Городская фэнтези-2006 - Андрей Уланов

Востря когти, Куница напирала на людей — но наткнулась на протянутую поперек руку Оленя.

— Тихо, — осек он. — Хватит.

Отрезвев, Куница отступила.

— Я слушаю, — обратился Олень к людям.

— Мы из природоохранительного союза, — затравленно озираясь, начал паренек. — У нас союз «Наслаждайтесь, но не разрушайте»…

— То есть филиал, тут, в городе, — прибавила девчонка. — Мы услышали вашу передачу и сразу…

— …пошли сюда.

— А патрули на периметре? — поинтересовался Олень.

— А! Эти… — хмыкнул парнишка. — Они не в ту сторону смотрят.

— Вот мы хотели принести, — девчонка носом показала на рассыпанные продукты. — И заснять, что тут происходит, чтобы потом в газету…

— Ну что ж, спасибо, — кивнул Олень, — а за прием не обижайтесь. Больше вас никто не тронет, но лучше вам тут не маячить. Идемте наружу.

— Вы и есть тот самый Олень? — спросила девчонка уже на дворе.

— Да, тот самый.

— А меня зовут Эва, Эва Пинто.

— Альдо Гиберти, — хмуро назвался парнишка.

— Честно говоря, — скосился на них Белый, — вы меня крупно озадачили…

— ??? — Две пары глаз удивленно заморгали.

— Я о том, как вы будете выбираться отсюда. Войти-то было легко, а выйти — проблема.

— О, нет! — замахала руками Эва. — Никаких проблем, синьор Олень! Мы все обдумали… Я выйду к лагерю принца, а Альдо с фотографиями перейдет через периметр ночью.

— Стрелять будут на шорох, — Олень встретился с Альдо испытующим взглядом, — а звери и люди шуршат одинаково, когда загребают ногами.

— Я бойскаут, — выпрямился Альдо.

— Лучше бы ты был Росомахой. — Олень отвернулся и коротко свистнул. К нему порхнула Горлинка. — Быстро найди Хоря и скажи: двое людской породы будут обходить Лес для съемки. Пусть им покажут работу принца. И еще… Нетопырям и Совам собраться у родника на инструктаж, когда стемнеет.

Отрыдавшийся Волчок вышел от Куниц, растирая глаза кулаком, когда Олень заканчивал краткую речь:

— …за домашнюю живность я говорить не буду, она рождается приговоренной, но людям не мешало бы изредка мысленно примерять нашу шкуру, чтобы понять, каково тому, на кого охотятся. В конце концов, люди — тоже немножко звери.

— Они хуже зверей, — выдавил Волчок, нагнув лобастую голову, и глаза его были как угли. — Звери не убивают ради потехи. Вся их ублюдская порода…

— Остынь, — промолвил Олень. — А то сам глядишь как охотник.

— А как мне на них глядеть?! — взорвался Волчок, вновь чуя подступающее слезное удушье. — Это у них, что ли, друзья там на столе лежат?!.

— Нам очень жаль… — нерешительно начала Эва, но Волчок не дал ей договорить:

— Ни хрена вам не жаль! Вам все до лампочки! Вам Лес нужен, только чтоб сюда приехать, развалиться на лужайке, похавать, выжрать и обломать все, что цветет! И слить в родник масло из мотора, потому что в городе нельзя, а тут можно! Все можно — и помыть свою тачку в ручье, откуда мы пьем, и мусор вывалить, и муравейник разбросать, и кучу наложить, и на березе вырезать, что вы тут были! Почему вы дома на обоях ножиком не царапаете, а?! А чуть кто вылезет и скажет — Лес не твой! — вы сразу: ах, зверье! — и за ружье! А вот этого не хотите?! — Он выкинул вперед руку, оттопырив средний палец.

— Зря ты на них напустился, — ответил Олень. — Эти не такие.

— Все они такие, — прорычал Волчок в сторону. — Душегубы.

— Будешь возить Эву по Лесу, — приказал Олень спокойно. — И чтоб волос с нее не упал.

Вздохнув со стоном, Волчок брезгливо фыркнул и скривил рожу, но перечить главнокомандующему не стал, только спросил:

— Где ее потом свалить-то?

Для Альдо выкатили «Харлей» старшего сына Куницы.

* * *

Дороги Альдо и Эвы разошлись — пока светло, надо было заснять как можно больше материала о преступлениях охотников.

Волчок гнал так, словно надеялся, что Эва не удержится в седле и на очередной колдобине сломает себе шею, но девчонка словно примерзла к седлу — умеет ездить вторым номером, зараза!..

Кроме того, его подмывало тормознуть, обернуться и выложить ей все, что он думает о людях. Он так и ждал, что она даст ему повод для ядовитых откровений, но девчонка нарочно вела себя как паинька, аж зло брало.

А у Эвы язык едва не отвалился извиняться всюду, где ей приходилось щелкать «Полароидом» над трупами и ранеными. Бывало и так, что Волчку приходилось вступаться за нее и в крик объяснять, что она чужим горем торговать не будет, а фотки сдаст в газету, чтоб все узнали о бойне в Лесу. И столько он косых горящих взглядов перехватил, покрывая Эву, и столько раз отвечал недобрым волчьим прищуром, что к сумеркам уже чувствовал себя настоящим телохранителем.

— Все, снимать больше нечем. — Эва затолкала в пакет последние отснятые карточки. — Надо отвезти это к Альдо.

— Без проблем. — Стараясь выглядеть бывалым парнем, Волчок красиво и длинно сплюнул сквозь зубы. — Давай сюда, щас отправим…

На свист к нему неслышно подлетел Нетопырек — и взвился, унося пакет.

Волчок понимал, что Олень рассердится, если узнает, что природозащитница ушла из Леса не только битой и обруганной, но и голодной, да и воды ей никто не предложил. В надежде на похвалу командира и еще на что-то неопределенное он набулькал воды во фляжку и у кого-то — вроде для себя — взял пару толстых бутербродов с ветчиной; ему, как бойцу, дали сразу.

— На, закуси, — пихнул он добычу Эве, сидевшей, вытянув усталые ноги, на пеньке. — А то еще скажешь, что тебе куска не дали.

— О, спасибо! — вздохнула Эва, впиваясь в бутерброд зубами.

Чуть погодя она подвинула второй Волчку.

— Да ты хавай, — скрестил он руки на груди с видом полного безразличия к пище, хотя живот у него подвело и пустой желудок тихо скручивался в узел. — Мы не то что вы — мы и последнее можем отдать, даже человеку.

Глаза у Эвы сразу стали скучные; она через силу запила съеденное мелким глотком. Торжества от упрека Волчок почему-то не почувствовал, зато в душе появилась кислятина типа изжоги, и он больше старался не глядеть на Эву.

«И дернуло меня на подлянку!.. — Со злой тоской он вперился в тускнеющее небо между ветвей. — И зачем я ее пнул, если ответить не может?..»

— Извини, — еле-еле проговорил он, переведя дыхание, но ему не полегчало — Эва молчала, а второй раз извиняться было глупо. — Ну, ты понимаешь…

— Понимаю, — тихо отозвалась она.

Волчку представились кунята — и защипало в носу; он напрягся, упреждая недостойную Волка слабость.

— Я думаю, — осторожно начала Эва, стараясь не досаждать Волчку взглядом, — что можно попытаться поговорить с принцем. У него тоже есть потери, он может одуматься…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});