Мир над пропастью - Олег Рой

– Мне сюда. – Они стояли у метро. Марина нырнула под козырек входа и скинула капюшон. – Ну значит, как договорились, да? Вернется наш горе-странник, пусть сам все решает. Да побыстрее.

Вита кивнула.

– И еще… Я хотела тебя спросить, как это – жить одной? Страшно?

– Вы… ты никогда не будешь одна. У тебя же сын! Да и в любом случае такие, как ты, одни не остаются, – она сказала это совершенно искренне.

Марина наклонила голову набок. Капелька дождя, заскользнувшая под козырек, красиво стекала по абсолютно гладкой смуглой щеке.

– Это верно, – она словно повеселела, – я никогда не останусь одна. Пока, Вита. Хотя нет, постой! Позвони мне, ладно?

Все действительно оказалось просто. Как хорошо, что у Андрюши такая замечательная жена! Совсем не «Варя». Не надо плести интриги, не надо от нее защищаться. Просто все они попали в трудную ситуацию, но это ничего. Они решат ее. И всем будет хорошо. Андрей запутался. Это и немудрено. Но любит он все-таки ее – Виту. В этом сомневаться не приходится. Но с такой женой выбор сделать не просто. Да еще ребенок. Бедненький… Ну ничего, все это вопрос времени. От такой жены просто так не гуляют, это вам не клуша в стоптанных тапочках, значит, Вита ему действительно дорога.

Через полмесяца, накануне возвращения Андрея, Вита узнала, что ждет ребенка. Все было, как у всех: задержка, беспокойство, поход в женскую консультацию, осмотр и уверенный приговор пожилой врачихи – беременность, срок пять недель.

Страх сменился эйфорией. Вот как хорошо все получилось! Теперь, когда она сообщит Андрюше эту сногсшибательную новость, у него точно не останется никаких сомнений! Ведь он больше не любит жену, а любит Виту. И даже Марина это понимает. Расстанутся они цивилизованно – в этом тоже нет сомнений. Марина на редкость культурная и не скандальная женщина. Может быть, со временем они даже подружатся. Просто прекрасно было бы иметь такую великолепную подругу. Да они и сейчас уже почти приятельницы. За это время несколько раз общались по телефону. Вита выполнила просьбу Марины и позвонила на следующий же день. Просто так – поболтать. Ей нравилось то, что благодаря этим разговорам Андрюша словно становится ближе. И еще было какое-то совсем трудноуловимое, но приятное чувство, что жизнь этих двух взрослых, красивых и успешных людей зависит от нее.

На душе было легко и радостно. Напевая, она забрала в свою комнату телефонный аппарат. Номер Марины не отвечал. Вита даже немного расстроилась. Она позвонила парочке подруг, но о беременности ничего не сказала. Пусть первой узнает Марина. И поймет, что тут уж точно надеяться не на что. Видимо, это судьба. А вторым, естественно, Андрюша.

Но номер Марины не отвечал весь вечер.

Вита с нетерпением ожидала возвращения любимого, проигрывая и репетируя в своем воображении предстоящую встречу. Хотелось сообщить ему такую потрясающую новость красиво и торжественно. Так, чтоб он сразу понял – его старая жизнь закончилась. Начинается новая, полная любви и блаженства.

Прошедшие четыре года представлялись теперь не как кошмар, а как путь к счастью – пусть тернистый, но исполненный потаенного смысла.

Она решила не звонить ему в первый вечер. Пусть приедет домой и узнает от своей жены, как хорошо у них все сложилось, пока его не было. Марина расскажет ему про их встречу в кафе и про все остальное общение. Он ужаснется, но потом поймет, какие замечательные у него женщины и как они хорошо друг к другу относятся, несмотря ни на что. И у него, бедного, с души упадет наконец этот камень.

А уж на следующий вечер Вита преподнесет ему еще один сюрприз.

Но сюрприза не получилось. Она вообще не поняла, что произошло.

Как только она увидела издали его напряженную фигуру, сразу поняла, что бежать ему навстречу и кидаться на шею, как это представлялось в фантазиях, она не хочет. Вита оробела и словно приросла к месту, пока он шел, резко печатая шаги и смотря прямо в упор, напряженно и зло.

– Дрянь! – грубо сказал он, и ей показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы ее не ударить.

– Андрюша… ты что? Что случилось? – Первая ее мысль была: «Он меня к кому-то ревнует. Ему наболтали, что я тут без него с кем-то закрутила, и от этого бесится».

– Все вы одинаковые. Мелкие злобные эгоистки. Которым только и надо, что на аркане оттащить мужика в загс, а если не получается, так хоть разломать то, что у него есть.

– Ты о чем? – Вита была так поражена, что даже не чувствовала обиды – только недоумение.

– Давай прикидывайся овечкой. Марина мне все рассказала. Она в таком состоянии! Ладно, я тебе не угодил, ее-то зачем трогать? Ребенка бы хоть пожалела, сволочь!

