Безграничье - Лана Тихомирова

- А что если! - вдруг осенило меня, - Да, послушай, же меня, черт! - закричала я, меня стал бесить этот разговор.

- Что тебе еще? - надменно спросил Пауль.

- Брось! Послушай меня. Если ты уведешь Пограничье обратно, я гарантирую тебе, что мы вытащим тебя обратно. Я была в твоей ситуации, меня туда затягивало, доктор мне помог. И тебе поможет!

- Не знаю, почему… Но… я тебе не верю, Брижит, прости, - грустно сказал Пауль.

- Да, что с тобой?! Я тебе помочь хочу! - от досады я ударила рукой по прутьям клетки.

- Помоги себе сам - есть такая мудрость. Я сам решу и сам справлюсь. Есть вопросы, в которых мне никто не советчик, Брижит. Я рассмотрю твое предложение… Но, как вы сможете меня вылечить, если мое тело здесь, со мной?

Я тихо выругалась, совсем про это забыла.

- Безвыходных ситуаций не бывает, не беспокойся, не переживай так, - Пауль погладил меня по руке, зажавшей прут решетки, - Мне очень не хочется обратно. Но раз Роуз примирила меня с этим каменным мешком, может, примирит и с Пограничьем. Мне нигде не было интересно, как там. Но это чужое мне место… Впрочем, я нигде не чувствовал себя вполне "родным", - Пауль цокнул языком, - Я подумаю. Раз ты так переживаешь, значит, дело, и правда, пахнет жареным…

- Теперь бы еще выйти… - задумчиво сказала я.

- Иди, не бойся. Роуз только с виду такая вся из себя злобная королева. Глупая, бедная девочка, - нежно сказал Пауль.

Я сделала пару шагов и только теперь заметила, что матери Роуз нет в темнице.

- А где?.. - только и спросила я.

- Alles! - ответил бывший хирург по-немецки и провел рукой по горлу, - Извели. Наскучила, а, может, просто взбесила… В общем, закатила истерику. Роуз просто на нее посмотрела и все… Как не было… После этого она стала гораздо нежнее. Всю злость выместила, небось, - криво улыбнулся Пауль, - теперь даже не поболтаешь ни с кем, совсем скучно.

- До встречи, - махнула я рукой.

- Приходи еще, поболтаем, - подмигнул Пауль, в глазах его была тоска.

Я быстро вышла в каменный коридор, от которого вела вверх узкая, крутая лесенка. Пробежав по ней, я нырнула в какую-то дверь. На меня вдруг накатило: я же на территории врага, фактически, поймают… Кто знает, может стану соседкой Пауля. У доктора, конечно, теперь есть Виктор, но как-то не хочется пропускать все самое интересное.

Коридорами и дверками я пробиралась вперед. Пока в одном из узких лазов через слуховое окошко не уловила шум. Громкий бас, кого-то дразнил. Я выглянула одним глазом. Из всего, что я смогла рассмотреть и услышать, стало понятно, что доктор дразнит охрану у входа.

С трудом, через несколько часов я нашла какую-то дверь, за которой уже была улица. Открыв ее, я побежала вокруг панельной многоэтажки, где располагался дворец Альберта и Роуз.

Пробегая, я схватила доктора за локоть и потащила за собой.

- Мы тебя еще достанем, скотина! - прорычали ему в спину все охранники логова.

- Вот, видишь, дитя мое, что приходится за тебя терпеть, - пожаловался доктор.

- Вы-то на них оторвались не слабо, - улыбнулась я, - Мне особенно понравилось про "мясное ассорти"…

- Да, эта шутка была самой изысканной. Они не оценили, - сокрушался доктор.

Глава 18.

Запыхавшиеся, мы ввалились в прихожую. Виктор ждал нас, нервно посвистывая что-то себе под нос.

- Ну, что? - с порога спросил он.

- Он обещал подумать, - недовольно ответила я, - Можно понять человека. Я обещала ему помочь: мы вытащим его из Пограничья, после того, как он уведет его обратно.

- И как? Тело-то его при нем! - скривил усмешку доктор.

- Не знаю…

- Брижит, Брижит, - вздохнул ван Чех, - Мы не те люди, которые могут позволить себе роскошь дать неисполнимое обещание.

- Я могу слазить за ним в Пограничье и привести… - начала я, но доктор нетерпеливо оборвал меня жестом.

- Я много думал об этом. Слишком часто пользоваться им вредно. Мне все не дает покоя эта министерская фраза, что я один из них… Он же коснулся меня, ничего не произошло…

- Так в чем дело? Почему вас это смущает? Радоваться надо! - недоумевала я.

- Нет, Брижит, - ван Чех хитро и печально улыбнулся, - Радоваться нечему. Мы - часть Пограничья, такая же, как и они все. Мы слишком часто там были. Были даже дальше… Все это нужно прекращать, пока не случилось худшее.

- В смысле худшее? Куда уж хуже, доктор? - пробубнила я, опрокинувшись на диван.

- Вальдемар прав, - подал голос Виктор, - есть вещи хуже.

- Что вы все пессимистичные такие? Нам по-хорошему спать пора. Британию спасать должен кто-то, - проворчала я.

- Для хорошего настроения нужен здоровый пессимизм! - изрек назидательно доктор.

- Для хорошего настроения вам нужен коньяк! - отрезала я, совсем расстроившись.

Ван Чех хитро сощурился на меня и щелкнул пальцами:

- Тут ты права. Коньяк куда лучше поднимает настроение, чем пессимизм.

- И зачем хорошему настроению пессимизм? - спросила я в потолок.

- А вот представь, - доктор сел рядом со мной, не сводя своих хитрющих голубых глаз с Виктора, - ты думаешь, что все пропало, что хуже быть не может. Потом оказывается, что может и становится еще хуже и так все хуже и хуже… А потом ты думаешь, значит, скоро станет все совсем плохо, а нет! Начинает становиться только лучше…

- И лучше, и лучше, - скучным голосом продолжила я, - Путаная какая-то у вас теория.

- Однако, работает, - пожал плечами доктор.

- Нам действительно стоит лечь спать, пока солнце еще не село, - снова подал голос Виктор, - Как только стемнеет, поедем в лес.

Доктор закивал и торопливо встал, уступая Виктору место на диване.

- Нет-нет, Вальдемар, ложись с Брижит, - полный тоски и печали взгляд был обращен ко мне, - Я боюсь ей навредить.

- Но, меня трогало существо из Пограничья и ничего! - возразил доктор.

- Я чувствую, что нельзя! - твердо ответил Виктор, с нервной ноткой, ему было не сладко говорить об этом.

Разлегшись, мы все быстро уснули. Во сне я ничего не видела, пару раз мелькнул Пауль, прикидывавший что-то в уме. Я хотела напомнить ему о своей просьбе, но побоялась и не стала обращать его внимание на себя.

Доктор разбудил меня, когда за окнами вечерело. Наскоро поужинав, мы спустились во двор. Ван Чех нашел машину, завел ее и подогнал к подъезду, чтобы Виктор мог сесть, выйти на свет ему все еще было нельзя. Мы накрыли его пледом, чтобы солнце не попало.

Вскоре мы достигли Морского шоссе, солнце к тому времени зашло, над дорогой поднималась очень яркая луна.

- Это мы хорошо сделали… - доктор погладил свои усы, - Меня теперь вся армия Альберта ищет, чтобы изрубить в кусочки. Правда, у того "холодца" не так много мозгов, они сначала убьют друг друга, а потом самые сильные и умные уже убьют меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});