Таганский дневник. Кн. 2 - Валерий Золотухин

В Испании, когда труппа предстала перед своим императором с потрепанными знаменами, но, как старая гвардия, готовая к любому сражению, самому безрассудному (да простят меня мои коллеги), я вспомнил слова Смоктуновского о том, что Эфрос спас честь Таганки. И если есть по определению Смоктуновского школа Таганки, так она в ее монолитности в трудные моменты, но отнюдь не в хамстве и попирании чужих авторитетов. Парадокс — так осуждаемый С. поступок Эфроса, что он принял руководство театром, сохранил для Любимова (для советского театра) его труппу. Одних он удержал властью гл. режиссера (а почему, собственно, нет?), других завоевал работой. Честь и хвала ему за это! Так нет, мы в угоду одному создаем неприглядную, порочащую версию поступков другого. Зачем? Одним из активнейших противников идеи, что после Любимова Таганка должна была бы превратиться в кладбище, был Эфрос, как художник, забывающий о своих личных амбициях, если дело касалось спасения культурных ценностей. Так давайте же и мы свои личные обиды оставим при себе и не станем выдавать их за всенародную скорбь, за серебро всенародной слезы. Редколлегия «Театра» — это кружковое сознание, команда со своим цветом масок, со своим списком хвалимых и хулимых имен, по определению С. С Аверинцева. Иначе как понять — Смелянский предпринимал робкие попытки ревизовать творческое наследие Эфроса, но тут подвернулся Смехов, елейными ссылками на прошлые спектакли Эфроса прячущий свою ненависть. Как понять — подписчики журнала еще не получили, а им уже разжевывается смысл подвига Смехова. Ну как же не кружок! Кружок ведь не один же Смелянский, там Шуб и Швыдкой, а за всеми — Салынский, какие все звонкие фамилии.

20 апреля 1988

Среда, мой день

Посвящен он был кладбищу. «Березка» на том же самом месте. Я как-то был приятно удивлен, что, оказывается, написал правду в эпизоде с валютным магазином. Все давно позабылось. Полтора часа ходили по кладбищу, нашли камень Булгакова, что, по преданию, с могилы Гоголя — «учителя» по той же линии. Напротив цель нашего посещения — к Шаляпину и Папанову. У Папанова прослезился я, Тамара попросила цветочек возложить, чем-то шибко запал мне в душу этот человек, так мне его жалко стало, так он был мне симпатичен и люб. Царство ему небесное.

23 апреля 1988

Суббота

«Борис Годунов» — вчера дошли до конца вчерне. Теперь будем гнать сначала и «делать роли».

24 апреля 1988

Воскресенье

Вечером я был на потрясающем действе: 14-15-летние дети играли Сталина, Берию, Тухачевского, рассказывали о зверствах сталинского времени и лагерей. Это дети, это в школе. Боже мой, есть надежда, что страна выживет. Окуджава — такое впечатление, что мы в белоэмигрантском клубе.

А сегодня опять репетиция «Высоцкого» — театр растерял свои гражданские позиции, театр не помогает Горбачеву. Если победят иные силы, для многих из нас найдется место в лагерях. «Духовность, духовность!» — кричит и взывает Николай. Он в ужасе от «Доброго». Нервничает, ожидая Любимова. «Я не Юрий Петрович! Если так будет продолжаться, — самоустранение первых исполнителей, болезнь ног-рук, срывание голосов — я напишу записку, что ушел туда, откуда пришел… Если вам не дорого то направление, что завоевано этим театром, который значением своим перекрыл Станиславского, Мейерхольда, если вы этого не понимаете, не видите со стороны…»

27 апреля 1988

Среда, мой день

Прогон «Годунова». Голос порвал и ногу потянул. В сцене у фонтана задохнулся, но физически вытяну я и эту роль. Не ослаблять тренировок. Даже на день-два развязывать нельзя ни в коем случае и не поддаваться уговорам Ваньки и голосу хандры. Любимов мне снился сегодня, а вчера — Тамаре. Может быть, оттого, что я много вчера говорил о театре, Любимове и Эфросе. Снилась мне его встреча в СССР, где-то уже в театре… Ликование, крики «ура!». Я подбежал.

— Здравствуйте, Юрий Петрович.

Улыбка вмиг сошла с его лица, и холодно-угрюмо он ответил:

— Здравствуйте! — Именно «те», а не «уй».

Я сильно расстроился и подумал во сне: «А я вас брошу к е… матери, и с «Годуновым» зачем мне калечиться?»

В институте рефлексотерапии тоже помнят Любимова, главврач говорит, что он льняную простыню унес. Так, может, нечаянно? Нечаянно можно хлопчатобумажную прихватить, а лен… Это человек разбирается. Тогда дефицит с постельным бельем был. А он ушел от Целиковской. Как вы думаете, снабдила она его постельным бельем перед его уходом к молодой жене?

Шацкая просит порепетировать с ней «Фонтан». «Зачем, Нинка, тебе это надо?»

А Ванька вчера с Астафьевым виделся. К Полоке его не впустили. «Они поняли, что я поддатенький. Они правы, в общем-то, хотя могли просто сказать: «не приезжай». Астафьев меня, оказывается, знает, видел «Родню». Я напоминаю ему его деда. В общем, было замечательно. Жаль, что я был зело борзой. Сегодня мы увидимся с ним в 19 часов в Белом зале Дома кино, так что вот такие дела».

Родители В. В. затеяли борьбу против перевода и издания книги М. Влади. Нина Максимовна замордовала Петю[28]. «Вы (театр) равнодушную позицию заняли, не помогаете нам». Наивные люди старой формации. Информация об алкоголизме, о наркомании и о том, что они не такие-сякие, а сякие-такие, пролилась на многие страницы. И тем, что они будут раздувать этот пожар, они только хуже сделают своей репутации как прижизненной, так и посмертной. А переводит книгу дочь Севы Абдулова. Ну, конечно, Марина наблюдает, авторизует. Выплыла еще одна жена Володи Высоцкого — первая, законная, Изольда. Какой Владимир был мужик в этом смысле нетрепливый, я о ней ничего никогда от него не слышал, просто никакой информации…

1 мая 1988

Воскресенье

Сегодня «Мизантроп». Днем мы втроем были на Кунцевском кладбище у Эфроса, свежие цветочки поставили в банки. Как-то разглядел я наконец, где он успокоился. С Трифоновым[29] они глядят друг на друга, через могилу — Арбузов. Господи! Царствие небесное вам, милый Ан. Вас.! Я постараюсь сегодня играть, я всегда стараюсь, однако для Альцеста требуется особая система трагического настроя. А я нервничаю. Сегодня еще по телевизору эта муть субботинская. Говорю «муть», а сам думаю: вдруг Тамара скажет «ничего!» — и я буду счастлив.

2 мая 1988

Понедельник

Ночью Матрене Ф. сделали операцию и удалили грибообразный аппендицит. Температура стала падать. Господи! Спаси и помилуй нашу матушку. Надо же, в каком возрасте он настиг ее.

Так мне не хотелось звонить Полоке! Каждый разговор стал в тягость — все считаем, кто кому больше должен. Но Полока был деловит, спокоен, сообщил то же самое — он пишет сценарий, на три четверти готово, отдает на машинку. Он не может никуда выходить, ни с кем общаться, а завтра — «раз у тебя свободная первая половина, сходи к Тараненко (и в мою бытность было так, то есть все граждане фильмы про себя пробивали сами) и держите меня в курсе».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});