Багряные крылья (СИ) - Лисовская Лилия

Мин, которая пряталась среди других девушек, виновато опустила глаза в пол, но я ее не винила. Мы обе оказались в ловушке.

Горничные разместили свадебный наряд на покрывале кровати, и я ошарашенно разглядывала множество деталей туалета, которые мне предстояла на себя надеть. Чулки, несколько подозрительного вида резинок, корсет… Продолжать можно до бесконечности, предполагалось, что я под венец унесу с собой все, что найду в платяном шкафу.

Но самым большим удивлением для меня оказалось платье. Громадный белоснежный колокол. Кружево и шелк ниспадали к ногам, сшитые в сотни слоев. Ну точь-в-точь паучье гнездо из паутины, подумала я с содроганием. И мне предстоит это надеть? Да лучше спрыгнуть со скалы, ведь на подобную безвкусицу даже смотреть больно.

Двигаясь, словно куклы, горничные выудили меня из клетки и в шестнадцать рук стащили с меня одежду. Я стояла посреди комнаты в неглиже, терпеливо дожидаясь, пока они оботрут меня губками, вымоченными в воде с отвратительным тяжелым ароматом. Кожа пропитывалась этим запахом, словно меня погрузили в чан с густым маслом, но я не возражала. Слишком занята была осмысливанием способа сбежать. Мин иногда дотрагивалась до меня, успокаивающе и ласково, и этого хватало, чтобы ощутить поддержку.

После омовения наступил момент облачения во множество одежек — меня снова сковало сотнями метров ткани, из-за которых походка стала неуклюжей, а пошевелиться невозможно. Служанки, наконец, стали в полголоса переговариваться между собой, а я была не против подслушать свежие сплетни.

Спустя десять минут выяснилось, что южане прибыли сюда на фениксах, громадных птицах, созданных целиком из огня. Сейчас их держали на конюшне, рядом с лошадьми, но скакуны такому соседству были не рады. Их пугало ослепительное оперение огненных пташек и их громкий клекот, а фениксы под шумок крали у них из кормушек еду.

— Я бы покаталась на таком, — с сожалением вздохнула незнакомая девушка, не отвлекаясь от работы. Она ловкими пальчиками создавала из моих еще влажных волос очередной шедевр парикмахерского искусства. Другие девушки наперебой высказывали свое мнение о южанах, их транспортном средстве и манерах.

— Они такие галантные, — вздыхала Рин, зашнуровывая на мне тугой корсет. Я едва могла дышать, но это горничных не останавливало. Пока одна подкрашивала ресницы, вторая деловито натягивала высокие чулки, которые мягко обтянули икры и бедра. Я в очередной раз возмутилась про себя — ну кто такое носит! Одно движение, и расползутся по швам. Привычка — вторая натура, а привыкла я носить только те вещи, которые были бы удобны как в Городе, так и за его пределами. Сколько раз уже бывало — проснешься в своей кровати, а к закату уже рыщешь в Низменных землях, где о комфорте и прочих достижениях цивилизации не слышали даже.

Голову сдавил обруч — Рин устроила на голове венец, украшенный самоцветами. Блики свечей отражались в камнях, от чего по стенам запрыгали солнечные зайчики. Я зажмурилась, чтобы не видеть в зеркале отражение — слишком чужим оно мне показалось. С макияжем и украшениями я была даже красивой, но я-то знала, что вся эта красота — всего лишь хорошая маскировка.

От сапог на каблуках, которые мне настойчиво предлагались, я отказалась наотрез. Вернула себе те, что отобрали у меня ранее. Горничные фыркали в сторону, но возразить не посмели. Если мне придется второпях сбегать, то лучше заранее озаботиться подобными деталями. В платье я уже подметила несколько швов, где соединялись ярусы ткани, будет удобно оторвать, чтобы бежать налегке.

— Вы такая красавица, — сказала Рин, утирая украдкой слезы и толкая локтем сестренку. Мин молча кивнула, не сводя с меня глаз, а затем добавила:

— Самая красивая невеста во всей округе.

От этих слов почему-то снова загорчило во рту. Что-то скрывалось за непонятной интонацией ожидания Мин, но вот что? Я ждала знака, жеста, хоть чего-нибудь, но Мин лишь подхватила в руки длинный шлейф из шелка, подавая остальным пример.

