Девушки здесь все такие милые - Лори Элизабет Флинн

боишься, что мы их у тебя уведем?

Элла должна была понять, что оказалась у Салли на мушке. Я мысленно заклинала ее не ввязываться в борьбу, иначе капкан захлопнется только крепче. Сколько еще она будет цепляться за свою ложь?

– Да, Элла, назови имена! – эхом повторила я.

– Знаете, сегодня столько всего задали, – сказала она, поднимаясь. – Желаю вам отлично провести время!

И отставила свой недопитый стакан.

К моему удивлению, Салли ее отпустила.

– Передумаешь – заходи, – сказала она.

Элла ушла. Салли принялась красить губы ярко-малиновой помадой, но они тряслись от смеха.

– Ну вот мы от нее и избавились, – сказала она. – Не так уж это оказалось и сложно!

«Мы от нее избавились». Прозвучало так, словно мы спрятали труп. Я представила себе Эллу в слезах и замерла, дожидаясь, пока пройдет муторное ощущение в кишках.

– Спасибо, – сказала я. Именно такого ответа она от меня ждала.

– Ну и сволочи же вы, – подала голос Лорен. – Она, конечно, такая мышка серая, но вообще-то очень милая.

У меня возникло чувство, будто Лорен заступается за Эллу только в пику мне. Или потому, что слишком много общалась с Флорой и решила примерить на себя ее «милоту». Когда Лорен встала и, прихватив банные принадлежности, пошлепала в коридор, Салли показала ей вслед два средних пальца.

Я потянулась за помадой, но Салли дала мне по рукам.

– Давай-ка сперва еще по одной! И кстати, из какой жути ты пьешь?

Я подняла свою кружку с надписью «Подруга».

– Да под руку подвернулось. Флора подарила.

Салли вырвала кружку у меня из рук. Я подумала было, что она швырнет ее об пол, но она внимательно изучила ее – ядрено-розовые бока и пузатенькие буковки, – после чего откупорила бутылку и плеснула в кружку водки.

– Давай, до дна, – сказала она ровным голосом.

В этот миг мне были омерзительны и кружка, и Флора, которая посредством кружки поставила на меня несмываемое клеймо. Похоже, что все бонусы, которые мне дала моя жестокость по отношению к Элле, тут же обнулились из-за этого уродливого куска фарфора. В тот момент я была слишком напугана, чтобы понять: Салли не столько разочарована, сколько ревнует.

Через литр-другой выпивки, залакированные кокаином, мы вдвоем карабкались на Фосс-Хилл, направляясь к Никсу. Салли как-то притихла, и я решила нарушить молчание.

– У меня тоже никогда не было оргазма с парнями. Никто из них толком не умеет пользоваться членом.

Она запрокинула голову и захохотала, выпятив свое нежное горло.

– Серьезно? Сочувствую! Меня до оргазма можно довести на раз-два. Я всю эту чушь на ходу придумала, чтобы избавиться от Эллы.

В эту секунду я ее ненавидела. Ненавидела одежду, идеально сидящую на ее фигуре, волосы, которые и мыть-то не приходилось, оценки – ей все давалось без труда. Она была полной противоположностью дивам моей провинциальной школы, которые вечно силились изобразить из себя невесть что.

Но больше всего я ненавидела себя. За то, что всегда оступаюсь, стоит мне только уверовать, что я наконец-то обрела почву под ногами. За свое несовершенное тело и вялые мозги. Все-то мне нужно оттачивать.

– Миссия выполнена, – сказала я. – Осталось только с Флорой разобраться. Задрала ко мне цепляться! К нам с тобой.

Салли хлопнула меня по плечу, но под руку, как обычно, не взяла.

– И не говори! Она фальшивая насквозь! Ну, святош как раз проще простого совратить.

Элла стала бы обоями, девчонкой из недр университетского альбома, с натужной улыбкой и допотопными шмотками, если бы не то, что мы сделали. Но она, сама того не подозревая, сыграла в произошедшем свою роль.

Может, она и сейчас играет роль – только уже совершенно другую.

15. Сейчас

Кому: «Амброзия Веллингтон» [email protected]

От кого: «Совет выпускников Уэслиана» [email protected]

Тема: Встреча выпускников 2007 года

Дорогая Амброзия Веллингтон!

Если Вам никак не удается расслабиться, то йога на закате с видом на Фосс-Хилл – именно то, что Вам нужно! Зарядитесь энергией: Вас ждет коктейльная вечеринка, а потом большая тусовка в Эклектике! Тряхнем стариной – словно Вы так и не покинули университет, а дух Уэслиана так и не покинул Вас!

Искренне Ваш,

Совет выпускников

Хэдс и Хизер зазывали меня после обеда зайти к ним в общежитие Беннет и пропустить по бокальчику, но я обещала Адриану экскурсию. Я веду его к Олину и обсерватории, мы спускаемся по Фосс-Хиллу, где кучка людей в «лулулемоне» занимаются йогой, к Фонтейн-авеню. Я показываю ему коттедж, где жила с Хэдс и Хизер на последнем курсе. Рассказываю, что вот тут я училась, здесь зависала с друзьями, а там обедала. Умалчивая о том, что я делала тут и там на самом деле.

– Она клевая, эта Салли, – говорит Адриан, когда мы идем обратно. – Жалко, что вы с ней потеряли связь. Почему так вышло?

Его посыл в корне неверен. Мы не теряли связь. «Никаких нас нет».

Я даю самый общий, самый безобидный ответ:

– Да как-то жизнь развела…

Он приобнимает меня за плечи:

– А что за девчонка, с которой ты жила на первом курсе? Она тоже здесь?

Здесь, а как же. Я уже дважды ее видела, но сделала вид, что не вижу.

– Не знаю. Вообще, все эти люди… – начинаю я, но ловлю себя за язык.

– Что, малыш?

От его объятий вдруг становится тепло на душе – хватка у него крепкая, но не властная, любящая, не удушающая. Я прижимаюсь к нему и испытываю жгучее желание поплакаться, как мне здесь хреново, – но нельзя.

– Ничего, – отвечаю я.

Наконец мы добираемся до Беннета. Меньше всего мне охота тащиться на очередную уэслианскую вечеринку, но Хэдли и Хизер в один голос уверяют, что там будет так круто, и я поддаюсь. Мы идем, взявшись под руки, словно вновь беззаботны, как в юности, – хотя я-то беззаботной не была никогда. Моя беззаботность, как и все, что я делала, была тщательно просчитана.

Коктейльная вечеринка проходит во дворе общежития Хьюитт. Организаторы не поскупились на открытый бар – и на том спасибо. Пусть Адриан сколько угодно шипит «а вдруг» – меня это не остановит.

Мы проходим мимо компании выпускников постарше – они учились здесь еще до нас. Вот уж удовольствие ниже среднего – вернуться в университет в таком возрасте, когда от прежней меня почти ничего не останется. И только Флора будет выглядеть все так же – неестественно молодо и прекрасно. «Годы тебя не портят», – выдавлю я, собрав все свое мужество. «Чего не скажешь о тебе», – ответила бы она.

Я останавливаюсь, увидев высокую фигуру с безупречной выправкой и знакомым длинным шагом. Да еще и