Очень уж краткая история человечества с древнейших времен до наших дней и даже несколько дольше - Игорь Бестужев-Лада

В результате 7 ноября 1917 года хорошо организованная горстка фанатиков мировой революции (большевики — экстремистское крыло социал-демократии, по фанатичности похожее на нынешних талибов) в результате ночного налета арестовала правительство и провозгласила собственное: фиктивную «советскую власть». Для проформы в «советы» включили поначалу нескольких представителей крайних левых партий, но затем их быстро убрали физически. И демагогические лозунги экстремистов сделали свое дело: фронт развалился, началась анархия, повальные насилия и грабежи — и все это под лозунгом «Власть советам!»

Германский генштаб не прогадал. Агент его влияния в феврале 1918 года подписал капитулянтский мир — такой, каким он мог быть, если бы Германия разгромила Россию в войне. К Германии отошли Польша, Прибалтика, Белоруссия, Украина плюс к этому Россия выплачивала миллиардные контрибуции золотом, зерном, углем — всем, в чем так нуждалась изнемогавшая в войне Германия. Этот мир продлил мировую войну еще на девять месяцев, и если бы на помощь французам и англичанам не пришли американцы, неизвестно, капитулировала ли бы Германия. Скорее всего пришлось бы идти с ней на компромисс.

Демагогия большевиков не сразу подняла против них здоровые силы общества. Только когда начался погром «среднего класса» (глава царского правительства, убитый террористами за несколько лет до войны, сумел поднять до этого уровня чуть ли не треть крестьянства, включая казачество), только когда началось массовое истребление дворянства, буржуазии, интеллигенции, только когда закрыли рынки и открыли простор «черному рынку», только когда ликвидировали деньги, заменив их бесполезными «дензнаками», и вызвали финансовую катастрофу, наконец, когда в третий раз стали реквизировать урожай у крестьян — только тогда страна поднялась против своих отечественных «талибов».

Но русским «талибам» трижды повезло. Осенью 1918 года развалились Австро-Венгрия и Османская империя, вспыхнула революция в Германии. Державы-победительницы продиктовали побежденным условия мира. И «советская власть» на короткое время появилась на Украине, в Белоруссии, в Прибалтике. Державы-победительницы недооценили большевиков. Они были уверены, что эта кучка авантюристов сама собой обречена на гибель в самое ближайшее время. Поэтому, высадив поначалу десанты на окраинах России, они отозвали свои уставшие от войны войска и ограничились материальной помощью. Наконец, они не уделили внимания вопросам координации «белых» армий. И образовались четыре изолированные друг от друга армии (в Сибири, на Дону, в Эстонии и в Крыму), которые, одна за другой, формировались и начинали поход на Москву, куда переехало из Петрограда советское правительство. В каждой из этих армий было примерно по 100–150 тысяч человек. Сравните это с «красной» армией, в которой было поставлено под ружье 5,5 миллиона человек и которая легко била противника поодиночке. Успех «красных» был такой, что они попробовали «перенести» революцию из России в Германию через Польшу. Но тут державы-победительницы оказали полякам необходимую помощь, и «красные» были отброшены.

Итак, Гражданская война 1918–1920 годов в России была выиграна «красными» (на Дальнем Востоке военные действия продолжались до 1922 года).

Однако Россия оказалась в полной разрухе. Рухнули промышленность, сельское хозяйство, транспорт. Восстали крестьяне. Забастовали рабочие, начались волнения в армии.

И тогда лидер большевиков — вопреки мнению большинства своих подельников — резко изменил курс, объявил «новую экономическую политику»: вернул частное предпринимательство, открыл рынки, ввел конвертируемую валюту. На целых семь лет (1921–1929) Россия получила передышку. Следующей такой передышки она дождалась только в XXI веке.

2

11 ноября 1918 года Германия наконец капитулировала. В салон-вагоне поезда, стоявшего на путях в Компьенском лесу за линией фронта, было заключено перемирие, закрепленное в 1919 году Версальским мирным договором.

Вы, конечно, можете не сомневаться, что Версальский договор подписывался в том же зале, где Пруссия в 1871 году продиктовала побежденной Франции унизительные условия мира. Разумеется, вы не ошибетесь, если предположите, что спустя двадцать лет, в 1940 году, в том же самом салон-вагоне, превращенном в музей, побежденная! Франция в очередной раз подписывала капитуляцию. Из этих исторических фактов наглядно следует, что государствами почти всегда и везде управляли мальчишки подросткового возраста. С соответствующим сознанием и поведением. Нет никакой уверенности, что сегодня они повзрослели хоть чуть-чуть.

