Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну пойдем к Васильевне, — согласилась я и бросила окурок на асфальт.
— Слушай, только ей заплатить придется. Она просто так ничего делать не будет.
— Не вопрос.
Васильевна, как и Верка, жила во втором подъезде, на четвертом этаже. Но моя однокурсница не успела меня толком представить своей предприимчивой соседке, потому что мальчику вздумалось именно в этот ответственный момент попроситься на горшок. Короче, мне пришлось отрекомендоваться самой:
— Здравствуйте! Я — частный детектив, Татьяна Иванова. Хочу побеседовать с вами о Сологубовых.
— Ну, что ж, заходи, — сказала аккуратная старушка лет шестидесяти, этакая Мэри Поппинс на пенсии. — Правда, мне даже угостить тебя нечем.
Это был явный намек на кошелек.
— Не беспокойтесь, угощать меня не надо. Мне нужна только информация, если вы, конечно, ею располагаете…
— Может быть, я что-нибудь да припомню по твоему делу, — не без лукавства заметила Васильевна. — Только память, конечно, не та, что прежде. Надо таблетки от склероза купить, а денег на них не хватает.
Второй намек был уже таким толстым, что не обратить на него внимания было просто невозможно.
— Не беспокойтесь, частные детективы платят за информацию.
— Сколько? — тут же осведомилась пенсионерка.
— Надеюсь, вас не обидит мой скромный аванс, — сказала я и вынула из кошелька пятьсот рублей.
Бабулю, естественно, не обидело мое коммерческое предложение, она взяла новенькую купюру, потрогала ее пальцами, посмотрела на свет, убедилась в ее подлинности и сказала:
— Чего в коридоре стоишь? Проходи в зал, устраивайся, где тебе удобно будет.
Я с удовольствием приняла это предложение и устроилась на диване.
— Ты за Олю или против нее? — вдруг спросила Васильевна так, будто речь шла о спортивных пристрастиях, типа за «Спартак» я болею или за «Динамо». Бабушкина непосредственность начинала мне нравиться. Люблю неординарных людей!
— Конечно, за Олю и за ее мужа.
— Какого мужа?
— То есть что значит — «какого»? За Евгения Викторовича. Или у нее еще мужья есть?
— Слушай сюда. — Старушка села за стол, погладила рукой кипенно-белую скатерть и сказала: — Сейчас я тебе все по порядку расскажу. Конечно, Олюшка просила держать язык за зубами, но я думаю, что молчать не надо. Не знаю, что сейчас у Сологубовых произошло, но ясно же, что не зря милиция к ним приезжала. А все это из-за Валерки…
— Какого Валерки? — спросила я, начиная подозревать, что поторопилась улучшить финансовое состояние бабушки. За деньги Васильевна может столько басен понаплести, что самого дедушку Крылова переплюнет.
— Валерка — это первый муж Ольги. Примерно год назад из чеченского плена его освободили. Он там, горемычный, почти пять лет промаялся. От него все это время ни слуху ни духу не было.
— А как он туда попал?
— Поехал к деду на похороны на Кавказ и пропал. Правда, один раз позвонил, сказал, что миллион за него требуют, но откуда у Олечки этот самый миллион? Нет, она суетиться начала, какую-то сумму раздобыла, только больше никто с ней не созванивался. Год прошел, два прошло, три, а от Валерки ни весточки… Ольга тут с Женей познакомилась, сошлись они, а потом признали Валерку погибшим, и Оля с Женей расписалась, вскоре и Гришенька родился. Они свои квартирки малогабаритные на двухкомнатную в этом доме выменяли, и тут я с ними и познакомилась.
— То есть вы сами с этим Валеркой знакомы не были?
— Не перебивай! — строго сказала Васильевна. — Иначе собьюсь. Значится, так, сначала я Машку нянчила и ведать не ведала, что она не Женькина дочь. Он ведь ее удочерил. Потом Оля на работу вышла, я и с Гришей сидеть стала. И вот однажды гуляю я с детьми во дворе, а напротив нас на скамейке мужик пристроился и все пялится на Машку и пялится. Я подумала, что это охальник какой, и от греха подальше увела детей домой. Оля вечером с работы пришла, на ней лица нет, плачет… Она уже несколько дней была такая расстроенная, но молчала. Короче, нашла я к ней подходы и все разузнала. Вот тогда-то она мне про первого мужа и рассказала… Освободили его, значит, из плена… Вернулся он в Тарасов, домой сунулся, а там другие люди живут. Он — к родителям, те померли. Тогда бедолага в больницу отправился, в которой Оля работала, там они и встретились… Короче, стал первый муженек про дочь спрашивать, про новый адрес… Ольга и так крутила, и эдак, а потом сказала, что снова замужем, что Маша другого человека своим отцом считает… Тот как взбрыкнет! Ребенка отдай, жилплощадь отдай! Месяца два такая катавасия длилась, страшно вспоминать. Короче, дело кончилось тем, что Женя с Олей купили Валерке небольшой домик в деревне, жить-то ему где-то надо! А на квартиру, даже однокомнатную, денег у Сологубовых не было…
— И что Валерка? Его удовлетворило такое решение?
