогах, телогрейке и толстых брюках, пришлось плыть вниз по течению, там где выступали камни и держась за них, выбраться на берег. Потом более часа сушил одежду у костра, бегая нагишом вокруг него, чтобы согреться и вспоминал далекое детство. Только шапка не намокла. С тех пор на наклонном сапоги не мою.

Поздней осенью, ребята из нашего института, разведали на небольшой речке Солянке, щучьи места. Большими компаниями по десять-пятнадцать человек, с хорошей закуской, как на пикник, нередко по выходным дням, мы отправлялись туда блеснить щук.

Дорога в те края пролегала среди сплошных болот, приходилось идти по глубокой скользкой колее от "Кировца", нередко падая и матерясь за неудачи, пока наконец мы не выходили на покрытые зеленью берега речушки Солянки. Неглубокая (1-2м) и неширокая (30-50м) она медленно текла меж пологих топких берегов, нередко заросших тростником и осокой. Но в этой никудышной реке плавали несметные щучьи орды, плотва, караси и уклейки. И за ту осень, зиму и весну, щуку в ней мы изрядно повыбили.

Бывало, залезешь в реку в болотных сапогах, полметра воды, полметра ила. Черная, как деготь муть, медленно расползается от твоих ног, а ты без устали хлещешь блесной вдоль берегового тростника. Если блесна не успела зацепиться за подводную растительность или не угодила в тростник, хват щуки обеспечен. После подсечки и вываживания, главное выдернуть сапоги из грязи и самому не упасть, пока выбираешься на берег. Нередко, однако, вместо щук хватало что-то тяжелое. Тащишь, ходит упруго туда-сюда, а приволочешь, оказывается огромная, как сковородка, ракушка. Тройник (N14) цепляет за створки, створки улитка мгновенно намертво смыкает и вот подводный кораблик идет галсами, ты в радости о крупной рыбине, а подвел ближе, полное разочарование. Рыбачили здесь всю осень, в дождь и снег, но лишь я, как самый упертый, умудрился прийти по морозцу 31 декабря и поймать спиннингом несколько хороших щук на новогодний стол. Фаршированная щука и котлеты гостям пришлись очень по вкусу!

Но лучше всего на реке Солянке мы ловили щук ранней весной. Как-то выбрались в самом начале апреля небольшой компанией друзей проведать старые щучьи места. Обловили почти километр берега, а улов худой - килограмма по 2-3 на брата. Устали, солнце припекает, расположились перекусить. Вдруг Саша вскочил и кричит.

-Змеи!

Действительно, позади нас на пригорке поднялась одна змея в стойку и шипит. А рядом с ней целый клубок извивающихся змеюк. Быстро собрали еду и тикать оттуда. Шутить весной со змеиным царством опасно. Донские края изобилуют этими опасными древними рептилиями. Даже на изолированной каменной дамбе, что в Цимлянском море, мы от нечего делать, соревновались, кто попадет с лодки блесной в огромных, двухметровых змеюк, что грелись на камнях. Иногда змеи случайно попадались на крючок блесны, на заливах и протоках острова. Приходилось отрезать блесну и уходить от греха подальше. Нередко мы находили непрошенных соседей неподалеку от наших ночных стоянок и костров. А летом на песчаных берегах Дона, такие встречи особенно часты. Нехотя, двухметровые черные твари уступают тебе дорогу. Но я не помню случая, чтобы на кого-то из нас напала змея, хотя и наступали возле них не раз.

Вновь расположились на обед, поджарили сало и сосиски на палочках на костре. Расстелили телогрейки, на газетах разложили нехитрые съестные припасы. Кто принес соленые огурцы, перец и помидоры, кто вареные яйца и колбасу. Я был мастером по засолке щучьей икры, получался хороший закусон под водку. Володька, как всегда, разливал по кружкам свой фирменный "диетический" самогон и наступала такая благодать! Незлобные соленые мужские шутки над товарищами, перемежались обсуждением мировых проблем и, в конце концов, как всегда, заканчивались "бабами" и народными песнями. Наверное, ради этого мы и ходили на рыбалку компаниями, отдохнуть на природе от городской премудрой суеты, да и белковый прибавок семье принести. В те времена вареная колбаса была в дефиците, а зарплата была мала, не хватало даже на прожор, не говоря про все остальное. В России всегда в стоимости товара, составляющая фонда оплаты труда, в несколько раз меньше, чем в нормальных развитых странах. Что до революции, что после, что при нынешнем капитализме. Причем разрыв в доходах между самыми богатыми и самыми бедными, также в несколько раз выше, чем в развитых гражданских обществах.