Бастион: поступление (СИ) - Атомный Владимир

– Аналогично. Что же будем делать?

Девушка воззрилась на меня вопрошающе.

– Ну-у, я бы хотел сходить на профилактические процедуры.

– Серьезно? – вскинула она бровь. – Здоровье пошаливает?

– Да просто, говорят, что очень приятно и ощущения потом классные.

– Это верно, – сказала Вероника уже серьёзней, – в полном курсе ты ощутишь всю созидательную силу водной стихии.

– Может вместе? – с надеждой задал вопрос. – Я в этом пока не разбираюсь.

– Приглашаешь?

– Конечно, – поднял я большой палец вверх.

Вскоре выяснилось, что полный цикл занимает около трёх с половиной часов, там и баня, и массаж, и купальни разные. Выходит, что обед придётся пропустить, однако здесь сомнений почти нет – перекусили довольно плотно.

Если смотреть со стороны станции монорельса, то комплекс СПА начинается от гостиницы влево – массивное, но в целом приземистое строение, во многих местах крыша сверкает стеклом, а видимый из номера бассейн – часть комплекса. Хотя в Живице всё пропитано оздоравливающим духом, именно СПА оказывает самый мощный эффект.

По дороге встречаются уже знакомые участники комиссии, улыбаемся и приветствуем, только нам в разные стороны. Путей к цели два – с выходом из гостиницы и без, видимо, дабы зимой не было угрозы переохлаждения.

Начались одни из самых приятных и запоминаемых часов в жизни. Следовало бы под “во-первых”, указать благолепие массажей и бань, но Вероника затмевает даже это, сверкает и окутывает величием красоты. Ещё с первого взгляда запомнилось совершенство форм девушки, гармонично дополняющие душу и образ характера, достаточно вспомнить эталон искусства – фотографии в банном халатике, сейчас наряд такой же, поэтому я сильно увлечён.

Но и тело всё больше тонет в нектаре удовольствия, программа сначала водит тебя через прогревающие процедуры, потом закалка и мягкое расслабление. Румянец украшает щёки, а мышцы радостно теряют напряжение.

К концу мозг снизил загрузку к минимуму, в тяжёлой голове вяло текут мысли и всё больше о кровати. Теперь стало понятно выражение лиц некоторых отдыхающих, что, еле волоча ноги, выходили из СПА. Я точно так же иду в наш номер и лишь Вероника держит образ статично. Вскоре лифт поднял нас к верху гостиницы, пальцы нащупывают смартфон в кармане – надо выставить будильник. Сейчас два с небольшим, на бал к семи, значит лучше выбрать пять дня.

– Я к себе – разбудишь потом? – девушка воззрилась фиалком с поволокой.

– Конечно, так пойдёт, – показываю изображение будильника.

– Вполне. Приятного сна.

Пожелав схожего, захожу в комнату и одежду долой. Ложиться после такого в кровать, когда от постельного белья исходит благоухание чистоты и свежести – блаженство, глаза закрываются сами, а мозг ныряет в сон мощно, как кит в океан. Мысли замерзают в гаснущем свете реальности и на смену спешат образы снов.

Всегда трудно подобрать музыку на будильник, но даже отыскав, скоро приходиться повторять действие. Ещё понял, что лучше не ставить любимую – может опротиветь напрочь, сейчас звучит нечто танцевально-островное, кстати, дольше обычного оставаясь будильником. Раскрыв веки вижу живописную роспись на потолке – лужайка в окружении леса и юная девушка, в светлых волосах цветочки, что дополняют узкий травяной венок. Из одежды – платье простого кроя, красавица как раз нагнулась за ягодкой, спугнув несколько бабочек. Так же сверкают красотой облака, отражаемые в озерце неподалёку. Насколько же идеалистическая картина и как умиротворяюще действует.

Первые ощущения в теле – лёгкость и гибкость, будто могу гнуться молодой берёзкой, хотя я и так не испытываю каких-то особых проблем с этим, но сейчас легче, проще и охотнее. Энергия течёт по жилам, в каждой клеточке умеренность и возможность – хороший задел на вечер, стоит признать.

