Эффект бабочки в СССР - Евгений Адгурович Капба

видимым облегчением.

- Когда тут запасники из Туркестанского военного округа стояли - ей-Богу легче было, - заявил Гумар, когда движение колонны наконец возобновилось. - Там мужики тертые, взрослые пришли - даром что из запаса. Они такой херни не творили... Веришь, нет, Белозор - конфликтов с местными амаль шо и не было. Может, офицеры из выпускников военных кафедр и не так, чтобы очень, но как люди - явно куда более разумные были... А теперь такие кадры попадаются, шо жуть берет. Не по объявлению же их набирают?!

- Ладно тебе, Миха, - одернул друга Даликатный. - Есть же толковые офицеры. Вон, Герилович, например... Или тот же Валеев – даром, что особист.

- Есть. На жопе шерсть. Сколько таких Гериловичей? Даже если в соотношении один к одному - то это картина ужасающая получается, - он с досадой барабанил пальцами по цевью автомата. А потом глянул на меня и буркнул: - А ты говоришь - железная дорога!

***

История с дехканами точно получила какое-то продолжение, потому что тронулись в путь мы далеко не сразу. А когда тронулись - уехали недалеко.

- Эрпэгэ на склоне!!! - заорал Даликатный.

Игорёк был настоящим асом. Он моментально сориентировался и дал задний ход, пропуская гранату перед машиной, но при этом не смог разминуться со следующим в фарватере нашего бэтээра грузовиком. Раздался скрежет металла, жуткая матерщина, потом - взрыв. Погранцы уже сыпались с брони, когда каменная крошка и целая туча песка обдала нас с ног до головы, здоровенный осколок прилетел мне в самую бровь, которая не так давно пострадала от пушечных ударов Бориса Францевича Рикка.

Я завопил как оглашенный, и тоже спрыгнул с бэтээра, пытаясь понять, где сейчас безопаснее всего. По невысокому холму, с которого по нам пальнули из гранатомета, стреляло всё, что могло стрелять. Какой-то майор носился вдоль колонны и орал:

- Прекратить огонь! Прекратить огонь!

- Он шо там, один был? Кур-р-рва! - выдохнул Гумар. - Шоб я сдох! Вот так оно всё и происходит, журналист. Так и напиши, хотя хрена с два тебе разрешат такое написать. Сначала один идиёт с какого-то хрена пристал к местным, потом - местный идиёт приложил нашего идиёта мотыгой, потом наши идиёты арестовали тех, кого надо, и тех, кого не надо, а потом еще один местный идиёт с длинной бородой пошел хреначить в нас из гранатомета...

Идиёт с бородой изломанной фигурой лежал на песчаном склоне холма. Гранатомет скатился вниз, без заряженной гранаты он не казался чем-то опасным и выглядел несерьезно. Осмотреть тело уже поднимались несколько солдат во главе с офицером, они тяжело карабкались вверх, и я отсюда мог разглядеть их потные спины.

Игорёк и водитель грузовика горестно нарезали круги вокруг пострадавшего автомобиля и цокали языками. Погранцы с нашего бэтээра вроде как никуда не торопились.

- А что - мы никуда больше не едем? - я прижимал к рассеченной (в который раз!) брови кусок бинта.

- Мы - нет, - сказал Игорёк. - Тут наша зона ответственности заканчивается, на блокпосту колонну встретят и дальше поведут... Там отряд обеспечения движения работает, не пропадете. Так что давайте вон - в кузов грузитесь. Славка - водитель знатный. А кепку можешь себе оставить, хотя лучше бы ты какой панамой обзавелся - уши обгорят. Хотя чего это я? Они у тебя уже обгорели.

Славка помог нам расшвырять какие-то тюки в кузове, и мы полезли внутрь. После бронетранспортера ехать в "Урале" на мягких мешках было, с одной стороны, комфортно, с другой - страшновато. Мои ангелы-хранители - старшины бдили у заднего борта, не выпуская из рук автоматов. Я, как истинный гражданский шпак, развалился поудобнее.

- А я так скажу - стреляли по нам! - заявил вдруг Даликатный. - Конкретно в наш бэтэр.

- Это чего ты так решил, Микола? - удивился Гумар. - Голову напекло?

- А ты подумай, Михась, - погранец прищурился. - Вот ты бы куда стрелял, чтоб наибольший урон принести?

- По бензовозу, ясен хрен!.. А-а-а-а! От, срака! - понял его товарищ. - А если совсем там какой туебень с гранатометом - он бы по танку пальнул, потому что танк - это стра-а-а-ашна! Нахрена ему наш, погранцовый бэтэр, а?

- Вот! - кивнул Микола. - Говорю же - по нам стреляли!

- Так к дехканам этим же не мы пристали? Лупанул бы он по УАЗу - я бы понял...

- А шо у нас такого необычного было, шо мы этому народному мстителю приглянулись? - рассуждал Даликатный.

Вдруг оба пограничника повернулись ко мне.

- Товарищ Белозор, а не тебя ли часом прикокать хотели? - совсем неделикатно спросил Даликатный. - Или ты по жизни такой везучий? Я ни на шо не намекаю, но за полгода тут с нами такой херни не бывало: шоб один гранатометчик и аккурат по нам!

- Меня-а-а-а? - дремоту как рукой сняло. - Это с какого хрена?

- Ну, то нам неведомо. То ты сам думай. Наше дело - тебя в комендатуру доставить. Но - сначала тебя перепутали, потом - из гранатомета пальнули... Если б не Игорёк - нам всем, кто на броне был, мало бы не показалось... Нам, скорее всего, вообще ничего бы не показалось уже.

С везением последний годик у нас действительно серьезные разногласия... По спине у меня поползла холодная струйка пота. Нормально так командировка начинается!

***

Мазари-Шариф считался городом священным. Он так и назывался - "Священная гробница", если переводить буквально с языка дари, на котором разговаривали афганские таджики. Откуда такое название? От Голубой мечети, храмового комплекса, где по преданию похоронен имам Али. Или Заратустра. Или оба - в разное время. А может - никто не похоронен. Поди разбери, раскопки проводить всё равно никто не даст - и правильно!

Толкотня на улицах тут была жуткая. Изукрашенные какими-то цацками, размалёванные диковинными узорами автобусики и грузовички, лошади, верблюды, ишаки, пешеходы... От огромной военной базы до комендатуры нас вёз УАЗик. Как пояснил Гумар - Мазари-Шариф пользовался особым статусом, тут вроде как военные действия не велись, нападения на советских военнослужащих и военных специалистов были делом исключительным. По крайней мере - о чем-то таком говорили в солдатской и погранцовой среде.

Так это или не так - мне нужно было что-то придумать с головным убором. Заметив на одной из небольших площадей что-то вроде базарчика, я потрогал обгорелые уши и спросил: