Легавые. Ружье. Загадка Глухого - Эван Хантер

спросил Доннер.

— Надо же прибраться.

— Хочешь, чтобы я выставил тебя на улицу в чем мать родила?

— Нет, — тихо сказала девица.

— Тогда сейчас же перестань, — приказал Доннер.

— Ладно.

— И вообще, тебе пора одеваться. Который час? — спросил он Уиллиса.

— Почти полдень.

— Одевайся.

Девица вышла в другую комнату.

— Вот чертовка! — выругался Доннер. — Зачем я ее только' держу?

— Мне показалось, ты назвал ее дочкой, — заметил Уиллис.

— Это тебе показалось, — хмыкнул Доннер.

Уиллис подавил очередной приступ отвращения, вздохнул и спросил:

— Ну и что ты об этом думаешь?

— Пока ровным счетом ничего. Ноль.

— Даю тебе время подумать. Только недолго.

— Ты очень торопишься?

— Нам дозарезу нужно наскрести хоть что-нибудь.

— Дали бы зацепку…

— Возможно, что дело связано с вымогательством.

— Говоришь, Дом?

— Дом, — повторил Уиллис.

— А полностью — Доминик?

— Бог его знает.

— Надо будет послушать, порасспросить. Может, кто чего и подскажет.

Из соседней комнаты вышла девица. На ней была мини-юбка, белые чулки и фиолетовая блузка с глубоким пырезом. Рот ярко накрашен, на веках зеленые тени.

— Идешь? — спросил Доннер.

— Иду.

— Надень пальто.

— Надену, — сказала она.

— И сумку возьми.

— Хорошо.

— С пустыми руками не возвращайся.

— Понятно, — кивнула она и двинулась к двери.

— Я тоже пошел, — сказал Уиллис.

— Я позвоню.

— Только поскорее.

— Чего я ненавижу, так это выходить на улицу в 1йкой холод, — сказал Доннер.

Девушка не спеша спускалась по лестнице, на ходу «ястегивая пальто. Уиллис догнал ее и спросил:

— Ты откуда?

— Спроси Доннера, — ответила она.

— Я спрашиваю тебя.

— Ты легавый?

— Да.

— Из Джорджии, — ответила девушка.

— Давно в нашем городе?

— Два месяца.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать.

— Что ты делаешь у этого типа? — спросил Уиллис!

— Не знаю, — ответила девица, не глядя на Уиллиса. Она шла, опустив голову. Когда Уиллис распахнул дверь парадного, их обдало холодом.

— Почему ты от него не уходишь? — спросил Уиллис.

Девица подняла голову.

— А куда я пойду? — сказала она и, резко повернувшись, двинулась по улице, профессионально покачивая бедрами. Сумка болталась на плече, каблуки постукивали по тротуару.

В два часа дня девушка, которая была в машине, разбившейся о парапет набережной, скончалась, не приходя в сознание. В регистрационном журнале больницы «Буэнависта» появилась запись: «Смерть в результате черепно-мозговой травмы».

ГЛАВА IX

В понедельник с утра пораньше в следственном отдел* начал трезвонить телефон.

Сначала позвонил репортер из сердитой ежедневной газеты. Он хотел поговорить с начальником детективов, а когда ему сказали, что лейтенанта Бирнса нет на месте, попросил подозвать к телефону его заместителя.

— Детектив второго класса Мейер. Сейчас я замещаю Бирнса.

— Детектив Мейер, с вами говорит Карлайт Баттер форд. Я хотел бы проверить достоверность информации.

Сначала Мейер решил, что это розыгрыш, поскольку у журналиста не может быть столь изысканного имени, как Карлайт Баттерфорд. Но затем он вспомнил, что в этой газете у всех сотрудников такие имена и фамилии: Престон Финглевер, Клайд Мастерфилд, Эймлер Купермер.

— Я вас слушаю, мистер Баттерфорд, — сказал он. — Чем могу помочь?

— Сегодня утром к нам в редакцию звонил один человек.

— Кто же?

— Он не назвался, — сказал Баттерфорд.

— Вот как?

