Безымянный. Антимаг-1 - Владимир Подорога

в моё лицо и спросила:

– Что-то случилось?

Я постоял ещё пару секунд, потом встряхнулся, сделал шаг к ней, схватил за талию и закружил её вокруг себя. Потом опустил на пол, прижался щекой к её щеке и тихо прошептал:

– Много чего случилось, но самое главное – я опять рядом с тобой.

Мы ещё немного постояли так, обнявшись и ни о чём не говоря. Потом прошли в столовую, она на скорую руку соорудила ужин из холодного мяса и свежего, ещё теплого хлеба. Пока я ел, она засыпала меня тысячами вопросов, зачастую не дожидаясь ответов, перебивая меня рассказами о том, чем она сама занималась всё это время.

– … а цены на Базаре опять подскочили…

– … а вот Мира, ну соседка наша, не делай такое глупое лицо, ты её видел, говорит что…

– … ходила на выставку художников, там картины молодого Виллио, ужас какие хорошие, а стоят…

– … ну, расскажи, как там в провинции? Ужас как, наверное, скучно. Ты такой молчаливый. Что-то не так? Нет, нет, кушай, не отвечай…

– … купила себе новое платье, завтра одену – оценишь, как раз подойдёт к тому ожерелью, что ты привёз…

Я сидел, пережёвывал еду, любовался игрой теней на точеном лице Лары, и изредка вставляя пару слов в её монолог, понимал – рассказывать о том, что случилось со мной на самом деле никак нельзя. Даже не потому, что не поймёт или не одобрит, просто это слишком тяжёлый груз для неё. Даже я до сих пор привыкаю к нему, её же это просто сломит. Нет, никак нельзя.

Уже глубокой ночью, положив руку ей на бедро и слушая ровное дыхание, я лежал и вспоминал, как впервые встретил Ларриэн. Женщин-антимагов не было, только мужчины. Точнее говоря, они были, но от обычных людей их отличали лишь отсутствие искажения и способность рожать от нас. Поэтому отыскать их было гораздо сложнее, и премии поисковым отрядам за них платили втрое больше чем за мужчин. Нас, мужчин, называли проклятыми-нефари, их называли Другими. В Чёрном квартале на одну Другую приходилось около четырёх мужчин-антимагов и добиться руки такой женщины было честью для каждого из нас.

***

Не прошло и получаса, как я победил своего последнего соперника, мастера меча Срединной школы. В руке я сжимал клинок, лично вручённый мне самим Императором, возможно рукоять ещё хранила тепло его руки. Эмоции переполняли меня и было чертовски трудно не сорваться в пляс и не заорать чего-нибудь глупого и радостного, размахивая драгоценным оружием. Вместо этого, я сохранял максимально невозмутимый и торжественный вид и наблюдал, как выбивают моё имя на Триумфальном Столбе. Никон Кроуд, чемпион четыреста пятого турнира Императорского Клинка. Рубашка на мне промокла от пота, было довольно жарко.

Наконец свершилось. Уставший и радостный я направился через Стадиум к Почётным Вратам под овации публики, заслужив одобрительный кивок Императора напоследок. Вместе со мной шли двое моих закадычных приятеля и бывших однокашника, долговязый весельчак Флавио и крепыш-флегматик Роул. На турнире они были моими секундантами. Флавио тараторил не останавливаясь, ежесекундно хлопая меня по плечу:

… а как ты его поймал на мой финт? Нет, а? Не зря я тебя ему обучил, цени, салага. С тебя бочка вина, и не какой-то там кислятины, а …

Роул же шёл молча, широченная улыбка от уха до уха не покидала его лицо. Он важно кивал всем вокруг с таким видом, будто бы это он сам стал чемпионом. Флав заметил очередной кивок и хлопнул его по спине так, что аж шляпа слетела.

– Роул, сдуй щёки, а то полопаются, – он захохотал и отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от ответного тычка.

– Да иди ты, – Роул с невозмутимым видом поднял шляпу, одел её и снова кивнул какому-то знакомому.

Мы дошли до Врат и служители распахнули их перед нами. И тут, прямо на мраморных ступенях, на нас налетела толпа разряжённых девиц. В шелках и драгоценностях, вооруженные выставленными на показ прелестями и томными взглядами, первые красавицы столицы набросились на меня как свора голодных собак на кусок мяса. Друзья пытались как-то оградить меня, но всё было бесполезно. Я – победитель турнира Клинка, получил право пригласить любую женщину Империи на роль Королевы весенних праздников.

Желающих было хоть отбавляй. Они толкались, хватали меня за рукава, кричали каждая своё, пытаясь перекричать конкуренток. Предлагали себя, деньги, любовь до гроба, руку, сердце и все остальное. Ещё вчера они бы и не посмотрели на меня – молодой антимаг без денег и положения, страшно и невыгодно. Несколько раз меня едва не сбили с ног. Очень скоро мы потеряли терпение и, не церемонясь, растолкали всю эту блеющую отару. Не пошли бы вы все, девушки, прямиком к Чёрному. Куда ехать и выбирать свою королеву я уже всё равно решил.

***

Их было шестеро. Выпускницы пансиона, в котором Другие достигали совершеннолетия, если их находили детьми. Две сестры, уроженки Лафаэта, с крупными чертами лица и густыми гривами волос, высокие, статные, валькирии спустившиеся на эту землю, чтобы убивать и рожать других убийц. С этого острова поисковые партии собирали самый большой урожай Других и антимагов, почти треть всех из нас были оттуда. Жгучая брюнетка, нежно-розовая кожа, огромные глаза, немного вытянутый овал лица – ируианка, наследница хитрых, вечно двусмысленных и лживых предков. Короткая стрижка, отрешённое лицо, узкие глаза, желтоватая кожа – Литан, страна крестьян, философов, монахов и кланов наёмных убийц. Крупный нос с горбинкой, вьющиеся пшеничные волосы, серые глаза – аристократка Крайканы, тут нельзя было ошибиться, толпы породистых предков стояли за её спиной и вопели о высоком происхождении.

И, наконец, она. Темные прямые волосы до плеч, карие глаза. Совершенные до умопомрачения черты лица, статуи Стадиума – кучка паяцов по сравнению с ней. Точёная фигурка, ростом мне всего до плеча, но такое телосложение, что кажется, будто она высокая. Ларриэн. Я видел её до этого, встречался несколько раз, но никак не мог понять, нравлюсь я ей или нет. Мы оба знали – я выберу её, но только она знала, выберет ли она меня.

Я подошёл к ней, стал на одно колено и протянул клинок Императора рукоятью вперёд. Остальные девушки молча вышли из комнаты. Если бы Лара отказала мне, я мог бы выбрать кого-то из них, но это было ниже их гордости.

Какое-то мгновение, растянувшееся на века, она промедлила. Я ждал, глядя в пол, сердце стучало, готовое пробить грудную клетку, но рука твердо держала меч. Затем её ладонь легла на рукоять и я поднял глаза. Она улыбалась. Улыбалась. И я понял, что она выбрала меня не только на весенние праздники. Она выбрала