(не) Только Секс (СИ) - Ласка Уля

— Я буду через час. Час в наших обстоятельствах — это целая вечность. Для меня точно! — Ловлю себя на том, что мне до изнеможения хочется вспороть это пространство, погрузить в него руки и просто выдернуть ее к себе, закрыться в спальне и всеми известными мне способами избавить от любых сдерживающих мыслей, забивших ее хорошенькую головку.

Вздох на грани всхлипа. Бл..ть!

— Надя, я жду тебя с того момента, как проснулся в отеле. Но могу подождать еще…

— Я смогу освободиться в среду вечером, — торопливо сообщает она.

Что?..

Мне требуется некоторое время, чтобы осмыслить услышанное. То есть мое «сейчас» против ее «через три дня»?

Романтический флер сдувает резким порывом ветра циничности и трезвого расчета.

Угу… Скольким дням там равна выдержка лоха по методикам современной стервы, чтобы он был «готов на все»?

От перевода в этот разряд ее спасают только те самые извиняющиеся нотки. Стервы делают это соблазнительнее.

— Хорошо, Надежда. Среда, вечер. Место? — говорю я, уже взяв эмоции под контроль.

— Саш, — в голосе слышится нервное напряжение и раскаяние, — я правда сейчас не могу.

— Я понял. Место, Надя? — Я почти готов начать ненавидеть себя за это, но мысль, что весь этот хоровод эмоций только мой, а для нее это обычное проходное знакомство, подстегивает раздражение и захлестывает волной непринятия. Для нее три дня — это просто три дня.

— Выберешь сам? — Ну и к чему тогда эта интонация обреченности?

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Куда за тобой заехать?

Какая-то заминка, и она на полном серьезе сообщает:

— Это необязательно. Я могу добраться сама.

Даже так? То есть вот так сразу выставленные рамки присутствия в ее жизни. Неужели все-таки игра?

— Договорились, — называю адрес и предпринимаю еще одну попытку спасения чертова образа, никак не выходящего из моей головы. — Надя, к черту три дня, давай встретимся сейчас!

Молчание.

Значит, окончательно.

— Тогда до среды, буду ждать.

— Я… — запинается она, а потом: — До среды, Саша, — мастерский удар мне под дых, в котором, судя по отдаче, сконцентрировались все мои иллюзии.

Надежда еще остается. Но такая же призрачная, как и ее хозяйка.

Глава 16

Надежда

Е-е-еся, — не могу сдержаться и с надрывом спускаю свое отчаяние в трубку, — похоже, я все… все испортила.

Становится до того тоскливо и одиноко, что я плотно притягиваю колени к животу, прижимаю подбородок к груди и накрываюсь одеялом с головой, как будто оно сможет сдержать тот холод, который неотвратимо подступает со всех сторон.

Не сможет, я знаю. Один раз я уже проходила через подобное.

— Что случилось, Надь? — обеспокоенный голос подруги еще по-сонному глух.

— Он… он хотел встретиться… Сегодня… сейчас, а я… я ему отказала… Е-е-есь, но я ведь не специально, я же похожа на пугало, мне не хватило бы часа, чтобы собраться. Да я и не смогла бы так, как твои девочки. А теперь он…

Тело сводит судорогой от одного воспоминания, как внезапно поменялся тон его голоса. Хочется зажать уши, словно это поможет отмотать время назад и избавить меня от этой отчужденности, все быстрее и быстрее распространяющейся в моей крови. Я могла сразу же сказать ему «да». И это продлило бы мою эйфорию ровно на час, после чего я получила бы ту же реакцию, но уже прямо в лицо.

— Надя, прекрати истерику, — командует Еся после десятисекундной паузы. — То есть ему не понравилось, что ты тут же не сорвалась к нему на встречу?

— Да, — подтверждаю я, готовая уже расплакаться от, кажется, разбившейся вдребезги мечты.

— Послушай меня внимательно, дорогая. С последними событиями мы лишь вскользь коснулись этой темы, а надо было с нее и начать, — голос подруги становится по деловому сосредоточен. — Надя, я очень надеюсь, что ты не начала рассматривать просто классного любовника в качестве полноценного партнера? Черт! — не сдерживается она. — Конечно же, начала. Это же ты… Ладно, до чего вы договорились? — спрашивает она, а я уже вовсю вытираю льющиеся из глаз слезы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Встретиться в среду вечером, — отвечаю я, пытаясь придать своему голосу более оптимистичное звучание.