— Да. Он посоветовал нам связаться с восемьдесят седьмым участком. Нас интересуют звонки и письма с требованием денег, которыми преступник вас шантажировал перед убийством смотрителя парков Каупера и заместителя мэра Скэнлона.

Возникла продолжительная пауза.

— Детектив Мейер, есть, ли в этом сообщении хотя бы доля правды?

— А почему бы вам не обратиться в отдел по связям с общественностью Главного полицейского управления? — спросил Мейер. — Свяжитесь с детективом Гленном.

— Думаете, он располагает информацией насчет звонков и писем? — осведомился Карлайт Баттерфорд.

— Вам лучше спросить об этом его самого.

— А у вас есть такая информация?

— У меня лично есть информация по очень многим вопросам, — ответил Мейер. — Убийства, разбойные нападения, грабежи, изнасилования, вымогательства — все, что душе угодно. Но, как вам, наверное, известно, детективы работают одной командой и попытки некоторых лиц преувеличить собственное значение у нас не поощряется. Гели вы желаете поговорить с лейтенантом, советую позвонить часов в десять. К этому времени он обязательно ноивится.

— Послушайте, — попросил Баттерфорд, — может, вы все-таки сделаете для меня исключение?

— Виноват, дружище, но ничем помочь не могу.

— Я, как и вы, на службе.

— Лейтенант тоже, — сказал Мейер и положил трубку.

Второй звонок раздался в 9.30. Трубку взял дежурный» гржант Дейв Марчисон и передал ее Мейеру.

— Говорит Клифф Севидж, — услышал он. — Помните 1ВКОГО?

Еще бы! — хмыкнул Мейер. — Чем могу быть вам полезен, Севидж?

— Кареллы нет поблизости?

— Отсутствует.

— Я хотел бы с ним поговорить.

— Зато он вряд ли этого хочет, — отрезал Мейер. — Ваши дурацкие статейки чуть было не угробили его жену. Могу дать вам совет — держитесь от него подальше.

— В таком случае я хотел бы поговорить с вами, — сказал Севидж.

— Если по правде, вы и мне не особенно нравитесь.

— Благодарю за откровенность, хотя меня итересует кое-что другое.

— Что же?

— Сегодня утром мне позвонил человек, который отказался назвать себя. Он сообщил очень любопытные новости. — Севидж сделал выразительную паузу. — Скажите, вам что-нибудь об этом известно?

У Мейера сильно забилось сердце, но он спокойно ответил:

— Я не ясновидящий, Севидж.

— А я думал, вы в курсе.

— Севидж, я уже потратил на вас пять минут крайне ценного времени. Если у вас есть что-то конкретное, то ради Бога…

— Ладно, ладно. Тот, кто мне позвонил, сказал, что вам в восемьдесят седьмой участок несколько раз звонили и угрожали убить смотрителя парков Каупера. Затем вы получили три письма, в которых преступник требовал денег и грозил убить заместителя мэра Скэнлона. Вам что-нибудь об этом известно? 

— Насчет телефонных звонков вам лучше обратитьси в телефонную компанию.

— Кончайте, Мейер. Не надо водить меня за нос.

— Мы не имеем права давать информацию представителям печати, — сказал Мейер. — Неужели вам об этом не известно? '

— Сколько? — спросил Севидж.

— Что сколько?

— Сколько вы хотите, Мейер?

— А сколько вам не жалко?

— Сотню. Годится?

=— Маловато.

— А две?

— Тоже. Мой приятель, торговец наркотиками, платит мне за охрану куда больше.

— Триста — мой предел, — признался Севидж.

— Будьте любезны повторить ваше предложение, — сказал Мейер. — Я хочу записать его на магнитофон. Мне нужны доказательства, что вы предлагали взятку сотруднику полиции.

— Я предлагал взаймы.

— Взаймы мы не береми сами в долг не даем, — сказал Мейер и положил трубку.

Ничего хорошего эти звонки не сулили. Все обстояло довольно скверна Мейер уже собрался позвонить домой лейтенанту, чтобы поговорить с ним до его ухода на работу, но телефон на столе снова напомнил о себе.

— Детектив Мейер,