Главный подозреваемый - Харлан Кобен

– Да? – ответил Майрон.

– На линии ваш отец, мистер Болитар, – сообщила Большая Синди.

– Спасибо. – Майрон взял трубку. – Привет, папа.

– Привет, Майрон. Как дела?

– Хорошо.

– Освоился после возвращения?

– Да.

– Нормально устроился? – Отец явно тянул время.

– Да, папа, все в порядке.

– А история с Эсперансой? Наверное, она здорово тебя нервирует.

– Пожалуй.

– Поня-я-ятно, – протянул отец. В его голосе слышалась напряженность. – Как насчет того, чтобы пообедать вместе?

– С удовольствием, папа.

– Например, завтра? В клубе?

У Майрона сразу заныло все тело.

«Только не в клубе».

– Хорошо. Где-нибудь в середине дня, пойдет?

– Да, сынок, вполне.

Отец очень редко называл его «сынок». Практически никогда. Майрон переложил трубку в другую руку.

– Что-то не так, папа?

– Нет-нет! – быстро ответил тот. – Все отлично. Просто хотел с тобой кое о чем поговорить.

– О чем?

– Так, пустяки. До завтра.

Щелчок.

Майрон взглянул на Уиндзора.

– Это мой отец.

– Я так и подумал, когда Большая Синди сказала, что на линии твой отец. И потом во время разговора ты несколько раз называл его папой. Видишь, я сообразительный парень.

– Он хочет пообедать со мной завтра.

Уиндзор кивнул:

– И причина, по которой ты мне говоришь…

– Просто решил сказать.

– Спасибо, запишу это вечером в свой дневник, – поблагодарил Уиндзор. – А пока я хотел бы продолжить тему Люси Майор.

– Слушаю.

– Помнишь, мы перечисляли тех, кто пострадал от всей этой истории?

– Да, помню.

– В первую очередь, конечно, Клу. Потом Эсперанса. Ты. И я.

– Верно.

– Так вот, надо добавить еще одного человека: Софи Майор.

Майрон задумался. Потом кивнул:

– Да, это разумно. Что бы ты сделал, если бы захотел свалить Софи Майор? В первую очередь выбил бы у нее из-под ног единственную опору, которая связывает ее с «Янкиз» и их фанатами.

– Клу Хейда, – подтвердил Уиндзор.

– Именно. А потом нанес бы удар по ее самому уязвимому месту – пропавшей дочери. Представляешь ее ужас, если она получила такую же дискету?

– Отсюда следует еще один вопрос, – заметил Уиндзор.

– Какой?

– Ты собираешься ей рассказать?

– Про дискету?

– Нет, про последние события в Боснии. Конечно, про дискету.

Майрон размышлял недолго.

– Пожалуй, у меня нет выбора. Я должен ей сказать.

– Возможно, это тоже была часть плана, – предположил Уиндзор. – Кто-то прислал тебе дискету, чтобы ты сообщил ей.

– Вариант. Но все равно она должна об этом знать. Не мое дело решать, как будет реагировать Софи Майор.

– И то верно. – Уиндзор встал. – У меня есть кое-какие контакты… Они пытаются раздобыть официальные данные по смерти Клу: результаты вскрытия, отчеты с места преступления, лабораторные анализы и тому подобное. Но пока все молчат.

– У меня тоже есть контакт, – заметил Майрон.

– Судмедэксперт округа Берген, Салли Ли. Я ее знаю.

– Через отца Джессики?

– Да.

– Так действуй.

Майрон посмотрел на удаляющуюся спину друга.

– Уиндзор…

– Да?

– Ты не знаешь, как мне получше выложить эту новость Софи Майор?

– Понятия не имею.

Уиндзор вышел. Майрон взглянул на телефон. Он взял трубку и набрал номер Софи Майор. Возникла заминка, но в конце концов секретарша соединила его с начальницей. В голосе Софи не слышалось восторга.

– Что? – спросила она резко.

– Нам надо поговорить, – отозвался Майрон. На линии шли помехи. Наверное, мобильник или телефон в машине.

– Мы уже поговорили.

– На другую тему.

Он терпеливо дожидался ответа. Наконец услышал:

– Я в машине, примерно в миле от своего дома. Это важно?

Майрон взял ручку.

– Скажите адрес, – попросил он. – Я скоро буду.

Глава 19

Человек на улице все еще читал газету.

По дороге вниз лифт делал много остановок. Обычное дело. Разумеется, никто не разговаривал, все пристально смотрели на уменьшающиеся цифры, словно ожидая прибытия НЛО. В вестибюле Майрона засосал поток «офисного планктона», сквозь который безнадежно пробиралась пара встречных «рыбешек», и выбросил на Парк-авеню. Многие клерки шагали, высоко задрав голову, с видом «сам черт мне не брат»; другие, наоборот, плелись, согнув спину, точно живые копии Атланта с Пятой авеню, взвалившего себе на плечи целый мир, – причем этот груз был им явно не по силам.

