Ошибка Белой Королевы или Кто обидел попаданку? (СИ) - Вероника Вячеславовна Горбачева

волшебной связи оборвался без какого-либо предупреждения. Экран мобильного погас и долго не желал включаться даже при подсоединении зарядки к сети. Но Ксюша не унывала. Из книжек она усвоила железное правило: чудеса по одному не приходят. Это раз. К ним можно готовиться и тем самым притянуть следующие. Два. Надо учить английский всерьёз. Три. И не на уровне «Моя семья», «Моё утро», а разговорный. Чтобы спокойно общаться с жителями альтернативной Великобритании. Великого Альвиона, вот! По законам жанра, она теперь просто обязана рано или поздно туда попасть!

Английский разговорный учился (Интернет-курсы Ксюше в помощь!). База по схожему историческому периоду нарабатывалась. Интереснейшие разговоры с Дикки велись, пусть и не так часто, как хотелось: когда раз в неделю, когда и через месяц… По осени, после возвращения в городскую квартиру Дикки на какое-то время пропал: потерял настройку, по его словам, но потом что-то там довёл до ума в своём Зеркале — аккуратно, чтобы брат не обнаружил усовершенствований — и нашёл Ксюшу в Зареченске.

Она даже рискнула поведать о новом друге маме. Не удержалась. Да и потом… надо же будет как-то объяснять свои грядущие путешествия в другой мир! А что у неё всё получится, причём именно так, как ей хочется, она не сомневалась.

Поэтому нисколько не удивилась, когда сегодня, почти год спустя после их первой встречи, услышала Голос, зовущий к Порталу.

«Пойдём!» — прошелестело в голове отчётливо.

Вздрогнув, Ксюша сняла наушники и оглянулась.

В небольшой уютной комнатке по-прежнему никого, кроме неё, не было. Мама, по её словам, пошла проведать бабу Любу, да так там и зависла: видимо, та проснулась, и… в общем, там свои дела. Может, просто разговоры ведутся, о папе, обо всём, что произошло… Хорошо, если так. Надо будет непременно рассказать бабушке о той странной черноте, клубящейся временами в папиной груди. Мама не поверит, ещё и напугается, а вот баба Люба поймёт.

Однако… что это было? Вот только что?

«Пойдём!» — настойчиво повторил голос. Был он тих и безлик, но отчего-то Ксюше подумалось, что это Дикки зовёт её. Должно быть, научился общаться без посредников-артефактов вроде Зеркала и мобильника, он давно хотел попробовать… Но куда он её зовёт?

«Просто выйди из дома, — продолжил голос, и впрямь обрастающий знакомыми интонациями. — Ты ведь хочешь попасть в иной, чудесный мир? Портал ждёт тебя в двух шагах от двери! Поторопись, не так-то просто держать его открытым!»

Сердце так и замерло в груди. А потом заколотилось часто-часто.

— Дикки, ты правда сумел?.. Сейчас… подожди, я сейчас!

Она заметалась по комнате в поисках давно заготовленного на подобный случай рюкзачка; спохватилась, захлопнула крышку ноута и сунула тот в рюкзак. А как же! У неё много чего подсобиралось за год на четырёх терабайтах памяти, всё пригодится… Зашарила по шкафу в поисках куртки, вспомнила, что та висит себе, где ей и положено — на вешалке в прихожей, и кроссовки там же на обувной полке… выскочила из комнаты…

…и, вздрогнув, попятилась.

Шипя, хлеща себя хвостом по бокам, как Шер-Хан из мультфильма о Маугли, на неё надвигалась злющая Таис. И клыки у неё в тот момент показались Ксюше не меньше тигриных!

— Ой! — только и сказала она. Отступив, захлопнула дверь, по наружной обшивке которой тотчас скрежетнули когти. — Кошка, ну ты что?

Гортанный мяв был ей ответом.

Да как же так?

Показалось, или голос в голове непонятно ругнулся?

«Ты что, испугалась простой кошки? Размазня, возьми себя в руки! Не пускают в дверь — иди в окно!»

И вот эта тирада Ксюше уже не понравилась. Никогда Дикки не позволял себе обзываний или даже подколок. Он ли это?

Но на окно всё же оглянулась. Машинально.

Простое двустворчатое окно в деревянной — даже не в пластиковой — раме. В одной половине которого чернела сгустившаяся ночь, а второе… сияло голубоватым светом, с каждой секундой разгораясь всё ярче. Вот его контуру дрогнул, подрос в размерах… ещё… и в образованном проходе проглянула другая комната: с камином, с фрагментом прикроватного балдахина, с несколькими креслами на гнутых ножках… Ксюше вдруг сделалось жутко. Всё её подсознании вопило: здесь что-то не так! Неправильно!

И лучше уж вернуться к сумасшедшей кошке. Она хотя бы своя. А здесь… что-то чужое.

— Ксю! — завопил вдруг кто-то знакомо, хоть и приглушённо. И это уж точно Дикки! И забарабанил изнутри в дверцу шкафа, куда она совсем недавно заглядывала. — Ты слышишь? Это я, Дик! Не слушай никого, кто тебя выманивает, это ловушка! Сюда, быстро!

«Не с-с-смей!» — злобно каркнул голос, ставший вдруг скрипучим, страшным и древним. Овал портала дрогнул вновь и… медленно продравшись сквозь оконную раму, стал надвигаться на девочку.

Вскрикнув, она сиганула в сторону, прямо к шкафу, и распахнула дверцу, не сводя глаз с зева образовавшегося портального туннеля, который словно гигантская газовая труба, объятая голубоватым свечением, выгнулся в её сторону и вот-вот нашарит, поглотит… Успела только заметить, как из зеркала с внутренней стороны дверцы высунулась рука, знакомая, в рукаве молочно-белого толстого свитера, тоже знакомого, Дикки его всю зиму носил и гордился, что умет теперь сводить с него пятна после неудачных опытов… Вцепилась в эту руку, как в спасение.

Услышала ещё:

— Держись!

И чей-то злобный вопль, уже не в голове, уже снаружи, отдаляющийся…

…рывок!

Преодолеваемое натяжение, податливое, словно кто-то протащил её сквозь желатиновую плёнку. Хлопок. Падение. Что-то мягкое… или кто-то?

И вот тут она закричала, от страха и от боли сразу. Показалось, что разом ожили и закровоточили все зажившие было язвы на руках и ногах. Опалило жаром, холодом… Но всё закончилось очень быстро.

Сильные руки бережно подняли её. Кто-то помог усесться на высокий стул.

Мужской голос произнёс:

— Всё хорошо, дорогая мисс, всё хорошо. Это просто адаптация к миру. Вы почти в порядке. Прошу прощения, минуту… Дик, деактивируй Зеркало, быстро! Иначе нас вычислят!

***

… «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку».

Зажмурившись, Даша потрясла головой. Бред. Всё бред: и выверты пространства, и преображение обычной комнатёнки в алхимическую лабораторию, и пугающая строчка от Бродского… летучие мыши под потолком, дурацкая зеленоватая луна, таращившаяся на неё в нелепое готическое окно, собственные неестественно спокойные и кажущиеся логичными рассуждения о ведьмах… Такого быть не может. Просто потому, что не может быть никогда. Есть реальность, незыблемая, единственная, временами жёсткая и обдирающая до крови, как тёрка. И есть такой плод человеческого воображения, как фэнтези-чтиво, в котором от этой самой реальности находишь отдохновение; вроде бы и мечтаешь, чтобы с тобой свершилось