Анечка из первого «А» и другие - Ян Рыска

- Да, что-то плохо ловится, ты иди домой, - наконец ответил мне Франта, так и не повернувшись в мою сторону. - А то колено застудишь.

- Петр разбил себе колено? - спросила его Яринка.

Франта принялся длинно рассказывать о моем разбитом колене. Никогда я не казался себе таким несчастным и беспомощным, как в тот момент, когда Франта рассказывал Яринке о моей беде.

Чтоб сменить тему разговора, я начал готовить свою удочку и спросил Франту:

- Ну что, ты уже поймал карпа для Яринки?

Сначала он опять ничего мне не ответил. Некоторое время мы все втроем слушали песенку за рекой.

- Немного терпенья, и все будет, - отозвался наконец Франта.

Яринка переступала с ноги на ногу и дышала на руки:

- Мне холодно.

- Ну, хочешь ты этого карпа или нет? - негодующе спрашивал Франта.

Колено мое не унималось. Яринка вся тряслась от холода. А за рекой все еще слышалась эта песенка. Я принялся снова складывать свою удочку и сказал:

- Яринка, при такой погоде карпы не клюют. Нам просто хотелось сходить с тобой к реке.

Яринка рассердилась, едва не заплакала.

- Я знаю, что карпы на таком ветру не клюют. Только мне ведь тоже хотелось пойти на реку.

- А с кем ты хотела пойти? - спросил Франта, не отрываясь от удочки.

Яринка засунула обе руки в карманы.

- Например, с тобой. Или, например, с ним. Все равно.

Мы с Франтой опустили свои удочки и выглядели, вероятно, так, будто собираемся на похороны.

- Если вы намерены со мной спорить, - сказала Яринка, - я лучше пойду домой.

И она направилась к мосту. А мы с Франтой остались слушать песенку, которая раздавалась за рекой.

А потом случилось самое худшее, что только могло случиться.

- Я пойду за ней, - сказал Франта.

И это тогда, когда у меня было разбито колено и я не мог быстро идти.

Франта не сложил даже как следует удочку и побежал по камням за Яринкой.

Я теперь остался один слушать песенку, которая раздавалась за рекой. А потом поплелся, прихрамывая, домой.

Но вдруг я заметил, что нахожусь у домика, где живет Яринка. Окно в ванной все еще было открыто. И вот из этого окна вдруг вылетает угорь и падает шагах в трех от меня...

Так вот совсем просто это и случилось: из окна ванной вылетел угорь и упал приблизительно в трех шагах от меня. Я быстро стянул с себя куртку и упал на дорогу, накрыв курткой угря. Точно так поступил бы любой рыбак. Ведь голыми руками большого угря не удержать. А он был толстый, как штанина.

Тут прибежали Яринка, ее мама и Франта.

А я нес им навстречу угря, замотанного в куртку.

- Вылетел у вас из окна, - говорю я.

Потом принялась рассказывать мать Яринки. Говорила она коротко, потому что был сильный мороз:

- Что, думаю, дожидаться карпа, обещанного Франтой? Пойду-ка я лучше за угрем. И вот купила угря, сунула его в ванну, а он взял да сбежал.

- Это случается, - говорю я.

- Кидался он в ванной из стороны в сторону, совсем не давал к себе подступиться.

- Я вошел в ванную, хотел его поймать, - быстро вмешался в разговор Франта, очевидно, чтобы мать Яринки не сказала о нем чего-нибудь смешного. - Он вырвался у меня прямо из рук и вылетел в окно.

Я встал рядом с Франтой, чтобы Яринка обратила внимание, что у Франты руки пустые, а я держу угря.

Яринка действительно посмотрела на нас, а потом и говорит:

- Ребята, что-то я ничего не пойму. Один падает на ровном месте, а другой угря удержать не может.

- Пойдемте пить чай с пирогом, - предложила Яринкина мама.

Мы пили чай и ели пирог. Яринка включила радио. Передавали как раз ту самую песенку, которая только что слышалась за рекой.

Как мы с Франтой принесли Яринке первые весенние цветы

Зима тянулась бесконечно, пока не пришла весна. Весной цветут цветы. Первые цветы - редкость, поэтому все о них говорят. Я задался целью высмотреть, где расцветет самый первый цветок. И преподнести его Яринке.

Но стоит придумать нечто подобное, как у тебя появляется тайна. А человек с тайной выглядит совсем уже не так, как человек без тайны.

Франта мне все время говорил: «Ты стал какой-то странный».

Я стоял дома перед зеркалом и пытался выглядеть как ни в чем не бывало, то есть совершенно обычным человеком. Но это у меня никак не получалось, и Яринка тоже стала ко мне приставать:

- Петр, что же все-таки с тобой происходит?