Пора выдвигаться. До рассвета еще было долго, но праздничный ужин, который предварял церемонию бракосочетания, должен был вот-вот начаться. Для моего сопровождения явился смешанный отряд из северян и южан. То здесь так было принято, то ли Каин решил перестраховаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я чинно шагала по коридорам, упираясь взглядом в массивные спины стражников, которые четко маршировали к главному залу. От топота подкованных сапог закладывало в ушах, и не только у меня. Стайка горничных, которая несла шлейф платья, морщилась и еле слышно цыкала на солдафонов. Подвенечное платье тяжким грузом опустилось на тело, а корсет сдавил ребра, перекрывая доступ к воздуху. Пришла в голову мысль, что отсутствие моды в Городе Дверей на платья, напоминающие пыточные устройства, большое счастье.

Идея родилась сама, простая и гениальная. Стоило попытаться претворить ее в жизнь.

Когда до трапезной залы осталось несколько десятков метров, я пошатнулась, дергая себя за платье, будто пыталась ослабить шнуровку корсета любой ценой. Тело подыграло само — подкосились колени, и я схватилась за стену, чтобы удержаться на ногах. Строй сбился с шага, сопровождающие замешкались, возникла суматоха. И в середине всего этого балагана — я. Бледная, с выступившей на лбу испариной, отчаянно глотающая воздух ртом. Горничные обступили меня со всех сторон, коридор наполнился громкими вскриками испуга и беспокойства.

Мин придерживала меня за руку, выудив из-за пазухи бутылек с пахучей солью. От ее запаха я едва не упала в обморок по-настоящему, настолько едким был запах. Служанки, с возмущением отгоняя от меня сопровождающих солдат, с предельной аккуратностью усадили меня на низкий подоконник, и теперь заглядывали мне в глаза с искренним переживанием. Оно и понятно, если невеста окочурится, не дойдя до свадебного стола пару шагов, вся вина ляжет на их плечи. И Бездна его знает, что ждет их в таком случае.

— Уходите, — неожиданно смело скомандовала Мин, обернувшись к солдатам. Ее маленькая фигурка, с упертыми в бока руками, внушала безотчетный страх бравым воякам. Никто не посмел ослушаться — мужчины попятились, скрываясь за очередным, сотым по счету поворотом. Я выдохнула, расслабляясь. Клекот горничных стих. Они стояли бессловесными болванчиками, покачивая хорошенькими головками и созерцая стену. В них больше не было толка, их роль была выполнена.

— У тебя есть несколько минут, — шепнула мне Мин, наклонившись так низко, что длинный локон ее волос щекотно коснулся уха, — кладовая джинна будет прямо по коридору.

Я огляделась, но единственный путь был только в главный зал, где меня уже, как прожорливый паук, поджидал Каин. Мин улыбнулась, заметив тень сомнения в моих глазах, и взмахнула рукой. Реальноcть, дрогнув, стала меняться на глазах.

Коридор изменялся. Стены играли в пятнашки, исчезая в одном месте и тут же появляясь в другом. Окна плавно двигались, стараясь успеть за перемещениями. Я чувствовала ступнями легкую дрожь, которая сотрясала дом на скале.

— Иди, — Мин легонько толкнула меня в плечо, понукая двигаться. Я торопливо поднялась на ноги, подхватывая юбки, и рванула вперед по коридору, на который указывала Книга. На то, чтобы найти жемчужину, у меня почти не было времени.

И сразу же я похвалила себя за решение остаться в охотничьих сапогах. Удирать с той же скоростью на высоченных каблуках у меня бы не вышло. Скорее всего, я бы грохнулась на пол на третьем-четвертом шаге, и поднять меня смогла бы только орда горничных и несколько солдат.

Я бежала, а комнаты неслись мне на встречу. Какая же из них нужная? Я не знала, но доверяла Мин, а потому бежала. Дыхание сперло, я начала задыхаться. Когда я успела стать такой изнеженной, ругала я себя. Совсем расслабилась в Городе Дверей, стала полагаться на нож и рога, а не на быстрые ноги. Знал бы об этом мастер Эдиал, точно получила бы хорошую взбучку.

Спина взмокла от пота, вуаль, спадающая до колен, мешала обзору, а за спиной, тихо шелестя, тянулся шлейф. Я путалась в юбках, спотыкалась, но продолжала бежать. Мин сказала, что комната-сокровищница будет прямо по коридору, но я видела перед собой только коридор, стремящийся вдаль. И ему не было конца.