Арктический клуб любителей карри - Дани Редд

Но…

– Но что?

– Слушай, почему бы тебе не остаться в Индии подольше? Вдруг ты еще что-то вспомнишь.

– Меня там работа ждет. И парень.

– Ах да. Ты говорила.

Джалеби закончились. Тарелка размокла от сиропа. Джобин сложил ее и выбросил в переполненную урну. Мы вымыли руки водой из его бутылки. Я пристально посмотрела на него, не скажет ли он что-нибудь еще, но он молчал.

18

Сестра Умы забронировала комнату в «Бангалор-клабе», и мы воспользовались ей, чтобы подготовиться к приему. Я накладывала последние штрихи макияжа в уединении ванной комнаты. Сегодня я надела подаренное Умой стильное розовое сари и сейчас, посмотревшись в зеркало, оценила, как оно льстило фигуре, скрывая выпирающий живот. Пока я восхищалась собой, зазвонил телефон.

– Привет, незнакомец! – сказала я.

Мы с Райаном очень коротко поболтали утром на Рождество, а с тех пор – ничего.

– Привет, Майя. Прости, что я так пропал.

Голос его звучал покаянно.

– Все в порядке, – заверила я. – Ты был занят, я была занята. Да и вообще я через несколько дней вернусь.

– Ну да.

– Так жду встречи! Ужасно по тебе соскучилась.

– Слушай, ты сейчас свободна? Можешь разговаривать?

– Не очень. Сегодня же свадьба. Через пять минут начало. Кажется, папа хочет произнести речь.

– А… Ну ладно тогда.

– Послать тебе фотографии? Хочешь увидеть меня в свадебном наряде?

– Конечно.

– Райан, ты сегодня какой-то сам не свой. Что-то случилось?

– Все нормально. Просто устал. Ладно, не буду тебе мешать.

– Давай поговорим…

Он повесил трубку, оборвав меня на полуслове. Обычно он таким резким не был. Я постаралась выбросить это из головы, а не то так и буду проигрывать в голове нелепые и пугающие сценарии, не имеющие под собой ровным счетом никаких оснований. Сегодня неподходящий день для приступов тревожности. Сегодня – время праздновать, и я собиралась праздновать на всю катушку.

Ума в спальне разглядывала себя в зеркале.

– Я выгляжу такой старой, – пожаловалась она.

Меня пугает, когда женщины за пятьдесят все еще переживают из-за внешности, особенно такие уверенные в себе, как Ума. Я надеялась, что сумею прийти в гармонию с собой задолго до этого возраста.

– Что за глупости?! Прекрасно выглядишь, – сказала я, причем совершенно искренне.

Ее сари переливалось вышитыми узорами: лазурными, бирюзовыми и золотыми. Кожа – ровная и гладкая, лишь еле заметные тени под глазами: ее семейство подняло нас всех ни свет ни заря для обряда пуджа.

– Тебе надо побольше макияжа, – заявила ее сестра.

– Майя, можешь найти своего отца? Скажи, я через пять минут.

– Конечно.

Солнце только что село, теплый вечерний воздух ласкал кожу. Я быстро шагала через клуб, остро помня, в каком я красивом сари. Но папа, похоже, изводился еще сильнее, чем я. На нем был костюм с галстуком цвета морской волны, в тон наряду Умы.

– Нервничаешь? – спросила я.

– Есть немножко.

– Ну все вышло и правда стремительно.

– Да я не про женитьбу на Уме. Просто волнуюсь, узнаю ли всех, кого она наприглашала.

– А, ясно.

Наступила пауза.

– Тебе это все должно казаться слегка скороспелым, я понимаю. Но в нашем возрасте уже твердо знаешь, чего хочешь. И знаешь, что, если проявишь нерешительность, все может ускользнуть из пальцев.

– Что ж, горжусь, что ты отважился.

– А я горжусь тем, как ты здорово справляешься там, в Арктике.

В этот момент к папе приблизилась какая-то пожилая пара, и он приветствовал их, точно старых друзей.

– О боже мой, – пробормотал он, когда они отошли. – Понятия не имею, кто это. Надеюсь, Ума там не задержится.

Однако до ее появления успело прийти еще некоторое количество гостей. На женщинах были яркие разноцветные платья и сари, в ушах покачивались массивные золотые серьги. Большинство мужчин пришли в костюмах, хотя несколько человек надели курты, а пара престарелых родственников Умы – дхоти. Когда Ума наконец спустилась, их с папой быстро затянуло в круговорот приветствий и позирования для фотографий. Я сидела за столом с тетей Эммой, папиной сестрой, и моей кузиной Милли, которая прилетела из Англии только вчера утром.

– Не знаешь, что на ужин? – поинтересовалась тетя Эмма.

– Фуршет.

– Индийская еда?

Я кивнула.

– Ох же ты боже мой! Надеюсь, будет не слишком остро.

– У меня последнее время такой чувствительный желудок. Кажется, развивается непереносимость лактозы, – подхватила Милли.

– Может, от стресса.

– Ты права. У меня последнее время минутки свободной не было с этими экзаменами на коуча.

Мне хотелось кричать. Но стоять сейчас одной в уголке с горящими ушами, воображая, что думают при виде меня окружающие, было бы еще ужаснее.

Когда Милли с тетей Эммой добрались до марок санитайзера для рук и диет с ограничением короткоцепочечных углеводов, я окончательно отключилась от их разговора. Лужайка перед отелем напоминала волшебную сказку. С деревьев свисали разноцветные огоньки. За накрытыми крахмальными белыми скатертями столиками болтали и смеялись нарядные женщины. Деловитые официанты разливали напитки и подносили новые припасы к белым тентам с угощением. С краю лужайки располагалась небольшая эстрада, увитая гирляндами из бархатцев. Около нее стояли, приветствуя новых гостей, Ума с папой. Группка мужчин среднего возраста как раз столпилась вокруг папы, дружески похлопывая его по спине. Кто-то протянул ему стакан с виски, папа что-то такое сказал, что всех рассмешило. А ведь я никогда до сих пор не видела, чтобы он просто так общался с ровесниками. Когда я была маленькой, он проводил все вечера дома, со мной. Должно быть, эта привычка укоренилась – даже когда я покинула дом, все осталось по-прежнему. Он словно бы провел последние двадцать лет в стазисе, выжидая, пока жизнь начнется снова. Может, он ждал как раз возвращения в Индию, которая, кажется, предлагала ему несравненно больше, чем мне.

Джобин в отлично скроенном темно-синем костюме пробивался ко мне через толпу.

– Ух ты, какой ты нарядный!

– Ты тоже. Тебе идет розовый.

– Спасибо. Мне, правда, в нем слегка неудобно. Как-то культурной апроприацией попахивает.

– Ты, конечно, англичанка, но индийская кровь в тебе тоже течет. Твоя мама любила носить розовое.

– Правда?

Он кивнул, а я подумала, правду ли он говорит или просто пытается меня успокоить?

Кто-то кашлянул в микрофон, и я увидела, что папа с Умой уже поднялись на сцену.

– Кхм. Привет. Здравствуйте. Меня слышно? Угу, хорошо. Гм. Отлично даже. Ну в общем. Хочу поблагодарить вас всех за то, что пришли, – особенно моих друзей и родственников из Соединенного Королевства. Как вы уже догадываетесь, у нас тут не совсем традиционная свадьба. Но мы совершим для вас церемонию, которая называется мангалсутра. – Он покосился на Уму, правильно ли выговорил. – А потом принесем друг другу обеты –