История одного преступления - Лейла Отарьевна Церетели

подписание необходимых бумаг, но этого не происходило. К тому памятному разговору Ольховский больше не возвращался – то ли забыл о нем, то ли решил, что погорячился, предложив мне свои акции.

Глава 42

Однажды ранней весной, Ольховский пригласил меня на ужин в ресторан тайской кухни, намекнув, что хочет сообщить мне что-то важное. Я был заинтригован: может наконец-то, он вспомнил о своем предложении?

В семь часов вечера я был на месте. На вывеске заведения был изображен слон, что соответствовало названию ресторана – Blue Elephant. На входе, я объяснил метрдотелю, что у меня встреча с другом, после чего он препроводил меня к столику, за которым возвышался Ольховский. Увидев меня, он вскочил и заключил в свои объятия:

– Женька, друг, как я рад тебя видеть! Присаживайся. Посмотри, какая здесь красота?

В ресторане действительно было очень красиво. Кроме оформления в традиционном тайском духе, меня привлекло обилие экзотических деревьев и цветов. Живые пальмовые деревья создавали атмосферу настоящего леса. Неподалеку от нас журчала речка, через которую был переброшен мостик. У меня было ощущение, что я попал в рай – такая кругом была благость и красота.

– Потрясающе! Я слышал об этом ресторане, но не бывал.

– А я здесь частенько ужинаю! Люблю я всю эту экзотику! А как здесь готовят! Давая, выбери, всю, что хочешь, а я уже сделал заказ. Я себе водочки заказал, а памятуя, что ты не очень-то любишь крепкие напитки – тебе взял шампанское.

– Спасибо!

Принесли меню. Описание блюд было настолько привлекательным и подробным, что мне тут же захотелось есть. Хотя, когда я сюда отправлялся, то думал, что ограничусь одним салатом. Сделав заказ официанту, я обратился к Ольховскому:

– О каком сюрпризе вы говорили? Об этом – я имею в виду посещение ресторана?

– Ну что ты, Женечка! – запричитал Игорь Петрович. – Ресторан – это сопутствующее мероприятие, аккомпанемент, так сказать. А пригласил я тебя для того, чтобы рассказать потрясающую новость…

Старик сделал паузу и многозначительно на меня посмотрел.

– Женя! У нашей Лизы появился друг! Мужчина! Не совсем, конечно, мужчина, скорее, молодой человек. Учиться вместе с Лизой, но на экономическом факультете. Лиза – счастлива и говорит, что мальчик к ней относиться серьезно.

После этих слов, я, наверное, должен был броситься Игорю Петровичу на шею, и приторно-радостным голосом закричать «поздравляю!» или «какое счастье!», но я сдержался и сказал следующее:

– Я вас поздравляю! Я же вам говорил, что все будет хорошо. Лиза подрастет, сменит имидж и будет привлекательной девушкой. Так все и случилось.

– Женька, ты молодец! Ты всегда меня поддерживал, и я думаю, не откажешь в моей просьбе.

– Какой просьбе?

– Слетай в Париж! Посмотри на этого юношу!

– Игорь Петрович! Я не думаю, что это хорошая идея,– попытался возразить я.

– Женя! Я бы сам завтра же полетел. Но врачи, после последнего обследования, строго настрого запретили мне летать. Говорят, перепады давления могут сказаться на сердце. А мне не терпится узнать, кто находится рядом с Лизой. Может, быть, это какой-нибудь любитель богатых невест?

Еще час Ольховский убеждал меня в том, что, если я не поеду в Париж – с Лизой может случиться беда. Все мои доводы он отметал. В конце концов, я устал отбиваться и пообещал через три дня навестить Лизу и ее нового друга.

Мое упорное нежелание лететь в Париж – город, который я обожал с детства – объяснялось просто: мне не хотелось лишний раз видеться с дочкой Ольховского. За те два года, которые она провела в Париже, отношение ко мне не изменилось. Как и прежде, при встречах она ехидно улыбалась и расспрашивала о том, как мне живется под «крылом» ее отца. Я как-то поинтересовался, что именно она имеет в виду? На что Лиза, с присущей ей прямотой заявила, что считает меня чрезвычайно хитрым человеком, который лишь делает вид, что служит Игорю Петровичу, а сам только и мечтает, как прибрать к рукам его богатство.

Помню, выслушав Лизины обвинения, я сказал:

– Лиза! Мне совершенно наплевать на твои бредовые мысли. Как, впрочем, и твоему отцу. И вообще, мне стало казаться, что вся твоя злость по отношению ко мне, основана на одном единственном чувстве – влюбленности. Ты в меня влюблена! И это совершенно очевидно! А чтобы это было не заметно мне и окружающим – ты и придумываешь всякие бредни.

Лиза опешила. Она стояла посредине комнаты и хлопала своими белесыми ресницами. Щеки налились краской, и она стала похожа на испуганного, маленького человека, у которого отобрали игрушку.

Мысль о том, что Лиза испытывает ко мне какие-то чувства – впервые высказала Вера. Я, как-то, в очередной раз, пожаловался на Лизу, и она вдруг сказала:

– А знаешь, Женя! Вполне возможно, что Лизка в тебя влюблена! Ничем иным я не могу объяснить вспышки ее ненависти по отношению к тебе. Народная мудрость гласит: от любви до ненависти – один шаг. Так что ты присмотрись к девушке!

– От того, что она в меня влюблена – мне легче не становиться. Я бы с превеликим удовольствием избегал встречи с этой особой, но, к сожалению, ее отец, не замечая, как дочь ко мне относится – стремиться все время меня с ней сводить. Ему кажется, что я в силу своего возраста, должен лучше понимать Лизу и соответственно, находить с ней общий язык.

Одно время, я грешным делом, начал думать, что Ольховский задумал женить меня на своей дочке. Я даже попытался вывести его на откровенный разговор относительно будущего Лизы. На мое счастье, он не высказал идею о том, что хотел бы видеть меня своим зятем.

– А что? Совсем неглупая мысль. Станешь наследником хорошего состояния. А с Лизой – разведешься через год-другой, – неожиданно поддержала тему Вера.

– Ты, знаешь, я уже один раз женился не по зову сердца, а исключительно из меркантильных интересов. И ничего хорошего из того брака не получилось. Ну, разве что, квартира на Васильевском острове. А осадок от той истории остался на всю жизнь. Так что, думаю у меня с Лизой ничего не получиться…

Разговор, конечно, был шуточный, но я еще долго размышлял о словах Веры. А может действительно, я чего-то не замечаю, а эта девчонка, в тайне мечтает обо мне? Что ж, час от часу не легче. Пусть уж все остается на своих местах.

Глава 43

В последнее время, я все чаще,