Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - Майрбек Момуевич Вачагаев

Четверного союза говорила только Турция, в то время как на Батумской мирной конференции свою заинтересованность Кавказским краем выразила Германия и ее роль на конференции явно не выглядела второстепенной. К тому же на конференции в качестве полноправного члена присутствовало и Горское правительство[350], чего не было в Трапезунде[351].

На первом же заседании слово взял Г. Баммат, который, поприветствовав начало мирной конференции, сделал официальное заявление. Он заявил: «Союз Объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана декларировал свою независимость, нотифицировал ее в Константинополе перед Блистательной Портой и сообщил об этом союзным Турции державам. Осведомив об изложенном Конференцию, я имею честь ходатайствовать перед высоким собранием о допущении делегации Союза горцев к участию в его работах»[352].

Данное заявление не стало неожиданным для участников конференции, как со стороны закавказских делегатов, так и с турецкой стороны. После того как свое согласие дали Турция, представитель Германии Отто фон Лоссов и руководство Закавказской федерации, было принято решение о допуске делегации горцев Северного Кавказа на в качестве равноправного члена мирной конференции[353].

Таким образом, именно горцы Северного Кавказа были первыми из числа кавказских народов, провозгласивших свою независимость. Они же стали и первыми, кто был признан официальным Константинополем. Второй свою независимость провозгласила Грузия две недели спустя, то есть 26 мая 1918 года.

После провозглашения Союзом горцев независимости можно было бы предположить, что речь идет и об Абхазии тоже, поскольку со времени Второго съезда горцев Северного Кавказа и Дагестана Абхазия была официально включена в состав Конфедерации горцев Кавказа. Но здесь настораживает один момент. Во время объявления о независимости Гайдар Баммат говорит о Союзе объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана, в то время как Второй съезд во Владикавказе решил изменить название именно в связи с участием Абхазии: Союз Объединенных горцев Северного Кавказа, Дагестана и Абхазии. Что это, опечатка или все-таки продуманный шаг в деле поиска союзников в условиях, когда само правительство горцев Северного Кавказа вынуждено было эмигрировать в Тифлис и быть на временном содержании у правительств Грузии и Азербайджана?

Отличительной чертой этой конференции стало предложение турецкой стороны о поочередном председательствовании (аналогичное предложение закавказской делегации в Трапезунде было в категорической форме отклонено турецкой стороной, тем самым принижался статус закавказцев как полноправных участников переговоров с Турцией). Турецкая сторона предложила, чтобы работа комиссии на переговорах носила закрытый характер, в том числе для прессы. Было решено, что официальный текст мирной конференции должен быть выпущен на французском языке.

Глава закавказской делегации А. Чхенкели начал обсуждение с того, из-за чего были прерваны предыдущие переговоры в Трапезунде, а именно с предложения взять за основу обсуждения текст Брест-Литовского мирного договора. Но это уже не устраивало турецкую и немецкую стороны. Константинополь и Берлин видели более широкую перспективу, чем та, что была зафиксирована в мирном договоре в Брест-Литовске.

Турция действовала на переговорах с позиций победительницы. Она осознавала, в какой ситуации находятся закавказские республики и на что они могут согласиться. Поэтому любое ее предложение можно было рассматривать как ультиматум тем, кто пришел на переговоры.

Но и здесь стоит учитывать, что ее отношение было неодинаково ко всем, кто был представлен на этой конференции с кавказской стороны. Особым вниманием пользовались представляющие территорию, населенную тюрками, которая в ближайшее время провозгласит независимость и объявит об образовании независимого Азербайджана. Таким же благосклонным было отношение и к членам северокавказской делегации, в них также видели потенциальных союзников. Исторические связи в виде протектората над отдельными территориями Северного Кавказка до колонизации Россией[354] давали османским политикам надежду, что такое будет возможно и в будущем. Тем более что чаще всего на переговоры с горцами Северного Кавказа и вообще с представителями Кавказа Блистательной Портой определялись военные и политики из числа горских переселенцев в Османскую империю во второй половине XIX века[355]. И наоборот, отношение к Грузии и Армении[356] было настороженно-негативным, в них видели возможное препятствие продвижению в Закавказье.

На самом деле этой игрой была полностью разобщена сама делегация Закавказского сейма, так как все стороны были заинтересованы договориться «по максимуму» исключительно в интересах своих собственных территорий в обход интересов других. Таким образом, Турция за месяц дважды заставила закавказскую делегацию выполнить ее условия касательно разделения или объединения территорий. То есть в апреле 1918 года на Трапезундской конференции Блистательная Порта заставила объединиться и провозгласить независимое государство Закавказья. Это позволяло завершить развод с другой частью бывшей Российской империи. А уже в мае 1918 года она ведет политику, направленную на разделение этой федерации и провозглашение отдельных независимых государств, что и было в итоге сделано.

Турция стала, по сути, той силой, которая ускорила образование трех независимых государств Закавказья и Республики горцев на Северном Кавказе. Разумеется, делала она это не столько в интересах государств Закавказья, сколько для того, чтобы облегчить свою игру на противоречиях этих трех новых государственных образований.

В период работы мирной конференции в Батуме политическая деятельность руководителей Горской республики активизировалась. Они на шаг опережали своих закавказских собратьев. И было это связано с благосклонным отношением к ним со стороны Турции, желавшей видеть на Северном Кавказе государство, способное стать на пути Красной армии и распространению большевизма.

Турки видели в Горской республике временное буферное образование, но, по мере усиления своего влияния в Закавказье, рассчитывали использовать ее и как плацдарм для своих дальнейших планов под флагом пантюркизма.

Если Северный Кавказ ориентировался на Османскую империю и готов был иметь любого рода союзные отношения с ней, то у государств Закавказья дело обстояло немного иначе. Три государства (Азербайджан, Грузия и Армения) имели разных покровителей. Азербайджан, как и Северный Кавказ, был ориентирован на Османскую империю, в то время как Грузия не просто искала понимания у Германии, но и, по словам немецкого военного и политика Эриха Фридриха Вильгельма Людендорфа[357], была готова заключить договор о вхождении в Германский союз. В телеграмме генерала Э. Людендорфа на имя генерала Карла Грёнера[358] говорилось:

«Чрезмерные требования, которые выдвинуло турецкое правительство правительству Закавказской федерации во время переговоров в Батуми, привели к тому, что Закавказская федерация раскололась. Грузия объявила о своей независимости. Официальные полномочные представители грузинского правительства и грузинского народа просят о присоединении к Германскому рейху