За поворотом новый поворот (СИ) - Корнова Анна

— Мам, ты чего? — Сеня вопросительно смотрел на побледневшую мать.

— Всё хорошо. Идемте быстрее, а то опоздаем.

— Так мы уже пришли.

Действительно, они стояли в школьном вестибюле. Но Полина даже не заметила, как они сюда вошли. Она о чём-то говорила с учительницей Степаши, но потом, как ни пыталась, не могла вспомнить о чём шла речь. Странно, она давно отделила свою жизнь от Дениса, но, вспоминая слова Кристины, она испытывала не поддающееся объяснению, граничащее с ревностью чувство отвращения к тому, что происходит между её бывшим мужем и Крис. «Какая грязь! Какая грязь!» — повторяла Полина, и, только заметив удивленный взгляд прохожего, поняла, что произносит это вслух.

Галина Павловна с нетерпением ждала дочь в холле больницы. Несмотря на перенесённую операцию, она была наполнена жаждой деятельности.

— Я должна буду этим летом обязательно в санаторий поехать. И ещё, Полин, подумай, где нам денег взять. Мне надо срочно у себя в квартире начинать ремонт.

— Мамуль, мы же совсем недавно тебе обои переклеили, двери поменяли.

— Недавно? Ты ещё с Денисом жила, когда мне квартиру ремонтировали. И мне те обои, что Денис зачем-то приволок, сразу не понравились. Слишком яркие, раздражающие. А со мной в палате лежала женщина-парапсихолог. Так, она объяснила, почему я себя плохо почувствовала. Наше здоровье напрямую связано с тем, насколько гармонична обстановка нашего жилья. Насколько созвучен интерьер с нашим внутренним «я».

— И чего же она сама не создала себе такое гармоничное жизненное пространство, что оказалась в больнице?

— Полина, в последнее время у тебя стал несносный характер. А на моё мнение ты просто плюешь. Все, что я ни скажу, ты принимаешь в штыки.

— Но, хотя у меня и несносный характер, мне придется думать, как найти деньги на ремонт, — Полина подумала, что не стоило бы это говорить матери, но остановиться уже не могла. — А это важнее и, заметь, труднее, чем тебе поддакивать.

Галина Павловна ничего не ответила дочери, и до самого дома они ехали молча. Зайдя в подъезд, мать снисходительно, как английская королева, кивнула (видимо, это означало «спасибо, что довезла») и молча вызвала лифт.

— Мам, я тебе паровые котлеты приготовила и протёртый суп на овощном бульоне, — начала Полина, но, наткнувшись на презрительный взгляд, замолчала.

Влада не перезвонила, а прислала сообщение «Завтра не позднее 18:00 торт должен быть полностью закончен. Фотографа зовут Стас». Полина прочла и пожала плечами: зачем напоминать? Конечно, она закончит торт вовремя и не заставит Стаса ждать, а Владу краснеть за неорганизованность подруги. Про Кристину она старалась не думать, но мысли, как стрелка компаса, упрямо вращались вокруг их последнего разговора. Полина, не один раз убедившись в наглости Крис, всё равно считала её простодушной молоденькой дурочкой, по наивной глупости совершающей страшные ошибки. Теперь же она Кристину боялась, а наивной дурочкой ощущала себя.

В дверь требовательно позвонили. Однако Полина не пошла открывать: вдруг там тот самый бандит с ножом, который накинулся на Марину в тёмном дворе пункта выдачи. Кто-то позвонил ещё раз. Потом наступила тишина. Полина сжалась в кресле и с ужасом представила, как через час ей надо будет пойти в школу за детьми, а таинственный визитёр подкараулит её в подъезде или, что страшнее всего, прямо при детях пырнёт ножом.

Заиграл мобильник:

— Ты где? — строгий голос Галины Павловны вернул Полину в реальность.

— Дома.

— А почему не открыла мне?

— Извини, я спала. Прилегла на минутку и уснула.

— Ты не заболела? — в голосе матери зазвучала тревога.

— Нет, просто устала за эти дни. Спускайся давай. Я пошла обед тебе разогревать.

И вот они сидят на кухне и обсуждают, какие Галине Павловне необходимо приобрести обои, чтобы жить в гармонии со своим организмом.

— А эта шлюха не объявлялась? — прозвучал неожиданный вопрос.

— Ты про Крис? Ну, с чего ей объявляться! А почему ты про неё вдруг спросила? — насторожилась Полина. Разумеется, она ничего матери про события последних дней рассказывать не будет, но что, если Кристина сама позвонила Галине Павловне с каким-то негативом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Не знаю, доча. Второй день не идёт она у меня из головы. А ты давай, собирайся в школу. Пора за ребятами идти.

Весь следующий день был посвящен изготовлению торта, и результат был восхитителен. Кремовое чудо, украшенное сахарными сердечками, гордо возвышалось посреди кухонного стола. Фотограф приехал ровно в шесть часов. Полина, вспоминая слова Влады «я тебе мальчика из нашей пресс-службы подгоню», ожидала увидеть совсем молоденького парнишку, а в квартиру вошёл молодой бородатый мужчина. Широкие плечи, зычный голос — только ироничная Влада могла назвать его мальчиком из пресс-службы. На шее у вошедшего висел положенный в таких случаях фотоаппарат с огромным объективом, а ещё, к восторгу детей, он втащил штатив, студийные вспышки на треножнике, радиодатчик. Полина с уважением смотрела, как устанавливается эта техника вокруг её тортика. А фотограф, внимательно осмотрев объект съёмки, поинтересовался:

— Это Вы сами?

— Конечно, Стас, сама.

— И сколько такой будет стоить?

Узнав стоимость и ингредиенты торта, Стас стал расспрашивать Полину: выпекает ли она детские торты, «такие, знаете, со всякими зайцами, мишками».

— С фигурками из мастики? Разумеется. Я сама делаю.

— У меня ровно через неделю сыновьям пять лет исполняется. Можно с Вами договорится или уже поздно?

— Можно, — кивнула Полина. — А у Вас близнецы?

— Тройня, — расплылся в улыбке Стас.

Съёмка началась, и Полина с волнением наблюдала за профессиональной работой фотографа. Стас брызжал энергией, глядя на него, хотелось тоже начать активно действовать, придумывать, создавать. Полина, как завороженная, смотрела на то, как тщательно подбирался фон, устанавливался свет. И всё это весело, с прибаутками и шутливыми комментариями. Ей и в голову не могло прийти, что вместо двух щелчков затвором фотоаппарата, будет развернута такая бурная деятельность вокруг её изделия.

Потом Стас перетащил аппаратуру в комнату и сфотографировал Сеню и Степашку, сначала каждого отдельно, потом вместе, затем на диване в обнимку с бабушкой. Полина сниматься не хотела («я плохо получаюсь, мне надо волосы в порядок привести»), но Стас заявил: «Просто Вас снимали не Ваши фотографы» и, не обращая внимания на Полинины возражения, сделал несколько кадров.

— Вам надо сайт оформлять, — заметил Стас, заканчивая съёмку. — Покажите, какие у Вас ещё снимки тортов есть.

— Я раньше торты не фотографировала. Этот первым удостоился.

— Тогда я в следующий раз ещё детский торт сниму, который Вы мне сделаете. Сколько будет большой торт стоить, больше этого?

— Нисколько не будет стоить. Вы вон сколько времени на нас потратили.

Стас ушёл, но атмосфера бурной деятельности не рассеялась. Сайт, блогерство — слова, ещё недавно казавшиеся Полине непонятным сочетанием звуков, обрели смысл. Чего переживать, что какая-то Кристина, беременна от Дениса, даже если Денис беременным окажется, думать о них не стоит. Полина вдруг поняла, что ей это неинтересно. Весь день она ломала голову, как будет в страхе перед новым нападением вечерами одна возвращаться с работы, а тут неожиданно пришёл ответ — она будет вызывать такси. Её таксист будет встречать. Сегодня заказчица заберёт торт, заплатит, и этой суммы надолго хватит, чтобы на такси возвращаться с работы домой. А ещё Полина будет печь торты, которые так нравятся людям, создаст свой сайт, и вообще, все проблемы решаемы. От этих новых мыслей Полинка улыбнулась.

— Ты прямо светишься, — заметила Галина Павловна. — Фотограф понравился? Молод он для тебя.

— Мне жизнь понравилась.

ГЛАВА 21

Прошла неделя. Кристина о себе ничем не напоминала. Полина понемногу успокоилась и решила, что её предупреждение о заявлении в полицию всё-таки возымело действие.