Незнакомка. Снег на вершинах любви - Барбара Картленд

— И что это значит? Я не очень понимаю. Поясните, пожалуйста! — умоляющим тоном проговорила Вирджиния.

— Расскажу за обедом! — пообещала мисс Маршбэнкс. — А сейчас я тороплюсь. Нужно посмотреть, как расставлены стулья для гостей. У меня при себе план того, как их нужно рассадить.

С этими словами она продемонстрировала Вирджинии кусок доски, который несла в руках. Оказалось, эта прямоугольная доска представляла собой своеобразную модель обеденного стола. По краям ее был сделан ряд отверстий, куда вставили карточки с именами тех, кто должен был сидеть на том или ином месте.

— Тоже входит в мои обязанности! — сказала мисс Маршбэнкс, заметив недоумение своей собеседницы. — Я должна рассадить гостей в строгом соответствии с их званиями и по старшинству, как указано на этой схеме. А если ее светлость хочет что-то изменить, то она вносит свои коррективы в этот план. Но обычно она целиком и полностью доверяет мне. «Я полагаюсь на тебя, Марши, как на саму себя», — говорит она мне.

— Как интересно! — воскликнула Вирджиния. — Но как вы определяете, кто из ваших гостей самый важный?

— О! Все очень просто! Не забывайте, в Англии существует специальный ежегодный справочник дворянства. Толстенный такой том! Без него я бы просто пропала. Конечно, сегодня на обеде будет всего лишь несколько важных особ. Остальные все местные. Посмотрели бы вы, что здесь бывало, когда в замок наведывались члены королевской семьи. Вот тогда уж действительно приходится смотреть в оба, чтобы не допустить ни малейшей оплошности. Один неверный шаг и…

Мисс Маршбэнкс весело рассмеялась.

— И мне голову снимут с плеч! Не сомневаюсь! Однако мне нужно бежать! Герцогиня еще должна взглянуть на это, — секретарша кивнула на доску, — а потом я отнесу план вниз, в столовую, чтобы слуги разложили карточки в точном соответствии с указаниями ее светлости.

— Я бы хотела взглянуть на стол, когда будет закончена сервировка, — сказала Вирджиния.

— Хорошо. Я устрою вам такую возможность, — великодушно пообещала мисс Маршбэнкс. — Более того, вас ждет большой сюрприз, но об этом я сообщу вам за ужином.

Секретарша заторопилась вниз, а Вирджиния пошла к себе в комнату.

Почему-то предстоящий званый обед, который ее совершенно не касался, вдруг обрадовал девушку. В своей жизни ей пришлось быть всего лишь на нескольких приемах. До замужества она была еще слишком молода. Правда, иногда мать позволяла ей спускаться вниз и встречать гостей, но перед началом обеда ее обязательно отсылали в классную комнату. Впрочем, девочка и сама не стремилась попасть за стол и сидеть рядом со слишком шумными, громогласными сенаторами и их расфуфыренными в пух и прах женами, довольно скучными и по большей части не очень умными особами. Она не сомневалась, что с ней они говорят исключительно из чувства долга, а за ее спиной непременно судачат между собой о ее внешности и соболезнуют матери, что у нее такая некрасивая дочь. Неожиданно для себя самой Вирджиния подумала, что сегодня вечером ей, напротив, очень бы хотелось присутствовать за торжественным столом. Она даже на минуту вообразила себе, каково бы это было, если бы она спустилась вниз и ее объявили как герцогиню Меррилл. Можно только представить себе изумление на лицах всех присутствующих. А уж леди Шельмадина вообще впала бы в ярость. И поделом ей! Стоило бы все же устроить встряску женщине, которая так откровенно и нагло посягает на ее мужа!

Но с другой стороны, зачем этой светской львице герцог, если она, по ее же словам, влюблена в Маркуса Рилла? Такое коварство никак не укладывалось в голове Вирджинии. Что это? Желание властвовать? Видеть всех мужчин у своих ног? Или жажда денег? Маловероятно, что леди Шельмадине удастся вытянуть из герцога много. Вирджиния почти не сомневалась в этом.

Погруженная в свои размышления, Вирджиния подошла к гардеробу и достала из него белое шифоновое платье, отороченное по низу кружевом ручной работы. Обманчивая простота на самом деле стоила огромных денег.

— В этом наряде ты похожа на невесту, — сказала тетя Элла Мей, когда она примеряла платье. Вирджиния купила его только потому, что не хотела обидеть тетю. Откажись она сделать это, и та подумает, что племянница рассердилась на нее за бестактное упоминание о свадьбе.

Сейчас она снова надела на себя это платье и, подойдя к зеркалу, стала прикидывать, как бы оно смотрелось вместе с бриллиантовым колье и тиарой в ее пышных волосах. А потом вдруг вспомнила ту ужасную тиару, которая была на ней в день свадьбы, тяжелая, как камень, безобразная, вульгарная в своей показной роскоши. А бедная мама хотела с ее помощью укрепить положение дочери в новом качестве.

