Городская фэнтези-2006 - Андрей Уланов

Волчок вздохнул, как три взрослых Волка разом не вздыхают.

— О-ох… да не будь ты такой дурой. Может, ты и из лучших людей, и твой кореш тоже, но только поэтому думать, что принц точно такой же, — это дурь. Он хищник, понимаешь? Он как бешеный — такого только пристрелить. Вы бы вместо макарон и спичек нам патронов принесли — оно бы лучше было…

— И что? — подняла глаза Эва. — Опять стрелять, убивать? Разве к этому надо стремиться? Лучше найти общий язык…

— Во-во, общий, — скрипнул зубами Волчок. — Как он с нами, так и мы с ним говорить должны — огнем. Вот к тебе в дом маньяк влезет — будешь ты с ним общий язык искать?..

— И все же стоит попытаться, — гнула свое Эва. — Если я, человек, выступлю от вас парламентером, он не сможет не прислушаться.

— Делай как знаешь, — дернул плечами Волчок. — Я бы на это не надеялся. Все эти хурды-мурды с переговорами — как воду в ступе толочь. Еще скажи — договор о ненападении с ним заключать!

— Если все проявят добрую волю и понимание… — Эва опять закрутила шарманку, но Волчок уже встал.

— Айда, провожу тебя к опушке. И не надо мне мораль читать, лады? У меня к этим, в лагере, свои претензии есть.

Ближе к опушке они шли крадучись. Волчок нервно шевелил ноздрями, держа ладонь на рукоятке ножа, — тут пахло кровью, порохом, смертью. Заслышав посторонний звук, он крепко схватил Эву за локоть.

— Что?! — встрепенулась она.

— Тс-с… — Волчок вглядывался в заросли, немного скаля клыки. — Там кто-то есть… Чужой. А… вон он — лежит.

Здоровенный Пес лежал на боку, редко и тяжело дыша; обметанный кровью сухой язык вывалился из пасти. Ран видно не было — должно быть, в горячке погони он слишком оторвался от своих и его крепко приложили чем-то тупым.

— Отойди и отвернись, — велел Эве Волчок, доставая нож.

— Нет-нет, — она растопырила руки, заслоняя Пса, — так нельзя! Он еле живой!

— А будет совсем неживой, — отстранил ее Волчок, но она повисла на нем, отгибая руку с ножом. Боролся Волчок с опаской — не поранить бы девку.

Странно стало Волчку, как горячим его обдало — ни одна волчушка так тесно к нему не жалась, не дышала так близко в лицо. Холодная, черная злость на полудохлого Пса и власть над мыслями зажатого в руке ножа дрогнули, расклеились, размякли — от неловкости и непонятного испуга он стал пятиться, чтобы отстраниться от Эвы.

— Пусти, ты…

— Не пущу! Это подло — бить безоружного!..

— А как они нас?!

— И ты вроде него стать хочешь? Тогда и меня давай тоже, ну?!

Эва так и лезла на нож, тянулась к нему горлом — будто Пес ей родня!.. Резать Волчку расхотелось — девчонка ему настрой перебила.

— Тьфу, полоумная!.. — Ворча, Волчок опустил руку. — Ну, тащи его — все равно сдохнет!

— Помоги мне. — Эва подхватила Пса под мышки, но поняла — тяжеловато для нее одной.

— Еще не хватало.

— Да помоги же!

— Совсем очертенела… — покрутил башкой Волчок, но послушался.

Расстались они хмуро, вполголоса облаяв друг дружку — Волчок посулил ей медаль от принца за спасение волкодава, а Эва что-то съязвила насчет кровожадности. Однако напоследок Волчок ее окликнул:

— Э, гринпис, держи на память…

— Это что? — Она взяла гладкую гнутую железяку, которую Волчок извлек из набитого всяким хламом кармана.

— Отмычка, — буркнул Волчок, показав ей спину. — Пригодится в жизни…

Пес, за все время не проронивший ни слова, отследил полуприкрытыми глазами путь отмычки в карман Эвиных джинсов — и сомкнул ресницы.

— Фляжку оставь, — попросила Эва.

— Да на, подавись! — Волчок швырнул флягу. На кого он был зол сейчас и почему, и была ли это злоба — он и сам не понимал.

Пес дернул губой, когда в пасть ему полилась струйка воды.

— Идти сможешь? — кое-как напоив Пса, спросила Эва. — Ты очень тяжелый…

Он напрягся, крупно дрожа, чуть приподнялся — и не удержался на трясущихся ногах.

— Плохо дело. — Эва села рядом. — Ну, дотащу тебя как-нибудь.

— Зря… — прохрипел Пес.

— Что?

— Зря ты… не дала добить. Не жилец я. Откобелился…

— Перестань, — нахмурилась девчонка. — Тебя вылечат, вот увидишь.

Пес закашлялся — она не сразу поняла, что это горький смех.

— Плохо ты… охоту знаешь. Я… был нужен, пока здоров… а теперь я падаль… Усыпят уколом — и все…

— Я не позволю!

— А… тебя не спросят. Да ты… не плачь. Не о чем… Как у вас говорят, собаке собачья смерть… — Пес медленно, со стоном, выгнулся — что-то разорванное внутри сочилось кровью, спирая дыхание. — Э… слышь… отмычку спрячь за щекой…

— За… чем? — слезно моргнула Эва, придерживая ему голову.

— Тебе говорю — спрячь. — Глаза Пса заволакивало мутью. — Потом спасибо скажешь. Ты… погладь меня.

Под ее рукой Пес словно придремал тихонько — и скоро совсем заснул. Эва не сразу это заметила и все гладила, пока не догадалась приложить ладонь к его груди.

Лес не склонил над ним ветвей — недостоин скорби тот, кто за еду служил врагам и с гордостью носил ошейник.

* * *

Солнце склонялось к закату, и под кронами Леса стала накапливаться предвечерняя мгла — огней сегодня не зажигали, соблюдая светомаскировку. Олень у родника беседовал с ушастыми Нетопырями, Совами и Змеиным родом — теми, кому предстояла ночная работа. К сумеркам оживились все лесные разведчики и диверсанты — под кустом хмурые Кроты обсуждали планы подкопов и совещались Ежи, а Рысь шипел на Рысю:

— Я говорил тебе — сиди дома? Говорил?

— Сам сиди, — шипела в ответ подружка. — Тоже выискался самец на мою шею! Покомандуй еще!..

В семейство кошачьих вклинилась бой-деваха Росомаха, которой черт не брат, — в черном комбезе, голова повязана банданой, прямо ниндзя — и приобняла окрысившихся Рысей:

— Та-ак, нет ласки без таски? Кошки дерутся — котят хотят? О чем лай, мяуки?

— А, вот и мать-Росомаха подвалила! И с ножом, как на танцы! — Рысь обрадовался поводу прервать склоку с когтистой лапулей, от которой уступки только смертным боем добьешься.

— С чем еще ходить?! Турьи морды и Волчары все винтари захапали!.. Как шеф? — спросила она тише и доверительнее.

— Шеф у нас кремень, — вздохнул Рысь.

— И на последний их свист не сорвался?

— Ни-ни. Как на замок заперся и ключ выкинул. Но по глазам видно…

— Если Лань обдерут, — засопела Росомаха, — я им вендетту устрою. А пока так — по тылам для разминки пройдусь. — Что ее слова — не пустой звук, показал нож, сверкнув тусклой круговой молнией. — Что, Рыси, со мной?

— Он с Оленем, — поставила Рыся крест на любимом, — а я пойду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});