В широкое и высокое окно заглядывает солнце, с чуть закатной нотой и склонённым ликом. Любоваться в Живице можно буквально всем и стоило прийти мыслям о восхищении, как сразу голова оживилась, напряглась, быстро вспоминаются события дня, что Вероника попросила разбудить. Неужели увижу председателя спящей?! Это просто выбивает из-под ног прочное межэтажное перекрытие императорского номера, выбраться бы теперь из комнаты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Выбор если и был, то в прошлом, посему, деревенея иду к двери, далее к ещё одной – в комнату Вероники. Ручку вниз и даже закрыл глаза.

С первым же вдохом расцветает красочный мир: немного горечи шоколада, льдистой свежести свежего снега и мягкий душистый шлейф. Раскрыв глаза, вижу знакомые роскошные апартаменты, вместе с ощущением уюта, дверь расположена по центру, напротив кровать. Остальные предметы мебели есть, но внимание приковала спящая девушка – трепет и восторг перехватывают горло, я весь в созерцании. Насколько же потрясающей красоты может быть человек! Чаще всего, Вероника предстаёт в строгом, активном или деловом образе, но сейчас, волнительно и трепетно, волосы рассыпаны на подушке, девушка спит на спине, головой склонившись на бок. Крылышки носа чуть вздымаются на выдохе и утончаются на вдохе, лицо спокойное, как гладь горного озера, наверное, мог бы любоваться хоть до конца дня, ибо даже с места сходить желания нет, но обещал разбудить и значит:

– Вероника… вставай, – нелепость слов смущает.

Веки дрогнули, открываясь, сразу же нашла меня взглядом и лицо осветилось улыбкой. Руки пошли к верху в потяге, но легкое одеяло плавно сползает ниже начального положения возле горла, мои глаза, как губка впитывают возникающий образ. Черный шелковый пеньюар натянулся на выдающейся груди и мне аж плохо стало, сердце стучит и бухает в ушах канонадой далёких взрывов. Лицо полыхает и всё, что могу сделать – ретироваться.

Слышу в след:

– Спасибо Матус, скоро буду.

Глава 17

Часы обыденно отсчитывают минуты после пяти дня. “Мотор” понемногу сбавляет обороты и кровь от лица схлынула, всё же, впечатлительность иногда мешает жить, даже стыдно. Обычное действо превращается в некий шторм эмоций, да и Веронике, наверняка, неприятно, если заметила столь пристальный взгляд. С досады сжимаю кулаки.

– Как хорошо выспаться, такая ясность в голове, да? – выходит со словами председатель.

Одета уже в серый спортивный костюм.

– Это да. У меня схожие ощущения.

– Что-то случилось? – заметила отведённый взгляд и скованность интонации.

– Ну-у, приношу извинения, за… за случившееся.

Вероника удивлённо сыграла бровями, но тут же лицо разгладилось:

– Не переживай, Матус, всё хорошо. Будешь кофе?

– Ага.

– Знаешь, – руки уже творят над чашками, – побывать вдали от всех ответственностей перед семьёй, Бастионом и прочим – счастье. Действительно следует отвлекаться. Новые идеи появились, воодушевление и силы тоже.

– Понимаю, – вытянул в ответ. – Я не настолько занят, но действительно – смотришь на мир иначе. Пусть даже чуть-чуть, но это есть.

– Именно, – подтвердила девушка. – Держи, приятного кофепития.

– Хех, спасибо.

По крупинке, по килобайтику, внутри нарастает предожидание – скоро бал. Всё пережитое, все эти полные до краёв события, могли затмить сегодняшний вечер лишь ненадолго, даже сказать не могу, почему придаю столь большое значение грядущему. Если взяться вспоминать, то все моменты яркие и памятные, но суть здесь в том, что сравнивать их нельзя, каждый – нота в общей симфонии поездки с Вероникой. Поэтому, слушаю отзвук былых, прекрасное колебание нынешнего тона и томлюсь в ожидании грядущих.

На переодевание и подготовку ушло минут пятнадцать, закончил первым, и вновь гостиная принимает статус арены или даже помоста театрального действа. Роскошная обстановка замерла, как аристократия в ожидании выхода императорской особы, даже пытаться не буду унять сердце. Проём двери сейчас – врата в рай, где я, смиренный верующий, впитываю очами каждый лучик света.

Вероника – тёмное солнце, а значит я всё же тёмный оккультист, на ней то самое платье до пола, изящный и томный вырез на декольте, где сверкает манящий люцифер, но сегодня волосы распущены и тёмно-русой волной стекают по спине. Образ предстаёт настолько сильным, что даже пошевелиться тяжело.