Любимая игрушка Зверя (СИ) - Ангелос Валерия

Внутри здание выглядит еще более впечатляюще, чем снаружи. Тут хоть кино снимай. Декорации излишни. Включай камеру и вперед. Как в другой мир попадаю.

Я такое только в кино видела. Что-то космическое. Лифт смахивает на фантастический шаттл. Прозрачные створки гармонично сочетаются с металлом. Сенсорное табло с кнопками вспыхивает и переливается мириадами огней.

Поразительное место. Очень стараюсь держать рот закрытым, но кажется, все и без того явно отражается на моем лице. Ведь Никита выразительно ухмыляется.

Ох, неловко за свою реакцию. Как будто ничего нормального прежде в жизни не видела. Понятно, живу небогато, не в подобной роскоши, но в целом меня все устраивало. Я не рвалась на вершину мира, не мечтала о шикарных апартаментах, люксовых номерах. Я научилась довольствоваться тем, что имею и ощущала себя вполне комфортно.

Ник не позволяет мне встать на ноги, так и продолжает на руках держать. Ему-то легко, трудностей не возникает, а вот я к этому совсем не привыкла. Странное ощущение.

- Тебе не тяжело? – все-таки срываюсь на вопрос, невольно сжимаюсь в его хватке, будто это способно вес облегчить.

- Тяжело, - брови сдвигает, мрачнеет, а потом вдруг широко усмехается, светло, просто, по-доброму, без тени издевки. – Тяжело понимать, что я столько лет впустую провел.

- Не понимаю, - роняю тихо.

- Понимаешь, - хмыкает.

Возможно. Господи. Если я и правда понимаю, то мне уже заранее жутко вообразить последствия.

У него это серьезно? Такой мужчина. И я. Звучит комично. Представляю, как бы Тинка смеялась, точно бы не поверила. Она о подобном человеке мечтала, о ком-то опасном и влиятельном, безумно состоятельном. Ну а я… я ведь давно замужем.

Никите наплевать. Мой муж его не пугает. Дети тоже не смущают. Наверное, Зверь с трудом осознает, как выглядит семейная жизнь, какие обязанности берут на себя оба супруга. Для него все легко. Захотел – получил. Единственное правило.

- Между нами пропасть, - говорю я.

- Не завидую ей, - скалится. – Никому из тех, кто между нами окажется, не завидую. Найду и урою, закопаю на хрен.

Никита заносит меня в квартиру, но опускать вниз не спешит, включает музыку по дороге, щелкает кнопку и пространство вокруг заполняет тяжелый рок.

- Нормально? – спрашивает.

- А соседи не против?

- Здесь отличная звукоизоляция, - небрежно заявляет он. – Можно устроить настоящую бойню. Никто и не заметит.

Желудок узлом скручивает от его холодного тона. Понимаю, шутит, выразился без дурного умысла. Однако он же и правда на это способен. Устроить бойню. Жестокую, кровавую, чудовищную.

- Хорошая музыка, - произношу я.

Что угодно лучше, нежели удары моего в край одуревшего сердца.

- Понял, - кивает Никита и убавляет звук.

Толкает дверь, заносит меня в просторную светлую комнату. Не сразу понимаю, где именно оказываюсь, не сразу разбираю, что именно перед собой вижу. Уж слишком модернизированы все детали интерьера. Едва узнаю унитаз и биде, джакузи и вовсе смахивает на мини-бассейн, а душевая кабина похожа на танцевальную площадку, обычный умывальник выглядит, точно произведение высокого искусства.

Здесь как в музее, в царском дворце, однако со значительной поправкой на современность. Каждая мелочь выверена и продумана, автоматизирована, доведена до совершенства. Дух перехватывает, и я, облепленная грязью, никак сюда не вписываюсь.

Одна эта комната больше всей моей квартиры, если сравнить площадь. Тут настолько просторно, что можно вечеринку устроить. Ну или массовую бойню, что гораздо сильнее соответствует предпочтениям хозяина.

Ник заносит меня в душевую кабину и наконец позволяет коснуться пола.

Оглядываюсь и ощущаю себя дикаркой. Губы приоткрываются, еле сдерживаю в груди восторженный возглас. Пораженно моргаю, будто пытаюсь развеять мираж.

