Парижский треугольник - Кристина Лестер

– О! Я угадал, – услышала она у себя за спиной, – мне почему-то сразу подумалось, что ты – единственная, кому все равно, пойдем мы в ресторан или нет.

Мэг с большой неохотой оторвала голову от скрещенных рук и томно спросила у Алекса:

– Тебе что здесь надо?

– Очень вежливо. Крайне вежливо по отношению к президенту.

– Я здесь на птичьих правах и ненадолго, поэтому корпоративный дух мне чужд. – Она снова улеглась головой на подоконник. Солнце ласково пригревало ее лицо, и думать ни о чем не хотелось.

Алекс обнял ее, усевшись рядом на корточки, и старался заглянуть ей в глаза:

– Но ты ведь пойдешь сегодня с нами, правда? Будет много народу. Оскар придет. Еще кое-кто.

– Мы с ним в ссоре.

– Не может быть. Кого вы не поделили? Натали?

Она быстро посмотрела ему в глаза. Почему он так спрашивает, неужели все-таки догадывается о Греге? Ведь ей с Оскаром, в сущности, некого больше делить, кроме его отца. Алекс очень умен, и если сопоставить некоторые детали…

– Мэг, почему ты такая? Ты все время витаешь в облаках. И не видишь, что происходит у тебя под носом.

– Это черта богатых людей, которые смотрят на жизнь из окна своего автомобиля. – Она повернулась к нему затылком.

Алекс зарылся носом в ее волосы:

– Мэгги. Я хочу разгадать тебя, но не могу. Что ты за человек?

– У тебя очень оригинальные методы исследования. Ты хочешь меня разгадать и… все время держишь дистанцию. Весь коллектив недоумевает.

– Сейчас я – у твоих ног.

Она посмотрела на него почти отрешенно. Снова этот двусмысленный, ни к чему не ведущий разговор.

– Алекс, я не знаю, пойду ли с вами вечером.

– Потому что ты, как капризная породистая кошка, лежишь на диване и наблюдаешь за всей этой мышиной возней. А когда все устроится, ты спрыгнешь и спокойно возьмешь самый лакомый кусочек.

– Вряд ли. – Она подумала, что ее самый лакомый кусочек скорее всего притащит с собой замужнюю любовницу, о которой все давно говорят, и тогда уж Мэг точно брать будет нечего.

Раздался телефонный звонок. Алекс первый схватил трубку.

– Легок на помине! Мэг, это Оскар.

Ей почему-то стало страшно брать трубку. Она чувствовала, что вот сейчас, с этого разговора, в ее судьбе снова начнутся лихие перемены.

– Мэг, я с прискорбием сообщаю тебе…

– Оскар, хватит шутить на эту тему! Один раз, про Майкла, ты уже болтнул. Что опять случилось?

– Да ничего страшного, но для тебя это, учитывая наш последний разговор, будет не очень приятно. Папа приехал и рвется в бой. Он сказал, что сегодня заберет тебя с работы. Перехватить на пороге я его не успел, так что он уже где-то в городе и неудержимо стремится к тебе.

– Сейчас утро.

– Ничего. Скоро вечер!

– Хватит паясничать. Ты сам можешь заехать за мной?

– Могу. Но не слишком рано… Я чувствую, что тебе не удобно говорить. Что, Алекс у тебя под боком?

– Да.

– Хорошо, до вечера.

Мэг положила трубку и подняла глаза. Никогда она еще не видела такого внимательного и цепкого взгляда, которым следил за ней Алекс.

– Что стряслось?

– Все в порядке, – она вернулась к своему подоконнику, – уйди, пожалуйста, мне надо поработать.

– Поработать? Ну-ну. – Он вышел, и ей показалось, что впервые за все время их знакомства в его лице были растерянность и обида.

– Здравствуй, моя хорошая! – Грег кинулся ей навстречу с большим букетом лилий и, не давая опомниться, схватил в объятия.

