Кровавый плен 2 (СИ) - Фудживара Алиса

– Элиосу я не могла сказать, что ты не его дочь, – продолжила мать свой рассказ. – Он был собственником и ревнивцем, каких поискать. Совершенно невыносимый человек, грозный и вспыльчивый, но волевой и имеющий признание. Я его не любила, – призналась она. – От него мне так и не удалось забеременеть. Однажды он застал меня… с другим мужчиной и в наказание попытался забрать мою силу древних, но не смог и погиб.

Кара устремила на нее непонимающий взгляд и нахмурилась.

– Забрать дар не так просто, как кажется, милая, – поспешила объяснить Вилейн. – Суть его весьма агрессивная субстанция. Чужим даром невозможно пользоваться. Мало того, у забирающего должен иметься сильный внутренний ресурс, способный сдерживать постороннюю энергию внутри себя так, чтобы она не поглотила его собственную и… не убила его. До сих пор, забрать силу без последствий для своего организма мог лишь господин Изар. Поэтому, когда Лэйрьен Риман, сделав это с тобой, остался жив, сообщество пребывало в полнейшем изумлении. Он очень опасен. Кто знает, на что еще он способен.

– А я? – голос дочери дрогнул, возмущенный материнской градацией «угроз». – Я, случайно убивающая людей, не опасна?

– Ты бы научилась контролировать свое естество. Если бы не он, – женщина помрачнела, глядя на покачивающуюся в бокале выпивку.

Кара молчала, опустив глаза на нетронутое в горшочке жаркое.

– Я уже говорила, любовь моя, и повторю еще раз. Мария знала о твоей нестабильности, но все равно захотела, чтобы ты участвовала в свадебных приготовлениях. По ее задумке, ты должна была усеивать дорожку до алтаря лепестками роз. У меня не было времени на эту чушь, поэтому я отвезла тебя к ней на репетицию накануне даты бракосочетания и уехала заниматься своими делами, – мать докончила остатки вина и расслабленно откинулась на спинку стула.

Крупицы событий прошлого вогнали девушку в уныние. Она сидела молча и не шевелилась, блуждая мыслями где-то далеко.

– Не понимаю, как Лэйрьен решился на такой безрассудный поступок, – Вилейн слегка захмелела и не сообразила, что пустилась в неприятные для дочери рассуждения. – Обречь свой род на угасание. Осознанно размыть свою сильную кровь кровью бездарной женщины. Лишить потомков полноценной магии крови. Общество стерпело, лишь потому что их семьи имели большой вес. Но после произошедшего с тобой они полностью лишились поддержки древних.

Руки девушки судорожно сжали колени через плотную голубую ткань платья.

– Мама, хватит. Прошу тебя, – звенящий предостережением голос Кары потонул в потоке нетрезвой материнской болтовни.

– Не подумай, что я бесчувственная, дорогая, – продолжала женщина разглагольствовать, не взирая на нежелание дочери участвовать в дальнейшем разговоре. – Мне искренне жаль Тэрелиасов. Старшая дочь родилась бездарной, а младшую не интересуют мужчины. Кто знал, что они обе подведут свою ветвь, – мать вздохнула, сокрушенно качая головой. – Отпусти прошлое, Каранель. Мария не стоит твоих переживаний. Древний без дара все равно что обычный человек. Немногим лучше.

Кара потрясенно воззрилась на мать, а уже через мгновение, подгоняемая гневом, выскочила из-за стола, оставляя хозяйку особняка в растерянных чувствах. Женщина не смогла определить, что именно в сказанном так рассердило чадо, и даже не успела окликнуть дочь до того, как та скрылась за дверьми.

***

Нилен остановила машину в перелеске у поворота к владениям Вельфор и взглянула на себя в зеркало. Видок оставлял желать лучшего. Края рваной рытвины от правого уха до ключицы уже запеклись, и кожа принялась неторопливо восстанавливаться, но повороты головой все еще доставляли ощутимый дискомфорт. Бело-клубничные пряди с этой стороны перекрасились в темно-бордовый и слиплись.

