Странное пари (СИ) - Кириленко Ирина

Раньше было всё так прекрасно! Они ссорились, орали друг на друга (хорошо, только я орал…), изводили один другого своими придирками и невыносимо возбуждающими девчоночьими тряпочками… и чулками… и туфельками… и искрящимися смешливыми глазами… и пухлыми губками… и этой чёртовой дурацкой шубой!!!

Ну, допустим, да, в клубе неловко получилось… Но ведь ничего же не было!!! После этого её номера с шубкой и того, что она так быстро ушла… как будто, кто-то ручку повернул: оп! И переключил с режима: «моя девочка» на «посторонняя мисс»…

Конечно, Алексу захотелось развеяться! Перебить горькое послевкусие от внезапно такого острого разочарования: как будто ребёнку конфетку предложили, дали понюхать и лизнуть, а потом просто отобрали и отдали другому… (Чёртов Тэккерей! Надо бы тебе морду-таки набить! И этому слащавому Тому тоже! Превентивно! Что ты возле неё всё время крутишься, придурок?!)…

Вот он, Алекс, и помчался к Майку отвлечься… Как привык всегда отвлекаться, так и собирался вновь… На автомате. Сама говорила — я консервативный и предсказуемый!..

Но потом что-то изменилось: то ли девица была «не такой» и сразу начала жутко раздражать — и своим дурацким смехом, и шепотком с придыханием (Что ты прилепилась ко мне своими сиськами?! Да видел я их уже, видел! Оставь себе!), то ли просто настроения не было… ещё и этот её взгляд… полный ужаса и отчаянья… намертво засел в мозгу…

В общем, с девицей сразу же пришлось распрощаться и, не солоно хлебавши, отправиться домой: никаких отелей и ночёвок не пойми, где… Даже напиться не хотелось…

Хотелось просто разыскать Мари и утешить. Убрать этот ужас из её глаз. Заверить, что ей нечего бояться… ну, и всё такое… прочее… как повезёт…

Я же старше! И умнее! И всегда знаю, что делать! И сразу просекаю все эти игры… Чёрт! Но это, похоже, вообще, не игра! И что же мне делать?..

***

Тем же вечером в дверь мисс Мари решительно постучали. Время уже было позднее, и девушка, забравшись в кровать с книгой, безуспешно пыталась выяснить, что же дальше там было с героями… А тут этот внезапный стук…

Мари привычно вздрогнула, выбралась из постели и, с замиранием сердца, на цыпочках подошла к двери. Когда стук повторился, мисс робко спросила:

— Кто там?

— Мари, открой! Нам нужно поговорить…

— Опять поговорить? Что на этот раз?

— Открой, если не хочешь, чтоб весь коридор узнал, какой я дурак, — уже чуть тише, но всё ещё достаточно твёрдо сказал Алекс.

Девушка тихо открыла двери, застыв на пороге и пропуская в квартиру взъерошенного профессора Грэга.

Тот стремительно ворвался в гостиную и, набрав побольше воздуха, решительно выдал:

— Ничего не было, Мари!

— ?

— С той блондинкой… ничего не было! Я хотел… ну, то есть, собирался… но не смог…

— Сочувствую… — Мари с раздражением прошла в комнату и остановилась напротив мужчины.

— Не надо мне никакой жалости, — сразу отверг её «подозрения» Грэг, — я просто не захотел, понимаешь? Просто передумал и всё. И, вообще, я тогда не думал. Приехал на автомате… Ну, ты же должна понять! Я — предсказуемый тип. У меня в голове одни шаблоны… я не думаю…

Мари внимательно вглядывалась в хмурое и, теперь, почему-то, очень растерянное, лицо Грэга. Мужчина нервно провёл рукой по волосам, убирая со лба непослушную прядку.

— У меня, вообще, никого не было, Мари… как тебя тогда увидел… на платформе… такую яркую, такую всю милую… так никого… Понимаешь?.. Не плачь, девочка… ну что ты… тихо… тихо…

Сначала одна робкая слезинка выкатилась из широко распахнутых глаз девушки. А потом, как прорвало: слёзы потоком хлынули по бледным нежным щёчкам. Мисс не всхлипывала и их не вытирала. Просто стояла и смотрела на Грэга…

Алекс шагнул вперёд и прижал к себе хрупкое трепещущее тело девушки, как бы своими сильными надёжными объятиями защищая её от горечи и ударов внешнего мира. А она просто стояла, доверчиво положив прекрасную головку на сильное родное плечо и приобняв мужчину за талию…

***

— Рассказывай! — решительно потребовала Лидия, плюхнувшись в кресло в гостиной Мари.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты о чём? — непонимающе взглянула на неё девушка, присаживаясь в кресло рядом.

