Похищая жизни - Валерия Чернованова

В небольшой передней суетились служанки, из кухни доносились гневные окрики повара, распекающего своих подопечных, и аппетитные ароматы. Правда, я так до конца и не отошла от головокружительного путешествия и невольно скривилась, когда одна из девушек выскочила из кухни с подносом, наполненным мясными блюдами.

Другая служанка, заметив меня, открыла было рот, явно собираясь спросить, какого черта я здесь забыла, но была остановлена моим нетерпеливым возгласом:

— Мне необходимо поговорить с хозяйкой. Немедленно! — и ткнула в глаза пышнотелой красотки свою визитную карточку, где черным по белому было написано, какого рода занятием я зарабатываю себе на жизнь.

Та моментально заткнулась и пулей взлетела по лестнице. Вскоре я сидела в роскошно обставленном кабинете и, цедя вино, вела светскую беседу с альвессой. Хозяйка борделя выглядела молодо, больше тридцати не дашь, но я знала, что мадам Сюзон уже давно разменяла шестой, а то и седьмой десяток. Об этом говорили ее глаза, в которых отражались мудрость и большой опыт зрелой женщины, приправленный долей скептицизма.

— Твой последний визит, дорогуша, влетел мне в копеечку, — не преминула попенять бандерша, правда, без особого недовольства.

— Счет предоставь мистеру Стоуну, — приторно улыбнулась я, выискивая в темной грозди сочную виноградину. — А сейчас поговорим о другом. Мне нужно встретиться с одной из твоих девушек, Брин.

— Боюсь, это невозможно. — Потянувшись к позолоченной коробочке, альвесса достала сигарету и, вставив ее в мундштук, пару раз с наслаждением затянулась, окутывая себя облаком дыма. В горле неприятно запершило.

— Почему невозможно? — кашлянула я.

— Мисс Кун покинула нас еще в начале весны, — все так же не спеша, даже несколько лениво ответила собеседница.

— Хочешь сказать, умерла?

— Может, и умерла, — невозмутимо кивнула женщина. — А может, просто исчезла.

— Ни с того ни с сего? — подозрительно сощурилась я. — И даже не попрощалась?

— Именно, — подтвердила Сюзон и, вдавив недокуренную сигарету в пепельницу, наполнила свой бокал белым вином. С улыбкой продолжила: — Я ведь не держу здесь никого силой. Девушки приходят ко мне, чтобы подзаработать. Я даю им кров, еду, деньги, а взамен беру то, что мне полагается, небольшой процент с их доходов.

Небольшой! Так сразу и поверила!

— Когда настает время, они покидают мой дом, а на смену им приходят другие. Ты, Алексис, могла бы сколотить здесь целое состояние. С твоей-то красотой и темпераментом… Жаль, что выбрала неверный путь, — патетично вздохнула альвесса и снова пригубила вино.

За сегодня это, по-моему, уже второе предложение сменить профессию.

— Ну, насколько он неверный, позволь мне самой судить. — Перспектива стать даже высокооплачиваемой шлюхой в борделе, пусть и очень дорогом и процветающем, меня не прельщала. Я, конечно, девушка не самых строгих моральных принципов, зато очень разборчивая и привыкла «пастись» на вольных хлебах. А дураков на мой век всегда хватит, таких, что с радостью захотят расстаться с малой толикой своих сбережений; причем, заметьте, совершенно добровольно. Посвящать в свои сокровенные мысли мадам Сюзон я, разумеется, не стала и с улыбкой произнесла: — К тому же, куда уж мне тягаться с твоими прелестными распутницами? Тебе ведь дриад или как минимум полукровок подавай. Простым смертным здесь нет места.

— Ради тебя готова сделать исключение, — разливалась соловьем вербовщица.

Поняв, что ловить здесь больше нечего, я поспешила откланяться, напоследок спросив:

— Может, сохранились какие-нибудь данные о мисс Кун. Ее адрес или хотя бы фотография?

Сюзон снова меня разочаровала:

— Все, что остается после ухода девушек, я выбрасываю. Таковы мои правила.

— Тем не менее, если что-нибудь вспомнишь, свяжись со мной. — Оставив женщине свои координаты, я простилась.

Хотела покинуть бордель тем же путем, что и вошла, но дорогу преградил стол, на котором возвышалось кремовое великолепие — трехъярусный торт, украшенный фруктами и марципановыми фигурками, и обильно политый взбитыми сливками. Если бы не мой капризный желудок, до сих пор хранящий память о незапланированном перелете, я бы стопудово сняла первую пробу. Можно сказать, тем, кому предназначалось это искушение, крупно повезло. Но только сегодня.