— Почему в среду? — недоумевает Еся. — Почему не завтра, раз уж ему не терпится?

— Еся, у меня же завтра работа! И психолог, ты разве не помнишь? Придется отпрашиваться как минимум на час, а на меня и так все уже косятся. Знаешь, это излишнее внимание грузит еще сильнее, чем полное его отсутствие, — не нахожу другого времени, чтобы пожаловаться. — Поэтому придется задержаться после работы. Ну а потом, не могу же я вечно пользоваться твоим расположением и просить приводить мою внешность в порядок каждый раз, когда мне вздумается пойти на свидание, — озвучиваю еще одну причину своего беспокойства. — А мне нужно по крайней мере два часа, чтобы хотя бы отдаленно приблизиться к чему-то приличному.

— Для начала предоставь мне решать, сколько ты можешь пользоваться моим расположением. Между прочим, благодаря именно твоим фоткам, которые девчонки сняли для себя, что-то вроде «до и после», у нас пошел интерес к новой коллекции. Так что не переживай! — утешает Есения. — С завтрашним днем поняла. Что насчет вторника?

— Наши встречи с…

— Мамой! — договаривает она за меня. — Как я могла забыть! И не пропустить, и не перенести! Можешь не оправдываться. Такое за один раз не решается. Еще не хватало, чтобы, занимаясь сексом, ты размышляла о том, что будет ожидать тебя в очередную встречу с моей родительницей. Да, выходит, только среда. Доработаешь — и сразу ко мне. Договорились, откуда он тебя заберет?

— Я сказала, что подъеду сама, — признаюсь и почему-то предчувствую, что мой ответ не понравится подруге так же, как и Александру.

— Надь… — сочувственно вздыхает она. — А вот знаешь, я что-то такое вспоминаю… Ты рассказывала, как передвигалась зимой с двумя детьми на общественном транспорте через весь город, так как Витюшу не хотелось беспокоить. Угу, а вот Мила не постеснялась.

— Не надо, — прошу прекратить, потому что это удар по еще не отболевшему. Не по человеку, по действиям, ответственность за которые лежала полностью на мне.

— Надя, это не для того, чтобы обидеть. А для того, чтобы ты вспомнила, что можно порой расслабиться и позволить, чтобы позаботились о тебе.

— Еся, а дальше?

— Милая, дальше — не в этом случае. В этом случае только в ближайшую встречу, если она назначена. У тебя есть только среда. Все. Но зато какая!!!

Не удерживаюсь и всхлипываю.

— А за «дальше» — это к Назару, да и то только после того, как услышишь, что он может тебе предложить. И когда проверишь, естественно! Кстати, — спохватывается она, — Толик напомнил взять у тебя номер Алдена, он, скорее всего, левый, но нужно проверить в любом случае.

Соглашаюсь и пересылаю ей номер.

— Ну, вот и умница! А теперь выбрасывай дурные мысли из головы. Пусть только попробует в среду изобразить из себя обиженного! Просто развернешься и уйдешь. У девушки ВСЕГДА могут быть СВОИ дела! А тут прямо срывайся и вылазь из своей ванны с шампанским! Для таких скоростей вы еще не настолько близко знакомы, — посмеивается она, и мне становится легче.

— Спасибо, Есь! — искренне благодарю я.

— Не за что, постарайся заснуть, у тебя был трудный день. Спокойной ночи!

И это пожелание действует, как самое лучшее снотворное.

* * *

— Мама! Тобик! — будит меня крик дочери, и я срываюсь с кровати.

Мы проспали. Все. И как выясняется, я единственная, чья прическа требует наименьших временных затрат. Какие там локоны и сложное плетение! Хвост — наше все.

С Тобиком гулять тоже мне, а время на часах ехидно сообщает, что на Олину тренировку мне уже не успеть. Зато холодное октябрьское утро здорово прочищает мозги, и к концу нашей прогулки у меня есть четкий план действий на сегодняшний день. Первым делом звоню администратору в клуб, предупреждая о пропуске. Личное знакомство с инструктором — это хорошо, но правила никто не отменял, а я не хочу потерять свое место. Что-то подсказывает, что изменения в моей жизни только начинаются, и это будет похлеще, чем до отъезда Ольги. От которой пять минут спустя я получаю сообщение: