Из дневника "Попаданца". Необычный попаданец в 1941г. - Фарход Хабибов

— Сам дурак, — возвращает удар Елисеев, — я вот планирую трусокомандиров часиков в 10 отстрелить при всех, ты не перекрасился пока?

— Слушай, Елисей, стрельнуть, скажем, их никогда не поздно, и патронов не жалко, по одному если на фрица, то мы всю группу армий "Центр" делитировать (Delete) сможем.

— Так, к чему ты это пограничная твоя морда?

— Я хочу сказать, что они итак дохлецы, так?

— Так, хорошо булками юлить, давай конкретно, что ты предлагаешь?

— Штрафбат.

— И что это такое? (ах да, тогда в РККА штрафбатов не было).

— Короче смертники, затычки скажем, ну будем ими затыкать горячие точки, докажут свою смелость, поймем мы что они достойны жизни, переведем в нормальный статус.

— А если и там пипи сделают?

— Пристрелим на месте, а так мы им дадим шанс, шанс правда и кровавый и может смертельный но, что двадцать плюс тридцать, так и дважды пятнадцать, один хрен тридцатник, сечешь?

— Ну и хрен с тобой, гуманист пограничный, надеюсь этих очкодрожей совесть самостоятельно задолбает.

— Добрей опричник треба быти, добрей, да и прощать уметь надо.

Пока трындели, с функционером "кровавой гебни" видимо Прибылов уже апробировал свой "аЦЦкий лисапет", потому как дверь отворилась, и появился Прибылов своей собственной военинженерской персоной.

— Товарищ старший лейтенант, ой товарищ капитан, разрешите обратиться?

— Давай, обращайся, — грянула двухголосая ответка, от меня и Елисеева одновременно хором.

— Мы готовы, можно пройти и посмотреть товарищ… ой товарищи командиры.

И втроем гебист, погранец и инженер пошли мы на поляну, где Акмурзин огненный дождь показывал (прям в испытательный полигон превратили полянку).

На полянку опять загнали тот самый БТ, который и Акмурзину в его демонстрации ассистировал, бортовой номер запомнился 339 (номера на броневиках трехзначные и почемуто начинаются с пятерки, а на танках с тройки) и вокруг него шебаршаться саперы, как японцы у Курил.

— Вот товарищи, это шрапнельный фугас, — показывает на стоящий, на передке танка конус (конус стоял раструбом параллельно земле, как громкоговорители тех времен на столбах).

— Внизу под танком расположено колесо велосипеда, от него идет две проволоки, одна к натяжному взрывателю, другая протянута на высоте 20 см от земли, вот тут справа от танка. Зона поражения от фугаса это лево и вперед от танка. Мы тут для демонстрации поназабивали кольев.

На колья, в 130–150 см от земли очумельцами Прибылова прибиты перекладины, и на них рваные гимнастерки, и другие тряпки, типа это немцы, немцеизображательных кольев набито около тридцати, ближайшие в пяти метрах от танка, и дальние в 80-100.

— Внимание, тревога, — не кричит, а как то интеллигентно говорит Прибылов (правда чуть громче), и все саперы собираются вправо-назад от танка, — ну-ка голубчик пните ногой проволоку, — говорит Прибылов Елисееву.

Елисеев смачно прилагается ногой по проволоке, БАМ (можно БУМ, кому-как). Все люди опытные и потому к БАМ-у все открыли рты, чтоб перепонные барабанки не накрылись. Теперь всей толпой обходим танк, почти половина кольев валяются, остальные стоят, но гимнастерки эрзацнемцев напоминают москитную сетку (правда, для довольно накаченных москитов).

Осматриваем всех эрзацарийцев, побиты все, конечно были б это люди, не все были б убиты, много поражающего элемента, осталось бы в телах передних немчиков.

Но результат приколен (конечно для нас, навряд-ли немцы так оценят). То есть четыре шрапфугаса, и вокруг танка было бы сухо и комфортно как от тампакса, причем на 20-100 метров. И супчик получился б погуще, чем от Ф-1, она-то бьет дурой, во все стороны, и взрывачки в ней меньше чем в шрапфугасе имени Прибылова, да и кусочков поменьше.

И воображая себя каким-нибудь представителем МО, говорю:

— Прибылов, твое изобретение принято, на вооружение.

Елисеев, осматривает еще минут пять все, смеется и говорит, -

— Прибылов, а если, вместо лисапета, мотоцикл присобачить, до Берлина достанем?

Бойцы хохочут, но у большинства, конечно, это нервический смех, скоро в бой, причем с неизвестным противником.

Все время! Нет, не боя, а время-на-пожрать, и потом уже выходим, конечно.

У меня на душе скребут махайроды (кошки такие были саблежопые, ой сорри саблезубые), все таки бой, а вдруг лажа, тем более это не игра, тут всерьез можно от немцев на орехи получить, возможно, даже на кокосовые. А все вокруг, наоборот, блин какие-то радостные, такое ощущение, что не я, а они освоили метод "оденьсурковлевания", ну и хорошо, вообще в бой лучше идти с хорошим настроением.