Нет, я знаю, что такое душевая кабина, примерно представляю, насколько продвинутым может оказаться подобное устройство, прежде подрабатывала уборщицей в мебельном магазине, много чего интересного видела, там ведь и сантехника продавалась. Но это превосходит абсолютно все.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тут и правда только фантастический фильм снимать. Впечатление, словно попадаешь в капсулу для межгалактических перелетов. Нечто неземное, нереальное. Даже описать трудно. Не верится, что у нас в стране такое бывает.

Впрочем, деньги решают все. Любой каприз позволяют воплотить в жизнь. И сколько же у Никиты этих денег? Откуда? Жутко развивать мысль.

Он срывает кожаную куртку с моего нервно подрагивающего тела, потом избавляется от собственной одежды, раздевается догола. Отвожу взгляд, ощущая, как кровь моментально бьет по вискам и в грудь ударяется, мощным толчком обжигает.

Я еще не видела его настолько голым. Не видела всего. Хоть мы и оказались ближе некуда, возможности рассмотреть мускулистое тело в деталях не представилось. И чего я теперь смущаюсь? Поздно. Все уже произошло, назад не отмотать. Глупо прятаться от очевидного. Глупо убегать.

- Я свою сумку потеряла, - говорю тихо. – Причем не помню где, либо в контейнере, либо еще раньше оставила и забыла забрать. А там ключи от квартиры, кошелек и…

- Найдут, - просто отвечает Никита. – Доставят прямо сюда.

У него вообще все «просто». Ровно, спокойно, уверенно. Любая проблема за считанные секунды решается.

Кто найдет? Когда? Боже, мне домой нужно, к мужу, к детям. А я стою голая перед чужим и практически незнакомым мужчиной. Хотя у нас столько всего произошло, что и дальше называть его чужим будет странно.

Он овладел мною. Взял меня.

- Не дергайся, - мягко касается моих губ своими губами, крадет дыхание. – Ты под моей защитой. Забудь о своих проблемах. Их больше нет.

Я ничего не могу ответить. Что отвечать? Как? Мое сердце одержимо стрекочет, готово ребра разломать и наружу выскочить, прямо к его ногам упасть. Мое сердце больше не принадлежит мне.

Безумная. Ненормальная. Почему так выходит, что стоит ему оказаться рядом, я сразу про мир вокруг забываю?

Никита включает воду. Автоматически включается и свет, самые разные режимы, переливы, сочетания. Настоящая дискотека в ванной комнате.

Я как завороженная наблюдаю за происходящим. Каждый всполох ярких огней улавливаю, провожаю взглядом.

Зверь купает меня. Совершаю слабую попытку забрать контроль, самой приняться за собственное омовение. Без шансов. Он не разрешает. Обращается со мной осторожно, нежно, но сразу дает понять: бразды правления окажутся лишь в его руках.

Разве так бывает? Врагов молотит кулаками, дубасит, обращая в кровавое месиво, а с женщиной при этом настолько ласковый. Иллюзия? Обман? Чары рассеются и потом ожидает адский кошмар?

Я старательно прячу глаза. Не хочу видеть, как он возбуждается. Боюсь… себя. Я могу запретить себе смотреть, однако перестать чувствовать нельзя. Его пальцы скользят по моему телу, не ведая ни стеснения, ни стыда. Я завожусь сама. Опять за край захожу.

Откуда у него эта дьявольская власть? Колдовской дурман.

Вроде спокойные движения, а ощущаются как разряды электрического тока. Все мое тело сотрясают. Никогда ничего подобного не испытывала: чтоб земля из-под ног уходила, чтоб все кругом мягким, плавким и текучим делалось, чтоб в голове ни единой разумной мысли не оставалось. Лишь морок. Сладкий и тягучий, вязкий, болезненный.

Грязь стекает в сливное отверстие. Запах сырой земли сменяется ароматом геля для душа, свежим и будоражащим. На бергамот похоже, нечто цитрусовое, однако более глубокое и манящее, острое, многогранное.

Никита опускается передо мной на колени. В следующий миг я вздрагиваю, ощущая его губы там, где совсем не ожидаю. Ноги подкашиваются, почва ускользает и я бы точно рухнула, но Зверь успевает меня подхватить, ладони бедра обхватывают, держат.

- Откуда страх? – спрашивает он. – Почему ты боишься?

- Это… непривычно, - никак не могу мелкую дрожь унять.

- Тебя так не целовали?