Червь - Джон МакКрэй

Ругая себя, я повернулась и пошла назад по коридору к выходу из школы. Я знала, что завтра будет намного сложнее вернуться. Весь прошлый год, и три четверти этого учебного года я мирилась с этим дерьмом. Долгое время я шла против течения, и пусть я знала о последствиях, с которыми столкнусь, прогуливая школу, но было так легко прекратить бороться, и просто отступить.

Засунув руки в карманы, и ощущая неоднозначное чувство облегчения, я села в автобус, следующий по маршруту в доки.

3.02

Автобусный маршрут заканчивался у старого парома. Это было приятным сюрпризом, так как лофт, который Лиза, Алек и Сука называли домом, был отсюда всего в пятнадцати минутах ходьбы. Это очень удобно — возможно, я проведу там немало времени, прежде чем соберу достаточно информации. Или достаточно вотрусь к ним в доверие, чтобы сдать их властям.

Стояла прекрасная, пусть и слегка ветреная погода. Воздух был сухим и прохладным, яркое и безоблачное небо отражалось в океанской воде, и песок пляжей искрился под лучами солнца. Туристы уже толпились около ограждений или перемещались на пляж, прижимая углы пляжных покрывал корзинами для пикников и пакетами. Для купания было слишком холодно, но вид был великолепен. Я наслаждалась им несколько секунд, прежде чем углубиться в толпу. Я шла, засунув руки в карманы, как для защиты их содержимого, так и для сохранения тепла.

Когда живёшь в Броктон Бей, учишься таким вещам. Как защитить себя, чего опасаться. Я знала, что вьетнамские подростки, облокотившиеся на ограждение, были частью АПП, несмотря на то, что они не были одеты в цвета их банды, потому что все азиатские подростки, кто мог вести себя так развязно, уже вступили в банду Луна. Я знала, что татуировка «Выкорчевать, Вырезать, Выжечь» на руке парня, загружавшего ящики в машину флориста, обозначала принадлежность к белым расистам из Империи 88.

Мужчина в униформе, разговаривавший с владельцем магазина, не был полицейским или охранником. Он был одним из вышибал, которых нанимали торговцы набережной, чтобы избежать проблем с нежелательными элементами. Потому на набережной и не было нищих, наркоманов или людей в цветах банд. Если твоё присутствие мешает туристам или беспокоит их, вышибалы вмешаются и прогонят тебя. Если кто-то украдёт что-то на набережной, он рискует, что вышибала или двое затащат его за какой-нибудь магазин и преподадут урок. Что-то более серьёзное, чем кража… ну, в штаб-квартире Протектората всегда был кто-то на дежурстве. Любой владелец или работник магазина мог за минуту позвать кого-то вроде Мисс Ополчение, Оружейника или Триумфа. Место отдыха туристов, которым стала набережная, было на очень хорошем счету у правительства и спонсируемых им кейпов.

Я свернула с набережной на одну из аллей, ведущих в сторону доков. Обернувшись, я увидела, как за мной наблюдает один из вышибал в униформе. Интересно, что он подумал. Хорошие детишки не гуляют в доках, и вряд ли я была похожа на наивного туриста.

Заброшенные заводы, склады и гаражи доков очень быстро сливались в однородную массу. Цвета зданий недостаточно различались, чтобы можно было отличить одно от другого, а люди и кучи мусора, которые я неосознанно замечала в прошлое посещение, сменили место или были убраны. Я была рада, что могла использовать в качестве ориентиров высокохудожественные граффити и опутанные сорняками опоры ЛЭП. Мне бы не хотелось заблудиться. Только не здесь.

Когда я добралась до входа в огромную фабричное здание с вывеской «Редмондская сварка», я задумалась, постучать ли мне или войти сразу. Решать мне не пришлось — дверь открылась всего через секунду после того, как я подошла. Это был Брайан, и казалось, что он так же удивлён встретить меня, как и я — его.

— Привет, — сказал он, — Лиза сказала, что ты подошла. Я думал, у тебя школа.

Мне понадобилось несколько секунд чтобы восстановить душевное равновесие. Любые демонстрации или упоминания способностей Лизы так на меня действовали, и я уже не говорю о разговоре, к которому у меня не было возможности подготовиться.

— Я передумала. — сказала я смущённо.

— Ага. Ну поднимайся.

Мы поднялись наверх. Я заметила, что Брайан был одет иначе, чем раньше утром. Сейчас его одежда была похожа на то, что он носил вчера — зелёная майка и свободные чёрные брюки из лёгкой ткани, наподобие штанов для йоги или чего-то подобного.

Когда мы вошли в гостиную, Алек ждал, откинувшись на спинку дивана. На нём была футболка с каким-то персонажем из игры или мультфильма, и баскетбольные шорты. Заметив нас, он встал и выпрямился.