Девушка поморщилась, когда потянула засохшую ткань толстовки на левой руке, но не от боли, а из-за того, что все еще глубокая рана от неосторожного движения вскрылась и запачкала ноги и ярко-оранжевое сиденье шефа. Выкроить лишнее время, чтобы привести в порядок себя и пестрящий алыми разводами салон, она не могла. Ее отсутствие и так уже затянулось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Телефон выпал из кармана пальто где-то у академии, что она заметила не сразу. А у зачинщицы неприятностей никаких средств связи при себе не оказалось.

Руль ощущался неприятно липким и шершавым, как и пропитанная кровью одежда. Любимая толстовка с принтом нелюбимой овсянки, подаренная боссом, пришла в полнейшую негодность. Нила, конечно, прихватила из «отцовского» дома несколько сменных вещей, но не думала, что они понадобятся так скоро. В любом случае, сейчас переодеваться бессмысленно, сначала необходимо принять душ и закрыть раны.

Девушка настроила зеркало заднего вида таким образом, чтобы видеть происходящее на заднем сиденье. Молара, целая и невредимая, лежала, чуть свесив голову с края и мирно спала под действием чар, укрытая порванным черным пальто. Сидевшие на полу собаки уже который час не могли решить, как относиться к случайной попутчице и, устроившись поближе к лицу, гипнотизировали ее вытаращенными глазами. Их коричневая шерсть отливала бордовым и местами склеилась. Животные были в полном порядке, но перемазались от ран хозяйки, когда после окончания потасовки полезли жалеть ее.

– Фу, – не слишком строго окликнула хозяйка одну из хаски, излишне приблизившую морду к спящей заложнице.

Собака замерла, но в исходное положение не вернулась, продолжая пялиться на розовеющую щеку Молли.

– Сникерс. Нельзя, – повторила Нилен с легкой улыбкой и не то чтобы очень настойчиво.

Сникерс недовольно заворчала, но послушалась и отодвинула морду. Вторая шоколадина следила за первой с явным неодобрением, хотя и сама с интересом поглядывала на спящего человека, не шевелящегося и идеально подходящего для облизывания.

Нила осторожно, стараясь не двигать лишний раз раненой рукой и шеей, откинула крышку подлокотника между сидениями и на ощупь вытащила пачку влажных салфеток. Тонкие белые тряпочки, конечно, не душ, и особой погоды не сделают, но хотя бы приведут лицо в божеских вид. Стоило ей отвлечься – сзади раздался характерный звук двух слюнявых языков. Девушка беззвучно усмехнулась и протерла заодно заляпанный руль и ладони, после отбросив испачканные салфетки на коврик к двери.

Велика вероятность, что шеф останется не очень доволен внезапным приключением подчиненной и решением привезти мстительницу поближе к объекту ее ненависти. Но оставлять Молли у академии было нельзя. Очевидно уже, что она не остановится и продолжит преследовать Кару или их с шефом. Нужно решать проблему.

Подъезжая к поместью, издалека Нилен увидела, как босс, прогуливающийся по улице, поднес зажигалку к лицу и тут же захлопнул крышку, заметив подъезжающую машину. Она запарковалась так далеко, насколько позволяла придомовая территория, и на мгновение помешкала за рулем. Бессмертный вынул неподожженную сигарету изо рта и неторопливо двинулся навстречу.

Девушку тревожило, в каком виде она привезла собак, машину и… себя. Правая рука лорда не могла вот так подставляться под вражеские атаки и ослаблять свое тело при том, что главная ее забота – защита шефа. А в таком состоянии осуществлять качественную охранную деятельность и выполнять поручения весьма затруднительно. Но выбора не было. Примени она полную силу, Молара бы не выжила.

Нила глубоко вздохнула и вышла из машины, открывая заднюю дверь и выпуская уже вовсю скачущих от лицезрения хозяина животных. Она завела руку назад и согнула спину в приветствии, поскольку шея все еще нестерпимо болела и склонить голову было проблематично.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хаски со всех ног понеслись к юноше, но на полпути остановились как вкопанные и вынужденно легли на асфальт, подчиняясь хозяйскому жесту и навзрыд скуля из-за невозможности сиюминутно поздороваться со своим человеком.

Изар подошел к машине, кинул беглый взгляд в салон по заляпанным кровью сиденьям, по спокойно вздымающейся груди Молары и повернулся к подчиненной.