— Бедная мама! — повторила Вирджиния вслух. — У нее не было ни малейшего представления о хорошем вкусе.

Здесь, в замке, среди всей этой красоты, антикварной мебели, старинных картин, резного дерева, расписных потолков и стен, она как никогда ранее понимала и чувствовала, что вся эта атмосфера красоты помогает создавать у тех, кто здесь живет, настроение радости, высокоэстетического наслаждения: красоту рукотворную, лелеемую столетиями, бережно сохраняемую и приумножаемую трудом многих и многих безвестных умельцев и мастеров. Дух времени, аромат истории придавал особое благородство красоте Рилл-Кастла, и Вирджиния не раз думала, что, пожалуй, за все деньги мира нельзя было бы построить такой замок в Америке.

Она спустилась вниз, в их гостиную, где они обычно совершали свои трапезы с мисс Маршбэнкс. Еда по обыкновению была очень вкусной, лакей принес им даже бутылку шампанского в большом серебряном ведерке со льдом.

— Когда у нас устраиваются званые обеды или ужины, ее светлость всегда присылает мне шампанское, — не без гордости заметила секретарша.

А у Вирджинии один вид этого искристого напитка, который ее мать почти силой заставила ее выпить в день бракосочетания, сразу же вызвал самые неприятные ассоциации и даже легкий приступ тошноты. В то же время она понимала, что отказаться от фужера шампанского значило обидеть пожилую женщину и лишить ее самого настоящего удовольствия.

— Королевское наслаждение! — с трудом выдавила из себя девушка и едва пригубила фужер, зная, что именно такой реакции и ждет от нее мисс Маршбэнкс.

— Ну, а сейчас обещанный сюрприз! — объявила она, когда они закончили ужин. — Ступайте за мной, только не шуметь! Когда мы подойдем к двери, ведущей в Дубовую галерею, я прошу вас снять туфли.

Пройдя по коридору, мисс Маршбэнкс открыла небольшую боковую дверь и, сняв свои башмаки, знаком приказала сделать то же самое Вирджинии. Они на цыпочках спустились по лестнице в небольшое помещение со стенами, отделанными дубом. Одна стена отсутствовала вовсе, и вместо нее потолок подпирали резные дубовые колонны. Вирджиния поняла, что это обыкновенные хоры. Расставленные стулья говорили о том, что скоро здесь должны появиться музыканты.

Мисс Маршбэнкс крадучись приблизилась к одной из колонн, и Вирджиния наконец поняла, почему они должны соблюдать такую осторожность. Хоры выходили прямо в банкетный зал. Сверху им было видно все, а сами они оставались незамеченными и могли наблюдать за тем, как герцог и его мать развлекают своих гостей.

В первое мгновение Вирджинию буквально ослепило обилие красивых обнаженных плеч, переливающихся всеми цветами радуги ожерелий и колье, бриллиантовых тиар и прочих украшений. Рядом с дамами за огромным столом, уставленным цветами и освещаемым золотыми канделябрами, сидели не менее представительные джентльмены. По краю стола тянулась гирлянда из живой зелени, а в центре возвышалась огромная золотая ваза с фруктами. Две поменьше стояли на концах стола.

Вся картина поражала воображение своим великолепием. Лакеи в напудренных париках и бархатных камзолах, отделанных золотым шитьем, с важным видом дежурили у каждого стула. Хрустальные фужеры сверкали и искрились в пламени свечей.

Совершенно непроизвольно взгляд Вирджинии устремился туда, где во главе стола сидел герцог. В первую минуту она не могла думать ни о чем, кроме того, как он красив и значителен в роли хозяина такого торжественного застолья. Справа от него восседала необыкновенно красивая брюнетка с роскошным колье и с такой же тиарой, слева заняла свой пост леди Шельмадина.

Вот она наклонилась к герцогу и почти интимным жестом положила свою руку на его. Судя по всему, она о чем-то просила его. Вирджинии было видно, как взволнованно вздымается ее грудь, как соблазнительно надулись ее хорошенькие губки, как кокетливо и призывно горели ее зеленые, как изумруды, глаза.

От злости и собственного бессилия у девушки даже потемнело в глазах. С какой стати она должна подглядывать за собственным мужем вот так, тайно, из-за какой-то колонны? Когда на самом деле ее место было там, внизу, рядом с ним? Тут она вспомнила, что все еще ненавидит этого человека, который продал свой титул за два миллиона долларов. Наверняка вся эта роскошь, это изобилие оплачено ее деньгами! Все эти деликатесы, которые они сейчас вкушают с золотых тарелок, все эти дорогие вина, играющие в хрустальных бокалах. И эти лакеи, такие надменные и важные, они тоже оплачены из ее приданого!