На них с восторгом смотрели прохожие.

Мэг начала быстро оглядываться по сторонам и заговорила приглушенным шепотом:

– Грег, зачем ты сюда приехал? Быстрее садись в машину. – Она поспешно укрылась в салоне автомобиля и приникла к окну.

Алекс вышел из здания в сопровождении большой толпы сотрудников, они весело смеялись и все еще обсуждали, куда пойти. Мэг с досадой закусила губу. Сейчас она должна быть там, с ними! А Оскар так и не приехал. Тоже, друг называется! Она заметила, что Алекс растерянно оглядывается по сторонам, ища ее глазами, и ей так сильно захотелось послать к чертям Грега с его букетом и выпрыгнуть из машины!

– Спасибо за цветы, – мертвым голосом сказала она, – почему мы не едем?

Грег молчал и смотрел на орущую толпу, в которой уже начались споры: одни тащили в одну сторону, другие махали руками в другую.

– Кто он?

– В смысле? – с тоской спросила Мэг, но поняла, что отпираться бесполезно.

– Это тот человек, из-за которого ты живешь в Париже и не отвечаешь на мои звонки?

– С чего ты взял? Поехали быстрее!

Машина не трогалась с места. Они оба молчали.

– Ты меня прячешь, потому что у вас все серьезно, Мэг? А тебе не кажется, что и я имею право на продолжение?

Как всегда ее тронула особая острота в его голосе, которая появилась после похорон Майкла и всегда звучала, если он обращался к ней.

– Тебе мало американок?

Он перегнулся через сиденье, взял ее за острый подбородок и начал нежно кончиками пальцев гладить лицо.

– Мэгги! Почему ты так говоришь? Я тебя люблю. У меня никого не было за это время, правда.

– Грег, ты протерпел целых три месяца?

Пальцы на ее подбородке сжались: теперь он не отпускал ее, смотрел прямо в глаза.

– Кто тебе наговорил гадостей про меня? Оскар? Да я ему…

– Твоя жена.

– Мелли? – Казалось у него пропал дар речи. – Мелани и ты… вы еще раз встречались?

– Да. Она была здесь после того, как мы… расстались и ты улетел в Вашингтон.

– Так вот куда она «отлучалась на денек»… И эта старая интриганка заставила тебя поверить, что я бабник?

Мэг удивленно и смешливо посмотрела на него. А кто же ты еще! – хотелось ей бросить в лицо. Потом и он начал смеяться, осознавая всю нелепость своего вопроса.

– Какая же ты глупенькая, маленькая девочка. Как же я тебя люблю! – Взгляд его увлажнился, опустился в вырез ее блузки, скользнул вниз по бедрам. – Мэг, поехали к тебе?

Она посмотрела на него и ничего не ответила. Да, он вызывал в ней страсть: глубокую, животную, неутолимую. Рождал это чувство просто своим присутствием. От него исходили магнитные волны, которые притягивали ее тело к нему. Но с этим Мэг ничего уже не могла поделать, потому что разум перед чарами Грега был бессилен…

Была глубокая ночь, она лежала в своей постели, на ее груди покоилась рука Грега, он тихо сопел, утомленный и счастливый.

Что же она наделала! Мэг показалось, что она предала Алекса, вернее, свою любовь к нему. Если бы он только не был таким загадочным! Она до сих пор не может понять, нравится ли она ему, или он просто забавляется с ней, как с «породистой кошкой». Если бы он только намекнул на свои чувства! Ох, если бы он ее любил! Она бы землю перевернула, чтобы устроить их счастье, и никакой Грег уже не имел бы над ней такой власти. Она прошлась взглядом по смуглому и еще упругому телу своего любовника и с сомнением вздохнула. Пожалуй, трудно будет отучить себя от этого наркотика. «Мы в ответе за тех, кого приручили», – цитировал Алекс и был абсолютно прав. Она не может просто так вычеркнуть Грега из своей жизни.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});