Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

жителями горы Бриатоп, чтобы их дети не уходили далеко в лес.

Но теперь благодаря лунному свету он все понял.

«Я должен выбраться отсюда!» — мысленно крикнул Нью.

Мальчик снова рванулся, пытаясь освободить от терновника левую руку и правую ногу. Шипы вонзились в горло, на коже выступили капли крови. Маленькие коготки рвали грудь.

«Успокойся. Тише, не дергайся, не то кусты задушат. Нужно придумать, как выбраться отсюда».

Он осторожно повернул голову. Скелет охотника, казалось, слегка светился. Нью увидел, что на нем все еще висит сгнивший охотничий рожок. Мертвец пробыл здесь очень долго.

Взгляд мальчика ощупал лозу, оплетавшую изломанную правую руку скелета. Зеленые кости пальцев показывали, как стрелка, на кучу поблекших листьев у правой ноги мертвеца.

Нью уставился на пустой футляр от охотничьего ножа.

А где же сам нож?

Выскользнул во время падения человека? Нью опять посмотрел на сложенные в щепоть пальцы. Затем на кучу листьев.

Мальчик вытянул левую ногу и стал ворошить их носком башмака. Из-под листьев врассыпную бросилось множество черных жуков. В воздухе повис сырой могильный запах. Колючки вонзились в Нью, как только он потянулся чуть левее.

Он сдвинул ногу и попробовал рыть в другом месте, но раскопал лишь белые листья, червей и слизней.

Постанывая от боли, когда шипы вонзались в горло, Нью раскапывал носком башмака листья прямо под рукой скелета. Он орудовал ногой как лопатой. Из потревоженного гнезда во все стороны поползли пауки.

Один из них вскарабкался на торчащий из сырой земли кусок оленьего рога — рукоятку охотничьего ножа.

«Человек перед смертью, должно быть, тянулся за своим ножом».

Наверху каркнула ворона — словно прозвучал жестокий смех. Нож с таким же успехом мог находиться в миле отсюда. Лишь с одной свободной рукой и ногой Нью никак не мог до него добраться.

— Помогите! — крикнул он в отчаянии.

Его голос прозвучал как предсмертный хрип. Мать, должно быть, уже ищет. И другие люди тоже. Они должны в конце концов его найти. «Как же», — мрачно подумал он. Кто-то должен был найти и этого охотника.

Нью подавил стон и уставился на нож. «Нужно дотянуться до него, — сказал он себе. — Во что бы то ни стало. Не то я так и умру здесь».

«Теперь я Глава семьи», — думал он. Мама все время повторяла это. По словам шерифа Кемпа, его отец погиб в феврале в Фокстоне в результате несчастного случая. Бобби Тарп накачивал шину грузовика в гараже, и та взорвалась прямо перед его лицом. Шериф сказал, что отец ничего не почувствовал и скончался на месте.

«Сам в беду попадешь, — говорила мама, — сам из нее и выпутывайся».

Нью очень любил отца. Бобби Тарп женился на Майре Саттервайт поздно, ему было уже за тридцать. А погиб он в пятьдесят два. Как и у Нью, глаза у него были изумрудного цвета.

Отец был тихим мирным человеком, но иногда Нью видел: его что-то беспокоит. Бобби Тарп был очень замкнутым.

«Достать нож. Во что бы то ни стало».

Мальчик представил, что нож уже зажат в руке. Попытался выковырнуть его носком башмака, но только загнал еще глубже в землю. Мысленно обхватил рукоять из оленьего рога и почувствовал каждую выемку на ней. Нож оттягивал ему руку.

«Страшила забрал младшего брата. Стоял на краю ямы и все время ухмылялся».

Гнев, как молния, блеснул в глазах Нью. Он пристально посмотрел на охотничий нож.

«Если чего-нибудь хочешь по-настоящему, — однажды сказал ему отец, — ты можешь этого добиться. Но только если стремишься умом и сердцем, хочешь каждой порой кожи и каждым волоском на голове и убежден, что это правильно».

«Страшила ухмылялся. Смеялся надо мной, украв Натана и затащив его в глубину леса…»

Сердце Нью сильно забилось. Краснота заволокла глаза.

Он изо всех сил потянулся к ножу. Шипы безжалостно рвали кожу, не собираясь выпускать.

«Страшила схватил брата и смеялся потом из темноты».

Его затопила волна ярости и горького гнева. Это было чувство, неведомое ему доселе. Гнев не только на Страшилу, но и на дешевый сосновый гроб, принявший тело отца, на камеру грузовика, которая взорвалась ни с того ни с сего, на колючки и на гору Бриатоп, на старенький домик, в котором его молчаливая мать пекла пироги с ежевикой. Все это Нью почувствовал каждой порой кожи, и его прошиб холодный пот.

«Я его хочу!» — мысленно закричал он.

Охотничий нож затрепетал и с легким шорохом вышел из земли, завис в трех дюймах над ней, затем упал обратно в листья.

Нью изумлённо вскрикнул.

На секунду он почувствовал, действительно ощутил нож, зажатый в правой руке, которая уже сильно горела.

Мальчик посмотрел на нож, не подпрыгнет ли опять, но этого не произошло. Однако теперь он свободно лежал на земле. Нью вытянул ногу и придвинул его ближе. Пауки поползли по башмаку.

«Я хочу его… Ну же!» — сказал он мысленно и сосредоточился, представляя нож в своей руке. Вот он сжимает рукоятку пальцами, ощущает его тяжесть…

Нож подпрыгнул точно как рыба и снова опустился на землю.

Все происходило как во сне. Нью ушиб голову о скалу в падении, и она сильно болела. Его виски были словно зажаты в железных тисках. Мальчику казалось, что мозг отделен от тела и пребывает в полном расстройстве. Сердце колотилось, на мгновение боль в голове стала невыносимой, и он подумал, что теряет сознание.

Но этого не произошло. Нож без