«Ух ты, еще одна мудрая мысль…»

На углу Сорок шестой и Парковой, в удобном месте, откуда хорошо было видно всех входящих и выходящих из здания «Лок-Хорн секьюритиз», с газетой в руках стоял тот же самый мужчина, которого Майрон заметил еще при входе.

– Хм… – Майрон достал мобильник и нажал кнопку.

– Выкладывай, – сразу произнес Уиндзор.

– За мной «хвост».

– Подожди-ка.

Майрон подождал десять секунд.

– Парень на углу, – сообщил Уиндзор.

«У моего друга в офисе целая коллекция биноклей и телескопов. Не спрашивайте зачем».

– Ага.

– С ума сойти, – продолжал Уиндзор. – Ты видел, чтобы кто-нибудь так «светился»?

– Не помню.

– Где серьезное отношение к своей работе? Где профессиональная гордость?

– Не говори.

– Вот, мой друг, в чем главная проблема нашей страны.

– В плохой слежке?

– Это просто пример. Взгляни на него. Разве нормальные люди стоят на углу улицы с газетой? Странно, что он еще не провертел в ней две дырки.

– Угу, – буркнул Майрон. – У тебя есть свободное время?

– Найдется. Что будем делать?

– Прикрой меня.

– Буду через пять минут.

Майрон подождал. Он просто стоял и старательно избегал смотреть в сторону «хвоста». Пару раз взглянул на часы и вздохнул, словно кого-то ждал и уже начал терять терпение. Когда прошло пять минут, Майрон направился прямо к «хвосту». Тот заметил его приближение и закрылся газетой.

Майрон шел, пока не остановился прямо напротив «хвоста». Тот невозмутимо читал газету. Майрон выдал улыбку номер восемь. Широкую и яркую. Так улыбается телепроповедник, получив щедрый дар. Скажем, ранний Винк Мартиндейл. «Хвост» не отрывал глаз от газеты. Майрон, как клоун, продолжал улыбаться во весь рот. «Хвост» его игнорировал. Майрон шагнул ближе и врубил улыбку на полную мощь буквально задравшихся в изумлении бровей бедолаги-преследователя.

«Хвост» захлопнул газету и вздохнул:

– Ладно, парень, ты меня достал. Поздравляю.

Улыбка Винка Мартиндейла была на месте.

– Спасибо, что участвовали в нашей игре! Но не волнуйтесь, вы не уйдете домой с пустыми руками! Вы получаете первый приз за самую плохую слежку и годовую подписку на журнал «Современный простофиля»!

– Отлично, а теперь мне пора.

– Подождите! Последний раунд! Вопрос: кто вас нанял, он или она?

– Отвали!

– О, простите, вы должны выбрать один из вариантов.

«Хвост» начал удаляться. Когда он оглянулся, Майрон расплылся в улыбке и помахал рукой:

– Это было шоу Марка Гудсона и Била Тодмана. До новых встреч! – Он еще раз махнул рукой.

«Хвост» покачал головой и влился в уличный поток. Где-то в этой толпе находился Уин. Скорее всего «хвост» найдет местечко потише и позвонит своему боссу. Уин его подслушает и узнает все, что нужно. Прекрасный план.

Майрон пошел к своей машине. На всякий случай сделал лишний круг по кварталу. Слежки больше не было. По крайней мере он ее не заметил. Не важно. Все равно он едет на Лонг-Айленд к Майорам. Тут нечего скрывать.

По дороге он сделал несколько звонков. У него были два клиента – игроки в мини-футбол; если кто не знает, это такой маленький футбол в закрытых помещениях, – и оба хотели попасть в Национальную футбольную лигу, пока не закрылся канал с драфтом отказов. Майрон позвонил в несколько команд, но никто не проявил интерес. Многие спрашивали его об убийстве. Он сразу закрывал тему. Шансы на успех были призрачными, но Майрон не сдавался. Такой уж он человек. Пытался сосредоточиться на работе, с головой уйти в любимое дело, которым зарабатывал на жизнь. Но внешний мир просачивался и в эту крепость. Он думал об Эсперансе, несправедливо упрятанной в тюрьму. Он думал о Джессике в Калифорнии. Он думал о Бонни Хейд и ее ребятишках, оставшихся без отца. Он думал о Клу, лежащем в формальдегиде. Он думал о звонке своего отца. И как ни странно, он все еще думал о Терезе, оставшейся на острове.

Других мыслей он не допускал.

Оказавшись в Маттонтауне, – район в Лонг-Айленде, где раньше как-то не удосужился побывать, – Майрон свернул в густой лес. Ехал по пустой дороге пару миль, миновал два или три перекрестка. Наконец шоссе уперлось в железную ограду с маленькой табличкой: «Майоры». На воротах имелось несколько камер видеонаблюдения и домофон. Он нажал кнопку. Ответил женский голос:

– Чем могу помочь?

– Майрон Болитар, к Софи Майор.

– Пожалуйста, проезжайте. Машину можно оставить перед домом.