Пожрамши из запасов вермахта, с Бернхардтом, Елисеевым, и Онищуком (остальные едят с бойцами своими), облачаемся в форму из тех же закромов фатерланда, все уже погружено в машины и т. д. командиры получают команды к погрузке личного состава, и дисциплинированно, через 14 минут длинная гусеница ДОН-16 выдвигается навстречу судьбе.

До большой дороги примерно километров 60–70, с нашей скоростью (равняясь на замыкающего) это полтора два часа. Впереди идут четыре мотоцикла с двумя ганомагами, затем двигается тройка БТ затем грузовики, и все по порядку (артиллеристы с пушками), саперы, первый второй взвод, потом два двадцать шестых "косилка" и все остальные. КВ, Т-34, Т-28 и Pz Kpfw III ждут на дороге, тридцать четверка и панцер трешка, оставлены были рядом с КВ, щоб зазря моторесурс не херачить. Скоро к колонне присоединились и тяжкие танки (нет такого класса скажет спец, а ты подними его, потом поговорим, тяжкие они или нет), и уже в назначенное время мы вышли к трассе (правда она тогда так не называлась).

На саму трассу поехали Шлюпке с Эрисхановым и взвод разведки Онищука, все бритые, причесанные, одетые в красивую форму, скажем так истинные арийцы. Остальные таясь и пробираясь сквозь деревья начали готовить позиции. Место нападения представляет собой уложенную налево букву Г, засада длинная часть этой буквы, разведка будет ждать в километре от локтя Г в короткую сторону. Хотя рации у нас и есть, но для соблюдения радиомолчания было решено проложить телефонный кабель, ведь еще в Городке1 была захвачена раритетная LAN – линия от ископаемых скинхедов. Ну и связисты пошли раскатывать свои катушки, прокладывая связь параллельно дороге в 50-100 метрах от нее в лесу.

Пока связисты занимались широкополосной сетью (блин тьфу, связью конечно, и не широкополосной), все ждали, потому что вывод танков на засаду нужно делать сюрпризом для супротивника. А эти гаджеты грохочут как пустые бочки с горы, вот и надо дождаться связи, потом отмашки от разведки, если все тихо, потом можно это оборудование выкатывать на исходные.

И в ожидании проводим предбоевую подготовку бойцов, с пехотой говорю я:

— Запомните, немецкие танки, будут в походном положении, так как эти говновозы жрут дохерашеньки бензина, у них сзади должны быть бочки с бензином или канистры, а эти фигнюшки горят даже от винтовки или карабина. Тупо стреляете по таким резервуарам, кто подожжет танк, получит бутылку водки (или шнапса), как только выблядня полезет из своих коробок, мочите их, ни один не должен дойти до наших танков. Знаете же из БТ и обзор не очень, и горит он на раз-два, поэтому и прошу, и приказываю – прикройте задницы танкистов, они прикроют ваши.

В это время танкистов БТ и броневиков БА инструктировали Абдиев с Нечипоренкой (опытные танкожоги):

— Начинаем с самых вонючих Pz Kpfw IV, у них и пушка помощней, и броня потолще, у каждого свой участок огня, но если скажем у одного на линии три четверки, а у другого ни одного, помогите. После четверок надо мочить Pz Kpfw III, когда кончатся и трешки и четверки, потом можно принятся и за двойки и единички. А их и ногами запинать можно, главное сперва отаналить четверки и тройки.

Пока мы трындим связисты докладывают, что связь готова, и телефон ждет в импровизированном НП, стереотрубы нет, и ее роль будут выполнять с дерева снайпера Никодимов и сибирский поляк (еще и кого-нибудь посимпатичней выцеливать). Ну и с дерева кричать о течении боя мне в НП. Кстати из взвода разведки убрано секретное оружие, Мамбеткулов, ну очень оригинальный ариец получается из него, потому он будет со мной в НП, в роли связного, и грузовики с имуществом и остальными бойцами, и с пленными немцами стоят в укромном месте в двух км от места боя. И саперы где-то свои подляны, готовят, жаль из-за радиомолчания, синхронности с ними не получится, ну и нафиг, зачем нам дешевые эффекты?

Оба Т-26 отведены в 500–800 метров от места засады вправо от нашей лежащей буквы Г, там как раз, итак стояли три двадцать шестерки разбитые немцами при бомбежке. Затем немцы отодвинули их на обочину, вот к ним пристроились и наши Т-26, пулеметами с ними поделился старший их брат бронтозавр Т-28 (типа они тоже разбиты). То есть справа нас прикроют два двадцать шестых и "косилка". Кстати "косилку" чуть защитили, перед лобовым стеклом поставили бронелист с прорезями (не нюхом же ее вести), как дверь на петлях, в походном положении бронелист лежит на капоте, в бою водитель веревкой его поднимает и фиксирует, а пулеметчику тоже присобачили бронелист с прорезями, что-то типа четырехместного щитка станкового максима.