– Что рассказала? Что она тебе рассказала? Что плохого в том, что мы с ней встречались? Если, наконец, все разрешилось? – Она кричала, по щекам катились слезы.

– Какая же ты… – процедил он сквозь зубы. Махнул рукой и отвернулся, чтобы уйти.

– Подожди, Андрей, подожди! – Она, как утопающий за соломинку, схватилась за рукав его куртки. – Это она, она сама позвонила мне. Правда.

– Не пори чушь, Вита! Я видел твой номер на определителе. Ты просто обрывала ей телефон, пока меня не было.

– Но я ей только перезванивала… Я действительно звонила часто, но в первый раз позвонила она! Сама!

– Не пори чушь, – повторил он устало. – На фига ты ей сдалась – звонить тебе! Жила себе баба спокойно, растила сына, была всем довольна. Ты бы видела, во что она превратилась после твоих звонков – смотреть страшно! Пацан в истерике. Уж он-то что тебе сделал? Смотрят на меня оба, как на врага! Невыносимо… Ну и чего ты добилась? Думала, я к тебе после всего этого кинусь?

Он тяжело вздохнул и опустился на скамейку, не обращая внимания на холод и сырость. Помолчал, потом продолжил более спокойно и тихо:

– А я уже был готов кинуться. Думал – там у меня все кончено. А ты совсем другая. Искренняя, не подлая… А оказалось… Оказалось – обычная злобная баба. Которая своего не имеет и чужого ей не жалко. Да еще без мозгов.

– Ты больше не любишь меня? – Вопрос был жалкий, глупый, явно несвоевременный, но это было единственное, что она могла спросить. Андрей смотрел с жалостью.

– Вита, кроме любишь – не любишь есть еще человеческие отношения, понимаешь? Че-ло-ве-чес-кие. Она моя жена. С которой я прожил восемнадцать лет. Она мать моего сына.

Последние слова почему-то ударили ее больнее всего.

– А я, – тихо прошептала она, не понимая, какой глупой кажется ему сейчас, – а я, Андрюша?

Он еще какое-то время молча смотрел на нее, потом встал, повернулся и пошел прочь. Наверное, надо было его догнать. Объяснить. Сказать о будущем ребенке. Но в голове гулко отстукивали сказанные им фразы: «Она моя жена. Она мать моего сына». Коротко и ясно. Жена и мать. А она Вита – никто. И веры ей быть не может. Она любовница. Значит, хитра и коварна. А супруга – подобно жене Цезаря – вне подозрений. Он вроде даже и не ставил это под сомнение.

Вита не спала ночами, пытаясь понять «как же так?». Она ненавидела их обоих – его за малодушие и нежелание разбираться, но еще больше ее. Сначала самым сильным чувством было удивление. Ответ на вопрос «зачем?» был вроде понятен. Спасение семьи, возврат мужа и все такое. Мучило другое – как можно было так глупо попасться? Как можно было подумать, что эта холеная, уверенная женщина может быть ее другом?

И еще постоянно всплывали в памяти те болезненные, как удар хлыста, фразы: «Она моя жена. Она мать моего сына».

Ребенка она не оставила. Втайне от всех сделала мини-аборт, благо срок был совсем маленький. К счастью, никто ничего не узнал. Даже Лерке не сказала, впервые в жизни утаив что-то от сестры.

Потом она видела его еще дважды. Первый раз – полгода спустя, весной, в Сокольническом парке с женой и ребенком. Они ее даже не заметили. Андрей выглядел вполне счастливым, Марина была невозмутима и великолепна. Она придерживала за руку сынишку, которому отец покупал сладкую вату.

Притупившаяся боль нахлынула с новой силой.

Второй раз они столкнулись в начале зимы в «Седьмом континенте» на Лубянке. Совершенно неожиданно. Она зашла туда скорее на экскурсию. Просто хотелось побродить по магазину, почувствовать предновогоднюю суету. Когда люди еще не сметают с витрин что попало, а только присматривают близким подарки и потихоньку начинают закупать всякие деликатесы, чтобы побаловать любимых.

Они, как в кино, оказались у одной полки и взялись за одну и ту же длинную коробку конфет. Вита подняла глаза и отшатнулась. Правда, потом она поняла, что узнала его еще раньше – по руке.

Он смотрел на нее с непониманием и испугом. Смотрел и молчал. Она машинально перевела взгляд на его корзину. Пакет полуторапроцентного молока, соки, минералка, обезжиренные творожки – это для нее, бережет фигуру. Кукурузные хлопья, сосиски, сыр…

Она вспомнила, какие шикарные ужины он заказывал в ресторанах. Тогда радовалась этому еженедельному гастрономическому фейерверку и не догадывалась, насколько приятным может быть каждодневный творожок. Бог ты мой, лучше бы он кому-нибудь еще говорил про Виту: «Я давно сплю с ней в разных постелях. Мы совершенно чужие люди». Какие это все мелочи! Разве может быть чужим человек, для которого ты ходишь в магазин, с которым встречаешься за столом каждое утро, с которым тебя связывают дети и многочисленная родня?