Мир Мрака 2027 - Иван Косолапов

  Взглянув на грязные, в песке и смазке от оружия руки, я подумал, что действительно сполоснуть надо бы.

  Открыв со своей стороны дверь и взяв литровую бутылку, на дне которой ещё осталась влага, я отвинтил пробку, сел поудобней и, держа бутылку в одной руке, полил на вторую.

  Проделав так с правой и левой конечностью, я выпил остатки воды и посмотрел вперёд себя. Прямо передо мной, в клубах привычного белёсого тумана, стоял микроавтобус ГАЗ. Я помнил такие, в качестве маршруток по городу ездили, и этот их вечный жёлтый цвет, наверное, – самая запоминающаяся деталь. Конечно, и в прошлом они не всегда чистыми были, но хотя бы более-менее опрятными. Таких же я точно никогда не видел: два боковых колеса были спущены, из-за чего машина завалилась набок и как будто вросла в асфальт. Ржавчина ещё полностью не развилась на авто, однако почти везде на корпусе уже виднелись небольшие коричневые проплешины, усеявшие микроавтобус будто прыщи подростка. Лобовое стекло было разбито, а за ним…

  Я отвернулся, взглотнул, после чего повернулся на сиденье и закрыл дверь. Смотреть ещё раз на полуистлевшее тело мне не хотелось, особенно перед трапезой.

  Посидев ещё секунду, медленно начал есть, еда сначала не лезла, но вскоре гнилое мясо и висящие с открывающихся костей лоскуты зелёной кожи и одежды забылись, и перекус пошёл.

  Сживали кашу все быстро, причём я был последним. После мы на всех разделили ещё одну литровую бутылку воды. Вот на это дело Пётр согласился, причём выпил больше всех, но это было понятно.

  Через полминуты все были готовы к отправке в дальнейший путь.

  Антон залез в кузов, а мы остались на своих местах. Гоша тронулся. Теперь он вёл машину медленнее, не гнал как тогда. Аккуратно объезжал вырастающие из молочной пелены остовы машин и обычный мусор.

  Интересно, сколько сейчас времени? Часа три, наверное. Я взглянул на часы. Ого, нет, уже четыре. Быстро летит, успеем ли сегодня до Минска добраться?... Посмотрим.

  Я взглянул на лежащего рядом Петра. Он вечно тянулся к ноге и поправлял бинты, блин, а ведь я его, можно сказать, и нормально не забинтовал. Так, под действием адреналина пару раз накрутил и завязал. Чёрт, нехорошо.

  – Всё нормально? – спросил я у него, когда он в очередной раз полез к голени.

  – Да… всё хорошо, – ответил тот и улёгся.

  Однако долго он не выдержал: спустя полминуты он вновь полез к перевязи.

  – Может лучше мне новый наложить? – поинтересовался я. Даже не знаю, зачем, ведь и так было понятно, что подобное в данный момент необходимо.

  Петя посмотрел на меня и кратко кивнул.

  Большего мне не требовалось. Развернувшись, я взял аптечку. Раненый вытянул ногу ко мне. Я стал аккуратно снимать небрежно намотанный бинт.

  Дрожь в руках до сих пор присутствовала, поэтому при снятии я иногда украдкой касался поврёждённых участков, из-за чего Петя резко вздыхал и чуть изгибался. Но всё-таки мне удалось снять этот треклятый бинт. Теперь предстояло проденфицировать рану и заново обмотать её.

  Я внимательно осмотрел ожог. Так… а очищать-то тут и не отчего. Рана полностью чистая, будто кожу очень аккуратно сняли с кости, при этом немного поджарив мясо вокруг. Но, разве такой идеальный ожог возможен? Такого раньше я не видел, что же это за аномалия такая… Создаётся чувство, что она равномерно разогревала кожу и мясо со всех сторон. Хотя, наверное, так и было.

  – Ну, что там? – спросил Петя, не решаясь посмотреть.

  – А? – не понял сначала я, однако когда осознал вопрос, ответил: – да так, ничего страшного. Гоша, здесь ничего против ожога нет?

  – Прости, но сметану уже давно не делают, – сказал водитель и усмехнулся.

  – Шутник, – прокомментировал я.

  Однако от его глупых подколов, становилось как-то легче и спокойнее на душе, за что я ему хочу сказать спасибо.

  – Посмотри там, может картошка из пайка сгодится, – вновь сказал водитель. Я посчитал и это за шутку, но тон был серьёзным.

  – Не понял…

  – Картофельную массу при ожоге обычно наносят. Мягкая, прохладная и не тревожащая кожу. Но тогда был настоящий картофель, а сейчас можно и сух-пайковым заменить… Наверное… В общем, берёшь холодную воду, пюре растворимое, смачиваешь его в воде, и наносишь на повреждённый участок.

