Гнездо ласточки - Татьяна Тронина

– Доктор, я решила увезти свою мать и сестру отсюда. Я не могу оставить их с отцом.

– Хорошая мысль.

– Мать не в восторге, конечно… – добавила Кира. – Я собиралась всем рассказать о том, что за человек мой отец. Но он просит молчать. Говорит, что отпустит нас, если я не стану устраивать скандал.

– Вы ему верите?

– Да. Мне его даже жалко почему-то… Ну что ж, сам виноват. И я вот о чем… Если я завтра на весь день уеду из города – ничего? Я обещала отцу, к тому же не могу оставить с ним без надзора мать с сестренкой… А тут Тим… вдруг… вдруг что-то изменится?.. – задумчиво произнесла Кира.

Она изъяснялась весьма туманно, но доктор Захаров, кажется, ее понял.

– Я думаю, один день погоды не сделает, – сказал врач. – Если что, ваш номер у меня есть. Позвоню. Конечно, любая болезнь – непредсказуема, однако весь мой опыт подсказывает – за это время ничего с вашим Тимофеем не случится. Будем за ним присматривать.

– Спасибо. Спасибо! – Кира пожала Захарову руку и быстро пошла прочь. «А он хороший человек, этот доктор. И как тетя Лида его прошляпила?»

Кира направлялась в сторону дома Сергея. Да-да, она собиралась переговорить с бывшим своим возлюбленным.

* * *

Ксения Крестовская свернула за угол и быстро, не глядя по сторонам, почти побежала… Лишь бы никто ее не заметил. Лишь бы она сама ничего не заметила.

Мимо дома бывшего мужа, где она провела больше десяти лет, Ксения старалась не ходить, всегда выбирала окольный путь. Но не сегодня. Сегодня надо было заглянуть в одну контору, взять справку… А контора именно на этой улице!

Дело пустяковое, но вместо себя никого не пошлешь.

А уж так не хотелось попадать в те места, в которых Ксения была так долго и счастлива, и несчастна…

Теперь-то она жила у матери, на другом конце города, вместе с сыном, Артемкой. Прекрасно жила. Вернее, почти прекрасно.

Почти – потому что там, в глубине души, все еще копошились отчаяние и раздражение, все то невысказанное, горькое, что накопилось за годы брака. И вот оно, это невысказанное, порой выплескивалось наружу, как перебродившая, поднявшаяся пеной отрава – и вот тогда Ксении становилось худо.

Поэтому и бегала молодая женщина кругами по городу, избегая опасных маршрутов, и в лица прохожим мужчинам старалась не смотреть – а вдруг встретится взглядом с его глазами?!

Но, к счастью, до боли знакомая улица была пуста – лишь где-то там, вдали, шла какая-то девчонка, что ли… Мужчин не наблюдалось. Находился ли сейчас Сергей дома? А неизвестно. Забор-то высокий. Не видно, стоит ли его машина во дворе или нет. А может, бывший муж ушел куда-то? К какой-нибудь женщине? К ней! К той, другой… Ведь кто-то говорил, что она, Кира эта, собиралась приехать в город…

Правда это или слухи только – сложно сказать. Но а если правда, и Кира здесь, вместе с Сергеем? Вдруг бывший муж выглянет на улицу, увидит Ксению и решит, будто она следит за ним, что она нарочно тут ходит и вынюхивает?..

Какая гадость. Очень ей надо вынюхивать!

Ксения, сцепив зубы и не поднимая головы, пробежала мимо дома Сергея, мимо соседских домов (вот тоже нехорошо, если кто из соседей увидит и доложит Сергею!) так быстро, что едва не сшибла прохожую.

Краем глаза заметила лишь, что это не девчонка вовсе, а молодая женщина, девушка – просто очень субтильная и с детским каким-то, кукольным личиком. Как у той, у Киры. Очень похожи.

«Стоп. Да это же она!»

Киру Ксения знала только по фотографиям из альбома своего любимого. Сергей сам указал – «а вот это она, Кира».

Он ей все рассказал зачем-то.

Как любил Киру, как страдал без нее, и еще много такого, что Ксения хотела бы стереть из своей памяти, да уже нельзя.

Собственно, она и полюбила молодого парня, только что вернувшегося из армии, за его страдания. За его несчастную любовь к Кире (та уже в Москве жила). Воспоминания о Кире, разговоры о Кире, планы – как Сергей выберется из их городишки, поедет вслед за своей возлюбленной…

Ксения изо всех сил жалела Сергея. И дожалелась до беременности. Испугалась, но, к счастью, Сергей был не из тех, не из трусов. Он, как честный человек, предложил пожениться, чтобы будущий ребенок не безотцовщиной рос. И поженились. И сынишку родили. И почти перестал Сергей говорить о Кире, о девушке с прозрачными голубыми глазами, странной и прекрасной настолько, словно была она не от мира сего, и даже не человек, а какое-то диковинное, дивное создание…

Ксения надеялась, что Сергей скоро забудет Киру. У него же теперь есть она, законная супруга, есть сынишка… Работы – интересной и сложной; и творческой, и связанной с физическим трудом – тоже выше крыши.

Иногда Сергей и правда как будто забывал о Кире. А потом Ксения вновь видела его со школьным альбомом на коленях. Листает страницы, хмурится. Или вот он у монитора компьютера, что-то набивает в поисковой строке… Что? Не имя ли бывшей возлюбленной? А вдруг найдет ту в виртуальных сетях? А вдруг Кира откликнется?

И тогда Ксения выходила из себя, осыпала мужа упреками. Она ревновала Сергея, когда тот выходил из дома. Она ревновала его к компьютеру. Когда в дом приходили люди, Ксения испытывала беспокойство – а ну как они принесут Сергею вести о Кире?

Везде – подвох и опасность. И в воздухе, вместе с весенней пыльцой, или тополиным пухом, или пожелтевшей листвой, или хлопьями снега – всегда носится напоминание о ней, о Кире.

Ксения и Сергей то ссорились, то мирились. И вроде бы все хорошо, ан нет… Опять он прячет альбом в стол, едва только Ксения заглядывает к нему в кабинет.

Собственно, они развелись потому, что Ксения хотела швырнуть этот альбом в камин. У Сергея при этом было такое лицо… Если бы Ксения оказалась чуть шустрее и успела бы сжечь злосчастные фото, то муж убил бы ее. Мог бы, да. Легко. За то, что уничтожила фото его богини.

Кстати, ничего особенного, никакой невероятной красоты Ксения в Кире не наблюдала. Всегда одна и та же, в любые годы, что в первых классах, что последних, прическа (темные волосы убраны назад, две пряди вдоль лица висят), один и тот же взгляд (серьезна, неулыбчива). Рыба какая-то холоднокровная.

…Кира не изменилась нисколько – по сравнению с теми, детскими фото, которые Ксения выучила почти наизусть. Словно кто законсервировал эту Киру. Да, уже видно, что не девочка, но все те же убранные назад волосы, те же пряди, и взгляд все тот же – холодный, прозрачный, «не от мира сего». А, ну да, она точно не от мира сего – говорили, музыкой, что ли, занимается…

– Кира? – не выдержала, позвала Ксения.

Молодая женщина обернулась. «И одета как-то непрезентабельно…» – едва не поморщилась Ксения. Платье как из дерюги, темно-болотного цвета, пыльные балетки…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});