Я решил, что, пока не найду этот первый цветок, буду ходить один. На газонах в нашем поселке пока еще ничего не цвело. Да и вообще, с газона я не хотел, это было бы не то.

И я стал ходить на прогулки в поля и в лесочек за поселком. На лужках уже зеленела трава, но ни один цветочек пока еще не распустился. Я пытался найти его и в лесочке, разгребал снег под кустами, - может, покажется где хоть подснежник. Но нашел только несколько маленьких грибочков.

Несколько раз за поселком я повстречал Франту. И хотя он тоже бродил по межам, при встрече со мной он всегда постукивал себя по лбу:

- Слушай, ты ненароком стихов еще не пишешь?

И с Яринкой у меня не все было в порядке. Она выдумала, что меня что-то грызет. Но меня ничего не грызло, я просто не мог найти для нее цветка.

Яринка меня все время приглашала домой, ведь женщины любят утешать несчастных. Но я всячески уклонялся от этого визита. Иначе моя тайна открылась бы. Определенно. Женщины умеют выпытывать чужие секреты.

Мне казалось, что Франта стал хуже ко мне относиться. Когда я приходил к нему, его мама всегда говорила:

- Франты нет дома.

- А куда он пошел? - спрашивал я.

- Не знаю. Ничего передавать тебе не велел.

Раньше Франта никогда так не поступал.

Я ходил по полям и лесам и искал первый цветок. К Яринке я пойти без цветов не мог, а Франта, похоже, вообще не хотел со мной разговаривать.

И так я ходил по полям и лесам, и мне казалось, что я один-одинешенек на целом свете.

И только однажды, когда я разгребал в лесочке листья под кустом в надежде, не растет ли там чего хорошего, вдруг слышу, кто-то со мной поздоровался:

- Привет!

Вижу, стоит какой-то чужой мальчик, но вроде бы я его откуда-то знаю. Я поднялся и стал отряхивать колени от листьев. Едва успел я раз-другой провести по штанам ладонью, как этот паренек остановил меня:

- Вполне достаточно!

- Да ты же Вацлав Карел! Из лагеря! - обрадовался я. И правда, это был тот самый мальчик, которого мы с Франтой в прошлом году «прощупывали».

- Ну и что? - говорит он. - Я вот шел случайно по лесу, и мы случайно снова с тобой встретились.

Когда двое ребят долго не видятся, они сначала говорят между собой как чужие.

- А что ты тут делаешь? - спрашиваю я.

- А ты что? - спросил меня Вашек.

Я ему спокойно ответил:

- Я здесь ищу цветок. Расцветший.

Вашек не знал Яринку, и поэтому у меня не было от него секретов. Вашек посмотрел на мои промокшие колени и на мои грязные руки.

- И это так трудно?

Я только кивнул головой. Наверное, Вашек вспомнил, как мы его все-таки впустили в палатку, и решил мне за добро отплатить добром.

- Давай я тебе помогу, сказал он.

- Только я хожу уже десять дней, - предупредил я.

Но Вашек уже принялся за поиски.

Он шел шаг за шагом по лесочку, но даже и не думал нагибаться. Время от времени он только разгребал носком ботинка прошлогоднюю листву.

- Знаешь, так ничего не выйдет, - сказал я.

Вашек оглянулся на меня:

- Вполне достаточно.

- Я лучше пойду домой, - решил я.

- Погоди, - сказал Вашек. - Вот он, твой цветок.

Из-под развороченной листвы прямо на меня смотрел цветок. Смотрел своими золотистыми глазками, и был это белый первоцвет.

Чтобы удостовериться, что это не сон, я быстро сорвал один цветочек. В самом деле...

- Почему не сорвешь побольше? Не нарвешь букета? - спросил Вашек.

- Вполне достаточно, - сказал я.

И снова начал ползать на коленях, чтобы прикрыть оставшиеся цветы листвой.

- Зачем ты это делаешь? - удивился Вашек.

- Чтобы Франта их не нашел, - проговорился я.

Вашек пристально на меня посмотрел.

- А, это тот, что был с нами в палатке?

Я только кивнул и тотчас же помчался с цветком в руках к Яринке, пока цветок не завял. Я пробежал через весь поселок и кинулся прямо к домику, где жила Яринка. Цветок я спрятал за спиной и позвонил в дверь.

Мне открыла мать Яринки, и я быстро спросил ее:

- Яринка дома?

Только потом я сообразил поздороваться с ней.

- Горит что-нибудь? - спросила Яринкина мама.

Сначала я кивнул, да, мол, на самом деле горит, но потом завертел головой, что нет, мол, ничего не горит.

- Она пошла в сад, Петр, - сказала Яринкина мама.

И снова я бежал вниз по ступенькам, да так быстро, что даже не слышал эха, раздававшегося за мной. Бежал все дальше и дальше через весь поселок. К садам у шоссе.