  Я не был уверен, что поступаю правильно, однако сделал всё именно так, как он и сказал. Через пять минут, в течение которых Пётр испытал немало боли, особенно когда я наносил получившуюся смесь на голень, всё было готово и каша из заменителя картофеля, смешанного с холодной водой, была наложена Петру на ногу. Я тут же приступил ко второй, самой трудной, части: обёртыванию всего этого бинтом.

  – Кстати, Гоша, гхм, а как мы едем-то сейчас? – неожиданно спросил Петя.

  – Сейчас по М1 едем, до этого Р87 была. Скоро на Р62 съедем, по ней до агрогородка Бобр доберёмся – он пустой, так что боятся нечего – и далее, через Р19, вновь на Р62. После я ещё сам сверюсь.

  – Ага, а в Минске скоро окажемся?

  – В полночь, и то дай Бог.

  Пётр прихмурел. Мне, честно сказать, подобный расклад тоже несильно нравился. Но другого выбора нет, поэтому остаётся действовать по мере возможностей.

  – А какая вообще ситуация на дороге прогнозируется? – вновь спросил Петя.

  – Ха, благоприятная. По крайней мере, первую часть пути, после там будет небольшой “оранжевый” участок, мутанты вроде, или радиация, точно не помню, надо будет ещё раз взглянуть. Но уверен, что он где-то в середине, а пока всё в порядке.

   Только Георгий это сказал, как снаружи сразу раздались выстрелы. Недлинная такая очередь, пуль пять наверное, и все направлены в левую обочину. Что там было, я не заметил, а на правление уловил только по слабой вспышке последнего выстрела. Видать, что-то Антон там углядел.

  – Вот тебе, и “все в порядке”, – наполнив голос небольшим сарказмом, сказал я.

  – Ну, почти, – ответил Гоша.

  Дальнейшую часть пути я помню смутно. Ничего такого особенного не происходило, да и я на мало что обращал внимание. Только редкие выстрелы доносились снаружи, иногда ещё Пётр постанывал, когда мы на какую кочку и яму наезжали, плюс дождь опять пошёл – одного тумана нам, видимо, не хватало –вновь забарабанив холодными немалыми каплями по машине, ну и всё.

  В голову никаких мыслей не лезло. Не о чем было думать. А действительно, о чём размышлять? О том, что видел в Витебске? Хватит уже, и так нервы на этой теме все себе потрепали. Надоело.

  Мозг за последние пару суток истощал до такой степени, что теперь просто не мог рационально мыслить. Хотя, нет, наоборот скорее. Слишком много в себя впитал, что теперь просто вмещать нечто новое некуда. А так как переработка полученного материала ещё не завершилась, то и думать над ним он тоже отказывался.

  Ну что ж, тогда, может, хотя бы помечтать получиться. Просто, беззаботно помечтать…

  Я прикрыл веки, и начал представлять себе как мы въедем в Минск. Главное будет добраться туда. А там уже мы узнаем, что делать дальше. Там же большой город, там должны были остаться и хорошие врачи для Пети, и люди, которым нужен добротный руководитель, такой как Гоша, и работа для Антона, и мои родители. Да, обязательно. Там должны были остаться хорошие люди.

  А мало ли, вдруг там даже есть свет, ну, в смысле, не электрический, а солнечный… Хотя, что за бред?! Там ведь тоже неподалёку ядерная бомба упала, там тоже всё облаками закрыто. Этого просто быть не может, чтобы там сквозь непроницаемую вуаль пробивались лучи Солнца. А может… Нет, не возможно.

  Интересно, а как я найду своих родителей? Как я с ними встречусь? Какой будет эта встреча? Что мне сказать им?... Нет, стоп, успокойся и не волнуйся, “всё подскажет сердце”.

  Я резко открыл глаза и подскочил на сиденье. Мне показалось, или мне кто-то сказал эти слова на ухо? Такое чувство, будто их произнёс кто-то другой. Или мне просто показалось…

  Я оглянулся. Петя спал. Гоша расслабленно вёл машину, моего пробуждения он даже не заметил.

  Я вновь устроился поудобней и закрыл глаза. Тогда я так и не заснул, да и сейчас лучше не надо. Но что ещё остаётся делать?

  Но на этот раз как следует поразмышлять о грядущем мне не дали. Только я начал мечтать, как машина резко остановилась.

  Гоша обернулся назад. Сквозь смутную призму, заслонившую глаза, я разглядел его гуляющие зрачки. После чего его рот, отображающийся на тот момент в моём сознание как красная клякса, произнёс:

  – Так, парни, хватит дрыхнуть, я вон с утра ещё ни разу не прилёг, – и развернулся обратно.

  Затем он открыл окно и прокричал что-то Антону. Вскоре тот появился в дверном проёме со стороны Петра.

 – В общем, мужики, мы остановились посреди трассы Р62, а точнее стоим впритык к автомагистрали М4 – это наш последний рывок.