— Слушай, давай только вот без этих всех «знаю — не знаю»! Я — твоя подпруга, Мари! Я всегда рядом! И я прекрасно вижу, что что-то случилось…

— Да ничего не «случилось», Лидия! Вот честное слово!

— Ага, две недели ты, как на крыльях летала: лучистые глазки, рассеянность и счастливая улыбка… А теперь, вот уже второй день — поникшие плечи и растерянный взгляд… Что с тобой происходит, Мари? Скажи мамочке, что опять натворил этот наш… дурацкий профессор?

— Да ничего он не натворил, Лид, вот правда!… Просто мне как-то грустно…

— С чего? Ты ж говорила, что счастлива! Что хорошо всё у вас…

— И было… Просто, понимаешь,… как-то это всё… неправильно, что ли…

— Поясни!

— Ну, Алекс каждую ночь проходит и остаётся до утра. Не сбегает, не ёрничает… Нежный, внимательный, чуткий…

— И что здесь неправильного? Человек влюбился по уши, и не оторвать!

— Да просто это всё — только постель, понимаешь?!

— Да ладно! А эти ваши постоянные переглядки днём, шушуканья и прочее в укромных местах…

— Ну, да… но это только — продолжения постели. Мы нигде не бываем вдвоём, не разговариваем… ничем не делимся… Я не романтик, конечно, но, Лид!… Даже ни одного завалящего цветочка… замусоленной шоколадки… чёрт возьми, серенады под окном!

— С серенадой ты, конечно, хватила…

— Я — как его маленькая и даже, наверное, где-то, постыдная тайна… Понимаешь? — девушка взглянула на подругу и горько расплакалась.

Очевидно, что все эти вопросы бедняжку терзали не один день… а ответов всё не было…

— А что значит, «не разговариваем»? — уточнила Лидия, пододвигая своё кресло вплотную к Мари и гладя подругу по голове.

— То и значит. Вообще! Понимаешь, Лид? Ну, то есть, там всякие лёгкие фразочки и шёпот… но никаких разговоров… Я не жду каких-то откровений или признаний… но мы, ВООБЩЕ, не говорим! «Как прошёл день», «Какие ты любишь конфеты»…. «Сколько на небе звёзд», в конце концов…

— Ну так заговори первой! Может, он с астрономией не дружит! — Лидия сделала попытку внести рациональное зерно, — Ты же видишь, какой он у тебя, извини, дурак! Вот и помоги мужику сориентироваться.

— Да когда? Он поздно ночью приходит… когда все уже спят… И нам бы немного поспать не мешало. А потом — раннее утро и ему уже пора… А днём… ну, ты понимаешь… жаркие тайные поцелуи и бежать…

— Вот днём его вылови, и наговорись! Расскажи, что тебя волнует, чего ты от него ждёшь… Уверена, он даже не догадывается! С его стороны — всё как раз нормально!…

ГЛАВА 27.

— Алекс! — Мари нерешительно посмотрела на такого близкого и такого далёкого любимого.

— Что, малышка? — Грэг нахмурился.

Две недели полного абсолютного восторга… Каждый день мужчина с нетерпением ждал ночи. Каждый день подсчитывал часы и минуты, сколько осталось до того заветного момента, когда уже можно будет тихо на цыпочках, чтоб никого не разбудить, прокрасться к квартирке Мари и, волнуясь, как в первый раз, толкнуть знакомую дверь.

А там ждёт Она… такая тёплая и родная… манящая и сладкая… его маленькая восхитительная девочка… Он не знал, сколько ещё это продлится, и не хотел даже задумываться. Ему здесь и сейчас было хорошо.

Он всеми силами оберегал это состояние восторга, счастья и новизны. Скрывал и прятал от чужого недоброго… грубого… бесцеремонного взгляда этот свой маленький огромный мир… мир беспредельного счастья и восторга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Время от времени, когда совсем срывало крышу, он намеренно жёстко напоминал себе, что ничто на свете не длиться вечно. Напоминал, что существуют условия пари и надо не забывать о контроле…

Но, Господи! Как же хотелось, иной раз, послать всё к чёрту и видеть только её огромные счастливые глаза, переполняемые нежностью… и страстью… и снова нежностью. Нырнуть в них и утонуть безвозвратно…