Повернув обратно, вошла в зал. Здесь было настоящее столпотворение. У возвышенности, где отплясывали танцовщицы в своих супер коротких юбках, сосредоточилась большая часть посетителей. Они что-то выкрикивали юным прелестницам и с вожделением смотрели на их стройные ножки, которые то и дело взметались вверх, открывая многочисленной публике простор для фантазии. Где-то в гудящей толпе наверняка затерялся и сам виновник торжества, в честь которого сейчас лилось через край шампанское, летели в потолок пробки, визжали притворно напуганные девицы, гремело веселье.

Обойдя на почтительном расстоянии разбитную компанию, двинулась было к выходу, когда мое внимание привлек столик в дальнем углу. За ним, не обращая внимания на творящийся бедлам, мирно беседовали двое мужчин, в одном из которых я тотчас узнала Ника.

Вот тебе раз! В голове не укладывается, каким ветром могло занести сюда нашего праведника. Всегда считала, что такие паиньки, как Девин с Ником, даже на пушечный выстрел не приблизятся к подобному заведению. Как видно, я ошибалась.

Стоит отметить, Росс и его собеседник за все время, что на них пялилась, даже ни разу не взглянули по сторонам. Мужчины были поглощены разговором и время от времени опускали глаза на бумаги, разложенные на столе; на нем, кроме документов, стояли только графин с водой и два бокала.

Во дают! Ну кто в здравом уме назначает деловую встречу в доме терпимости?! И куда мир катится…

Мне вдруг стало обидно за всех прелестных девушек, которыми сейчас пренебрегали эти два сухаря. Непорядок! Может, они того, неправильные мужчины?

Отогнав обидное для моего начальника подозрение, решила исправить досадную оплошность. Подозвала двух миловидных блондинок с кудряшками, как у нечесаного пуделя, и сказала:

— Видите тех двух приятных джентльменов?

Прелестницы дружно покивали перманентными головками, отчего кудряшки запрыгали с удвоенной скоростью.

— Они здесь впервые и поэтому немного смущаются. Нужно помочь обрести им уверенность. По своему опыту знаю, из таких робких мужчин получаются самые пылкие любовники. — И чтобы окончательно убедить куртизанок в достоверности своих слов, сунула им под кружевные ленты корсетов по два сольна. Почувствовав приятную свежесть благородного металла, девицы отбросили сомнения и устремились к указанному мной столику. Последнее от себя отрываю, но, как говорится, для друга ничего не жалко. — И подружек прихватить не забудьте, — посоветовала я резво удаляющейся парочке, а сама спряталась за общипанной искусственной пальмой, так удачно укрывшей меня от аборигенов этого заведения.

Вскоре началось самое увлекательное. Заливисто смеясь, девушки, словно разноцветные бабочки, запорхали вокруг то краснеющих, то бледнеющих кавалеров. Одна ничтоже сумняшеся уселась опешившему Россу на колени и, обвив его шею рукой, принялась чуть ли не силой вливать в него шампанское, прямо из бутылки. Другая, дабы отработать свой гонорар, нежно целовала нашего зама в ушко и что-то ему нашептывала. Еще две девушки вплотную занялись собеседником Ника.

И тут мне в голову пришла гениальная мысль — испытать недавнее приобретение в действии. Достав артефакт и шпаргалку с заклятием, я быстро прочла несколько слов и навела предмет на так называемый эпицентр событий. Стекла замерцали, а через пару секунд из недр чудесного прибамбаса выползла первая фотокарточка. Я бы ее подписала: «Клиент дошел до кондиции».

И дальше уже не могла остановиться… Наделав дюжину снимков с разных ракурсов (благо, Росс был так поглощен тем, чтобы отбиться от назойливых прилипал, при этом не обидев их ненароком, что ничего вокруг не замечал), я с удовлетворением просмотрела результаты своего творчества: Ник с бутылкой, Ник в боа из розовых перьев, Ник с алыми отпечатками губ на щеках. И все это в совокупности со страстными поцелуями, жаркими объятиями и сконфуженной физиономией Росса.

Окрыленная успехом, решила разделить свою радость с коллегами и друзьями, пообещав себе завтра же разместить самые удачные фотографии (к слову сказать, они все у меня вышли удачными) на самом видном месте Бюро. Может, я даже стану родоначальником нового направления в служебных отношениях, придумав так называемую доску почета, на которой мы и дальше будем увековечивать своих героев. Думаю, и Блейк, и Совет не смогут остаться равнодушными и по достоинству оценят мое начинание.

С такими радужными мыслями, весьма довольная собой и не зря прожитым днем, я отправилась восвояси. На душе было легко и хотелось петь. Правду говорят, нагадь ближнему — и надолго получи заряд оптимизма!