— Мы с Алеком проводили спарринг, — сказал мне Брайан, — Лиза на кухне, разговаривает по телефону. Рейчел с собаками в своей комнате. Можешь понаблюдать за нами, если хочешь. Можешь посмотреть телевизор, поставить DVD или поиграть в какую-нибудь игру.

— Только не затри мои сохранённые игры, дурында. — сказал Алек. Он начал называть меня дурындой прошлой ночью. Беззлобно, но это всё равно раздражало.

— Меня зовут Тейлор, а не «дурында», и я бы не стала ничего затирать. — ответила я ему. Повернувшись к Брайану, я добавила — Я посмотрю спарринг, если это норм.

Брайан улыбнулся и кивнул, а я встала коленями на диван и стала наблюдать за ними поверх спинки.

Как оказалось, это был не столько спарринг, сколько попытка Брайана научить не слишком заинтересованного Алека некоторым основам рукопашного боя.

Поединок сложно было назвать честным, и не только потому, что Алек почти не старался. Алек был обычным пятнадцатилетним парнем, в том смысле, что о мышцах говорить особо не приходилось. Брайан же, наоборот, был в отличной форме. Он не был накачан как культурист или кто-то, кто занимается только ради набора мышечной массы, как бывает заметно у некоторых недавно вышедших из тюрьмы людей. Очертания были более плавными. Можно было заметить выпуклую вену, спускавшуюся по бицепсу, очертания его груди проглядывали сквозь майку.

Кроме разницы в чистой физической силе, сказывались отличия в возрасте и росте. Алек был младше на два или три года и почти на голову ниже. Это означало, что Брайан мог дотянуться дальше — и я говорю не только о длине рук. Когда он делал шаг вперёд или назад, он двигался дальше. Он контролировал больше территории, что заставляло Алека в основном уходить в оборону, а поскольку Брайан был сильнее, это ставило Алека в трудное положение.

Брайан не был в боевой стойке, его руки были опущены и он только слегка подпрыгивал на месте. Я видела, как Алек дважды попытался ударить, но Брайан просто уклонялся. Когда Алек занес руку для удара во второй раз, Брайан наклонился вперёд и ударил его в середину груди. Удар не казался особо сильным, но Алек резко выдохнул и сделал шаг назад.

— Ещё раз говорю, — сказал Брайан, — ты наносишь удар так, как будто бьёшь по мячу. Не заводи руку так далеко перед ударом. Ты демонстрируешь свои намерения, а дополнительная мощь от замаха слишком мала, чтобы это оправдать.

— Что мне тогда делать?

— Посмотри как я стою. Руки подняты и согнуты, потом я просто вытягиваю руку, держа запястье прямым. Достаточно быстро, чтобы те, кого я бью, как правило, не успевали увернуться, так что им придётся или держать удар или блокировать.

— Но десять секунд назад, когда я по тебе бил, ты стоял иначе. — пожаловался Алек.

— Я оставил брешь в обороне, чтобы посмотреть, сумеешь ли ты ей воспользоваться. — ответил Брайан.

— И я не сумел, — вздохнул Алек.

Брайан покачал головой.

— Ну и нахуй это всё, — сказал Алек, — если ты поддаёшься, и при этом всё равно легко меня уделываешь, я не вижу смысла.

— Тебе надо научиться драться. — возразил Брайан.

— Буду делать всё как раньше и возьму электрошокер, — ответил Алек, — ткнул их и они вырубились. Лучше любого удара.

— А если шокер сломается или ты его потеряешь? — спросил Брайан. Ему не стоило беспокоиться, Алек уже сидел у телевизора, держа пульт в одной руке и джойстик в другой. Разочарование Брайана было очевидно.

— А ты можешь мне тоже что-нибудь показать на скорую руку? — спросила я.

Алек заржал в стиле Бивиса и Баттхеда.

Алек, что ты как ребёнок! — сказал Брайан, — Не хочешь заниматься, ладно, но не веди себя как придурок. Он повернулся ко мне и снова сверкнул той мальчишеской улыбкой. И мы начали.

Я знала, что он не слишком многого от меня требовал, но он всё же был чертовски суровым учителем.

— Сожми кулаки. Нет, не обхватывай большие пальцы, так ты причинишь больше вреда своим рукам, чем сопернику. Так лучше. Теперь ударь меня, хорошо?

Я попыталась воспроизвести то, что он описывал Алеку. Руки подняты, согнуты, резко выбрасываю руку. И он ловит мою правую руку своей левой.

— Хорошо, а сейчас ты исправишь несколько моментов. Начни атаку так, чтобы вложить вес своего тела в удар, добавив его к силе руки. Во-вторых, удерживай левую руку в верхнем положении, если бьешь правой, и наоборот. Если у меня будет возможность, я ударю тебя в плечо, или в ребра, так что будь готова блокировать удар.