Король солнечного огня - Сильвия Мерседес

Мьяр одним глазом, да? Когда я добралась до нее, повязка еще была на другом глазу. Может, это поможет. Может, еще было время…

На что?

Всхлип поднялся в горле. Я снова повернулась к вратам.

— Бабуля Доррел! — заорала я. Мой голос звенел эхом среди деревьев вокруг меня, но не мог пробить чары. Бабушка была там. Я сжала кулак от злости. Я знала, что она была там, слушала, смотрела. Знала, что ее внучки стояли у ворот, нуждались в ней. Она играла глухую. И я ничего не могла с этим поделать. Я не могла заставить эту бессердечную каргу в мороке ощущать сострадание. Не ради дочерей мужчины, который украл ее дочь.

«Но ты можешь попросить о сделке».

Мысль появилась в голове раньше, чем я ее остановила. Я закрыла глаза и прижалась лбом к пруту. Он был холодным под моей разгоряченной кожей. Я так устала! Устала так, что болели тело и душа. После того, как я запихала Бриэль в накидку из ветра, я потащила ее от холма Хатарал и в лес в поисках остролиста. Тропа из остролиста вела к дому бабушки, так говорила Бриэль. И только бабуля могла остановить ужасное проклятие, которое Мьяр наложил на мою сестру.

И я прошла в тени Шепчущего леса, сжимая ладонь Бриэль, пока она парила рядом со мной, и искала красные ягоды. Я шагала, расстраиваясь все больше с каждым шагом. Но день не менялся, солнце не двигалось на небе. Мы попали в слой реальности, где время шло не так, как в моей реальности.

И что-то двигалось в лесу. Вокруг нас, в паре слоев реальности от нас. Большие жуткие существа не могли до нас достать, но почти замечали нас. Я вытащила нож у Бриэль, неловко сжимала его, пока тянула сестру за собой. Я не знала, что делать, если один из монстров пробьется!

Наконец, я нашла куст остролиста — крохотный. Я обошла его три раза в одну сторону, семь — в другую, но не знала, как открыть путь к вратам бабули. Я повернулась к Бриэль, ущипнула ее, тыкая, умудрилась привести хотя бы в толику чувства.

— Бриэль! Покажи мне, как пройти на тропу!

Потребовалось проявить жесткость снова. Но Бриэль поняла. Она что-то сделала, что я не увидела, даже не понимала… подвинула ладонь или подмигнула, что-то шепнула.

Но тропа открылась перед нами, потянулась через миры и реальности.

Надеясь, что путь был верным, я потащила Бриэль туда, поспешила к концу. К моей радости, когда мы вернулись в наш слой реальности, стена и врата бабушки возвышались перед нами. Солнце указывало на вечер, но я не могла понять, был ли это тот же день, когда мы ушли. Может, мы месяцами бродили по Шепчущему лесу из-за меня.

Не важно. Это все было не важно, если бабушка не поможет.

Я с рычанием выпрямилась, отодвинула голову от железа и посмотрела на мутные тени, где могла стоять бабушка и смотреть на меня. Я знала, что должна была сделать. Знала, что пожалею, когда это сделаю.

— Прошу, бабушка, — я сжала прут, готовясь к тому, что скажу. — Прошу, я… сделаю, что угодно, только помоги нам.

Бабушка вдруг оказалась там. Она не появилась из тумана, не вышла вдруг в поле зрения. Она просто была там в шафрановом платье с нарядным кружевом на рукавах и груди. Ее волосы были собраны высоко на голове. Ее лицо было красивым, безупречным, твердым, как мрамор.

Она посмотрела на меня свысока, но ее взгляд быстро подвинулся к Бриэль. Бровь приподнялась.

— Ой-ой. Вот так интересные чары, — она прищурилась. — Я ощущаю магию фейри, но и смертную нотку. Твоя работа? — она задумчиво окинула меня взглядом.

— Я… сшила наряд, да, — я кашлянула. — Но у меня нет магии.

Бабушка фыркнула. Она махнула рукой, врата открылись со скрипом, и она прошла. Ее бархатная юбка тянулась за ней, она обошла Бриэль, разглядывая ее. Голова Бриэль была опущена на грудь, волосы лежали на плечах. Она потеряла лук, стрелы и сапог, и она напоминала утонувшего котенка. Повязка висела на шее.

— Итак, — сказала бабушка, — она посмотрела на Мьяр, да? Хотя я предупреждала.

— Это была не ее вина. Мази хватило только на одного. Ее повязка порвалась.

— Оправдывай, как хочешь, — бабушка оскалилась мне, и это как-то сделало ее лицо еще красивее. — Она виновата, что была там.

Не было смысла спорить. Она и не ошибалась.

— Прошу, — я надеялась, что не звучала так жалко для нее, как мне казалось, — ты можешь помочь?

Бабушка сжала подбородок Бриэль, подняла ее голову. Большим и указательным пальцами она открыла один глаз, другой. Она хмыкнула и отошла, отряхнула ладони об платье.

— Я могу ей помочь, — сказала она, повернувшись ко мне. — За цену.

— Конечно. Что угодно. Я заплачу, — меня мутило, но я игнорировала ощущение, коснулась золотой цепочки с медальонами. — Ты хотела это…

— Не это, — бабушка Доррел посмотрела на Бриэль. Она мрачно улыбнулась. — Я хочу ее. Семь лет ее службы.

Волна шока пробежала по моей спине. Я открыла рот, но не дала себе возразить, увидев, как бабушка стиснула зубы. Я сглотнула, вдохнула и осторожно сказала:

— Не могу этого обещать. Это не мне давать. Прошу, я…

Я замешкалась. Я была готова отдать семь лет своей жизни? Бросить Эроласа. Может, навсегда.

Пустота зияла внутри, грозила утянуть меня в свои глубины, сомкнуться надо мной. Звездное стекло было последней надеждой, но не помогло. Я ничего не узнала из той сцены в гадальной воде, я уже видела такое в своих снах. Эролас был потерян. Был у Бледной женщины. Далеко в жестоком горящем мире, вне моей досягаемости.

Я не могла спасти его. Но, может, еще могла спасти сестру.

— Возьми меня вместо нее, — я посмотрела в глаза бабушки.

Бабушка фыркнула и покачала головой, пряди ярких волос выпали из прически и подпрыгивали вокруг ее ушей.

— Мне не нужна швея! Нет, мне нужна твоя сестра. С ее знаниями леса и навыком с луком она мне пригодится, — она сжала ладонь Бриэль, потом поймала мою. — Ваша связь сестер сильна. Твое слово сможет подписать соглашение, если дана и кровь. Что скажешь, девица? Поклянешься от лица сестры, что она будет служить семь лет?

Я посмотрела на Бриэль. Ее лицо было бледным, осунулось. Она парила, напоминала уже труп, тело обмякло. Тень ползла под ее кожей по венам, тьма за бледной поверхностью. Вскоре она покроет ее полностью, и тогда…

— Хорошо, — слова сорвались с моих губ, и я знала,