Послевоенный мир напоминал собой огромный одноэтажный коттедж, в благоустроенных комнатах которого разместились благополучные страны Запада (плюс четыре английских доминиона и Япония). Конечно, побежденным жилось хуже, но ненамного. Намного хуже жилось гораздо более многочисленным обитателях подвала — народам Азии, Африки и Латинской Америки. С уточнением, что в тот же подвал провалилась и Советская Россия. В «комнатах» наверху нормой жизни была сытость, благоустроенное жилье, удовлетворительное медицинское обслуживание и приличное образование для подрастающего поколения. Плюс такая само собой разумеющаяся вещь, как чистая питьевая вода. В углах «подвала» нормой жизни была жизнь впроголодь в хижине или трущобе, вода из ближайшей лужи (читай: бактерии, болезни и так далее), никакой медицины, кроме знахарской, и никакой педагогики, кроме родительской. Разница зримо выражалась в том, что «наверху» жили в среднем почти вдвое дольше, а детей умирало едва ли не вдесятеро меньше.

Все углы «подвала», как в тюрьме, были разделены на три категории «камер»: колонии, разделенные между победителями (у Германии были отобраны все до одной); полуколонии, сохранявшие видимость государственной независимости, но на деле ничем не отличавшиеся от колоний; отсталые независимые государства, в которых хозяйничали не колонизаторы, а иностранные банки. Советская Россия формально оставалась «наверху», но к ней относились как к прокаженной и жилось в ней хуже, чем в ином подвале. Понятно, имелись и «маргинальные» страны — одни ближе к благополучным, другие — к обездоленным. Но и те и другие были тем, с чем, по определению французов, не принято считаться.

Благополучные страны объединились в Лигу Наций, в которую допустили на порог и некоторые неблагополучные государства (только не колонии!) и которая призвана была навеки покончить с войнами. Верховодили в Лиге, как и сегодня в ООН, только великие державы, поделившие между собой «колониальный пирог». Тогда это были «старые пираты» Англия и Франция плюс «новые выскочки» — США (спасшие союзников и теперь игравшие в Лиге первую скрипку), Япония и Италия, тоже получившие куски от «пирога». Италия — Ливию, а Япония — Корею, Тайвань и — самовольно — часть китайской провинции Шаньдун.

Все выглядело благостно. Кроме одного. И империалистическая, и гражданская война продолжалась в мировых масштабах, только в иных формах.

Весь «подвал» то и дело вспыхивал пламенем бунтов, восстаний и революций. В далекой от Европы Мексике только что формально окончилась опустошительная гражданская война 1910–1917 годов, но правительство не собиралось выполнять обещания, и военные действия между повстанцами и правительственными войсками продолжались. Волнения прокатывались по всей Латинской Америке. В Африке марокканские племена отбивались от испанских и французских колонизаторов. На развалинах Османской империи бушевала междоусобица племен, перемежавшаяся с их восстаниями против английских и французских колонизаторов. В Индии медленно, но верно назревала кампания гражданского неповиновения, и в Лондоне все более сомневались, возможно ли удержать эту колонию. Китай с 1911 года горел в огне гражданской войны, похожей на русскую, с той разницей, что с востока на него наседала Япония. Правда, все это считалось тогда «в порядке вещей» и особой тревоги не вызывало.

Но даже в странах-победительницах, где, казалось бы, нельзя было ждать никакого подвоха, начало складываться тревожное положение. Например, в сверхблагополучной Британии, из участниц войны в Европе меньше всего пострадавшей.

Дело в том, что рыночная экономика, с тех пор как свет стоит, всегда развивалась циклами подъемов и кризисов сбыта. С годовыми кризисами научились справляться системой дешевых распродаж к концу сезона, закладывая скидки в общегодовую прибыль. Так что ты можешь натянуть на себя заведомое старье с прилавка за доллар или даже за полдоллара, но к новому сезону, чтобы выглядеть прилично, обязан будешь выложить за примерно то же самое полсотни или даже сотню. Для более серьезного товара развили индустрию моды: ты обязан выложить тысячу долларов за модный костюм такой-то фирмы, как обязательный фрак на свадьбе или похоронах, мало отличимый от выставленного на распродажу за десятку.