— Вроде бы он поначалу даже рад был домику, а потом стал настаивать на том, чтобы Машке о нем рассказали.
— И что рассказали?
— Не знаю. У нас с Олей конфликт пошел, она мне денег задолжала, а мне зачем забесплатно с ее ребятишками сидеть? — Васильевна поискала в моих глазах понимания, и я не поскупилась на это чувство, согласно кивнула ей. — Мне другие соседи работу предложили, я и сказала об этом Сологубовой. Оля со мной постепенно расплатилась, а детей отдала в садик.
— А вы знаете, в какой именно деревне купили Валерке домик?
— Говорю же, память плохая, на таблетки денег не хватает.
— Это вы со мной так торгуетесь?
— Нет, действительно вспомнить не могу. — Васильевна изо всех сил старалась делать вид, что вспоминает. — Пожалуй, домик даже не в деревне купили, а в черте Тарасова, по-моему, в поселке Рокотовка. Да, точно там.
— А Валеркину фамилию вы случайно не знаете?
— Знала, но забыла. Говорю же, память неважная.
— Вспомните, пожалуйста.
— Лошадиная у него фамилия, только не Овсов. Сейчас… вертится на языке, никак не ухвачу… Вспомнила — Телегин! Валерий Телегин.
— А как он выглядит?
— Я его всего несколько раз видела, да и то почти год назад. Страшный был, как черт! Плен-то это не курорт!
— Само собой. И все-таки постарайтесь вспомнить, хотя бы в общих чертах, как он выглядел.
— Как старик выглядел, а ведь ему около тридцати было! Волосы почти седые, бородка небольшая, тоже седенькая, — красочно живописала Васильевна и вдруг заупрямилась. — Все, ничего больше не помню.
Конечно, я знала, как быстро вылечить ее склероз, но решила пока не прибегать к радикальному средству из кошелька.
— Давайте я вам помогу. Рост какой у него?
— Невысокий. Чуть выше Олечки будет.
— А телосложение какое?
— Чего?
— Ну, худой он или толстый?
— Не худой и не толстый, крепкий такой, точнее, коренастый. Он в плену много работал, вот мышцы и накачал.
— Понятно. А голос его вы слышали?
— Еще бы! Неприятный такой, сипловатый, будто простуженный.
Так слово за слово в моем сознании нарисовался портрет Валерки Телегина, имеющего все основания сжить со свету Женю Сологубова. Потом Васильевна начала повторяться, особенно насчет склероза, требующего медикаментозного лечения. Я выдала ей под расчет еще пятьсот рублей и ушла, убежденная в том, что кавказский пленник вполне тянет на роль убийцы Шорникова. Физически крепкий, озлобленный на жизнь…
Таня, разве ты забыла, что еще вчера ты считала, что убийца — романтик, немного сдвинутый по фазе? Вчера было вчера, а сегодня все поменялось…
Я прыгнула в «девятку» и поехала в Рокотовку. Меня совершенно не смущало то обстоятельство, что пока не было никакой связи между Шорниковым и Телегиным. Скорее всего, Валерка был просто наемным убийцей, и он был волен сам выбирать, каким способом лишить жизни Андрея, куда деть труп, во что его нарядить…
Разумеется, я не могла не думать о том, кто заказал ему Шорникова. На память пришли подслушанные сегодня разговоры Даши и Миши. Возникло предположение, что человек, сделавший вдове предложение руки и сердца по телефону, и есть заказчик. Да уж, эта женщина обладала какой-то таинственной притягательной силой! Мужчины так и тянули Дарью в ЗАГС! Андрей только познакомился с ней в Геленджике и сразу женился. Четыре дня прошло, как Шорникова стала вдовой, так ее опять замуж берут!
Да, Ленка была права, когда обвиняла меня в грубой прозаичности натуры, в неспособности на высокие чувства и в приземленности интересов. А двенадцатигранники вторили ей: «Жизнь живет надеждой одной, эта надежда — любовь!» Амур, тужур… Нет, у меня эта формула не работает! Я всегда считала и считаю, что любовь — это торжество воображения над разумом. А мой разум находит во всех мужиках много изъянов…
Глава 14
Рокотовка была убогой окраиной Тарасова, имеющей законченный деревенский вид — непролазная грязь неасфальтированных дорог, покосившиеся деревянные домишки с печными трубами, водопроводные колонки… Около одной из них стояла бабка в телогрейке и резиновых сапогах. Она сосредоточенно наливала воду в ведро и не обращала на меня никакого внимания.
- Расскажите это птичкам - Джеймс Чейз - Детектив
- Черный кофе со льдом - Марина Серова - Детектив
- Дождь тигровых орхидей. Госпожа Кофе (сборник) - Анна Данилова - Детектив
- Карамельные сны - Марина Серова - Детектив
- Визит с того света, или Деньги решают не все - Марина Крамер - Детектив
- Ледяной лабиринт - Марина Серова - Детектив
- Невидимый враг - Марина Серова - Детектив
- Клан бешеных - Марина Серова - Детектив
- Женщина-загадка - Марина Серова - Детектив
- Убей моего босса - Ребекка Эдгрен Альден - Детектив / Триллер