Чертово дело - Лада Валентиновна Кутузова

ребенок, выучивший скучный параграф из учебника. – Видеть ангелов смерти могут лишь те, кто сам был на пороге. После клинической смерти, например. Или у ребенка канал не закрылся.

– И их появление… – начал Николай.

– К смерти, – закончила Роза. – Они вестники.

– Ясно.

Оптимизма новость не добавила. Все это Николай предполагал и сам, но надеялся, что существуют иные варианты.

– А что еще на твоем форуме есть? – Сейчас Николая интересовало одно: снятие порчи.

– Ищу, – коротко ответила Роза. – Народ там разный, много левого. Обещали мне проверенные люди адресок подогнать. Как только, так сразу.

– Спасибо. – Николай постарался вдохнуть в голос признательность, которой не испытывал.

– Не переживай. – Роза, видимо, что-то уловила. – Все будет в лучшем виде.

С Ольгой они столкнулись во вторник после работы. Она вышла из лаборатории, а у Николая как раз закончилась смена.

– Ты свободна? – Слова вылетели прежде, чем он успел подумать.

– А есть планы? – улыбнулась она.

– Посидеть в кафе, – предложил он. – Недалеко одно уютное местечко есть.

– Кстати, как прошла последняя процедура? Потом сканирование тебе сделаю.

– Все нормально, – соврал Николай.

Они прогулялись пешком до моста и зашли в бар, расположенный на Люблинской улице. Массивные столы и стулья, под стать им барная стойка, стены, обитые зеленым бархатом – бар косил под ирландский. Тут были отличное пиво и коктейли на его основе. Николай заказал на двоих сырную тарелку, кольца кальмаров и креветки в кляре. Себе взял литр светлого нефильтрованного пива, Ольга выбрала темное.

Они чокнулись кружками. На мгновение руки соприкоснулись, и Николай ощутил, как волна жара охватывает тело. Он отвел взгляд, а потом взглянул на Ольгу: ему нравится на нее смотреть, и глупо скрывать это. Николай разглядывал ее ресницы: не чересчур длинные и загибающиеся, как у некоторых женщин, придавая им кукольный вид, а в меру. Любовался точеным носом, чуть вздернутым на кончике, плавной линией шеи, ложбинкой между грудями. Николаю хотелось прижаться к Ольге и гладить каждую частицу ее складного тела.

Видимо, его волнение передалось и ей: Ольга раскраснелась. Она все чаще бросала на Николая взгляды, сперва задерживаясь на губах, а затем скользя вниз – в расстегнутый ворот рубашки.

– Что будешь делать потом? – Ольгин голос звучал хрипло.

– Провожу тебя, – ответил он, точно прыгая в бездну. – Могу к тебе проводить, могу к себе. Как решишь.

Она одним глотком допила оставшееся на дне кружки пиво и поднялась.

– Давай к тебе, – решила Ольга.

Николай вызвал такси и все пятнадцать минут, что они ехали до дома, с трудом сдерживался, чтобы не начать лапать ее при водителе. Воздух между ними наэлектризовался, и таксист постоянно поглядывал на Ольгу и Николая в зеркало заднего вида. Николай не помнил, как они поднимались на лифте – какой-то провал во времени. Лишь сплетение тел в коридоре, поиск губами чужих губ, скольжение рук и лихорадочное сбрасывание одежды.

…Николай проснулся глухой ночью: часы показывали полтретьего. Рядом сопела Ольга, от этого звука сердце радостно затрепетало, теплая волна разлилась от макушки до пяток. Он долго лежал на кровати, пялился в потолок и улыбался: Николаю казалось, что счастье переполняет его и готово выплеснуться, как шампанское из бокала. Захотелось пить – горло пересохло, и Николай отправился на кухню. В коридоре его охватил озноб, но не из-за холода: ангел смерти оставил шлейф морозного воздуха.

Он ничего не сказал Ольге, просто не смог. Да и как? «Прости, любимая, нам надо расстаться, потому что я скоро умру по всем приметам», – звучало патетично и мелкодраматично одновременно. Николай решил: пусть будет как будет. Он позволит себе плыть по течению, наслаждаясь моментом. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и тоже пожалеть.

Николай предложил Ольге переехать к нему, но она отказалась: отца должны были выписать из больницы, и в ближайшие дни Ольга собиралась перебраться к родителям, чтобы помогать матери – отец требовал ухода. Так что встречаться приходилось урывками. В одну из пятниц после работы Николай и Ольга отправились к нему. Шли через сквер, как вдруг Ольга подвернула ногу. Николай помог ей добраться до скамейки, где они решили отдохнуть. Пока Ольга растирала голеностоп, он рассматривал окружающих. Рядом находилась детская площадка. Часть детей носилась с визгом и шумом по сложной конструкции из лесенок и горок, часть закапывала друг друга в песочнице.

Боковым зрением Николай заметил, что к детям направляется какая-то женщина. Делала она это своеобразно, пытаясь слиться с окружающими площадку кустами. Женщина была одета в модный спортивный костюм алого цвета с белыми лампасами на штанах. Николай осторожно разглядывал ее, она обращала на себя внимание: ухоженный вид, подтянутая фигура, кроваво-красные губы, на фоне остального лицо словно запеченное яблоко.

Ольга о чем-то спросила, Николай услышал ее не сразу.

– Пойдем? – повторила она.

– Подожди немного. – Николай напомнил себе шефа с его предчувствиями.

Женщина направилась к матери одного из детей. Николай прислушался.

– Можно вам вопрос задать? – вкрадчиво поинтересовалась женщина.

С одной стороны, она старалась не привлекать к себе внимания, с другой – слишком яркий образ и необычное поведение… Мать ребенка пожала плечами, было заметно, что общение ей неприятно.

– Вы в том доме живете? – продолжила женщина, указывая себе за спину.

– Что-то случилось? – Ольга отвлекла его, и Николай отмахнулся: не сейчас.

Хотелось подойти поближе, но он не решился: можно спугнуть странную женщину.

– Нет, – коротко ответила мать ребенка.

Николай слегка выдохнул: мать действует правильно. Не знаешь человека – не откровенничай зря. Но женщина не унималась.

– А во сколько ваш сын спать ложится? – она указала на мальчика лет пяти, который пролезал сквозь трубу.

Николай напрягся: следовало прекратить разговор, нужно прямо сейчас подойти и…

– С чего вы решили, что я вам скажу?! – резко оборвала женщину мать.

– Зато я скажу! Скажу! Скажу! – Женщина заверещала так, что Николая пробрал озноб.

Люди стали оборачиваться, некоторые родители подошли ближе к детям, с любопытством разглядывая ее.

– Другую жертву поищите! – Мать позвала своего ребенка и быстро увела с площадки.

Женщина завизжала:

– Я всего лишь хотела поговори-и-ить! А ты злая, злая, злая!

Через минуту площадка опустела. Женщина постояла мгновение и отправилась дальше по скверу. Николай разрывался: нужно проследить за ней, но и Ольгу бросить он не мог.

– Иди уже, – поняла она без слов. – Я сама доберусь.

Николай нагнулся и поцеловал Ольгу. Ему показалось, что она попыталась отодвинуться, но не придал этому значения.

Женщина вышла из сквера к домам около громадного торгового центра и скрылась в одной из башен. Николай не раздумывая заскочил в подъезд вслед за ней, она