Праздник в городе влюбленных - Скарлет Уилсон

Изабель удивила подобная прямота. Очевидно, что она не привыкла, чтобы с ней так разговаривали, но поскольку речь шла о ее внучке, в ее глазах промелькнул интерес.

– Значит, вы логопед, – произнесла королева с некоторым отвращением.

– Руби мой близкий друг, – тихо, но твердо сказал Алекс, давая всем понять, что никому не позволит оскорблять Руби.

Но королева не обратила никакого внимания на его слова.

– Успехи? – спросила она Руби, слегка подняв брови. – Она начала говорить?

Очевидно, она была удивлена.

Кивнув, Руби подошла к ней ближе. Алекс посмотрел на нее с чувством облегчения и мольбой и повел короля к столику с напитками. Руби бросила вопросительный взгляд в их сторону, но королева покачала головой и, не дожидаясь приглашения, направилась в комнату с мебелью красного дерева.

Опустившись в одно из кресел, королева расправила подол платья и кивком указала Руби на кресло напротив:

– Расскажите мне об Аннабель.

Руби улыбнулась:

– Я заметила прогресс. Он медленный, но постоянный. Я не подвергаю сомнению диагноз «избирательная немота». Вы знаете, что некоторые дети с этим диагнозом разговаривают в одних обстоятельствах и не разговаривают в других?

Королева кивнула, и она продолжила:

– Когда я приехала сюда, Аннабель молчала, но в последнее время мы стали замечать, что она издает звуки.

– Звуки?

– Да. Возгласы радости и удивления, но это еще не все. Она часто подпевает, когда слышит песни из своих любимых мультфильмов. Она делает это бессознательно. Обычно это бывает, когда она полностью расслаблена и ее ничто не беспокоит. В общем, когда ей комфортно.

– Она чувствует себя комфортно рядом с вами? – произнесла королева чуть более мягким тоном.

– Да, вполне, но ей понадобилось время, чтобы ко мне привыкнуть. Сейчас она проводит больше времени со своим отцом. Персоналу запрещено отвлекать принца, когда он общается с дочерью, – протараторила Руби. Она всегда быстро говорила, когда нервничала. Ей хотелось убедить королеву в том, что она не пытается встрять между Алексом и его дочерью. Нельзя было допустить, чтобы его мать подумала, что Руби пытается занять место Софии.

– Это работает? – спросила пожилая женщина с некоторым недоверием.

– Определенно работает. Аннабель меняется. С каждым днем она становится все более общительной. Она уже не та замкнутая девочка, с которой я познакомилась, когда приехала сюда.

Королева выпрямилась в кресле и слегка прищурилась:

– Почему, по-вашему, моя внучка не говорит, мисс Уизерспун?

– Думаю, она тоскует по своей матери, – просто ответила Руби.

Королева Изабель тихо вздохнула, и ее глаза затуманились. Теперь это была не властная правительница страны, а несчастная женщина, которая потеряла дочь и переживает за внучку. В этот момент Руби впервые за этот вечер обрела уверенность в себе. Подавшись вперед, она легонько сжала руку королевы, затем поднялась из кресла и села перед ней на корточки:

– Согласно научным исследованиям, воспоминания формируются даже у младенцев. Аннабель узнавала голос матери, когда находилась внутри ее, и потом в течение одиннадцати месяцев. – Руби положила левую ладонь себе на грудь. – Она помнит свою мать сердцем.

Она не хотела расстраивать королеву, но считала своим долгом сказать ей правду.

– Алекс поставил фотографию Софии у кровати Аннабель и собрал для дочери альбом, содержащий фотографии их обеих. В детстве мать и дочь были похожи как две капли воды. – Она снова сжала руку королевы. – Алекс каждый вечер рассказывает Аннабель о ее матери.

Если королеве и не понравилось, что Руби называла принца-регента Алексом, она не подала вида. По ее щеке покатилась слеза.

– Правда?

Руби кивнула:

– Да. Разумеется, он делится с ней только приятными воспоминаниями. Потом они играют и смотрят мультфильмы.

Губы пожилой женщины дрожали.

– И кто убедил его в том, что ему нужно это делать? – спросила она, пристально глядя на Руби своими светло-серыми глазами.

Руби сделала глубокий вдох:

– Я. Их отношения изменились кардинальным образом. Думаю, Алекс слишком долго прятал свое горе внутри себя. Общение с дочерью пошло на пользу им обоим.

– Вы сделала это? Вы сделали это ради них?

Руби могла сказать, что у нее здесь чисто профессиональный интерес, но королева видела, как они с Алексом обнимались. Возможно, даже больше. Настало время откровений.

– Они оба мне очень дороги.

– Думаете, моя внучка когда-нибудь заговорит?

– Я не могу говорить наверняка, но мне кажется, что да. На днях мне показалось, что она что-то сказала одному из мальчиков в детском саду. Я не стала расспрашивать этого мальчика. Мне не хотелось привлекать ее внимание к факту. Нам всем нужно запастись терпением.

– У вас достаточно терпения, мисс Уизерспун?

Этот вопрос шокировал ее. Он мог на первый взгляд показаться простым, но было совершенно очевидно, что королева имела в виду не немоту Аннабель, а что-то совсем другое.

Хватит ли ей смелости быть честной?

«Я ждала десять лет», – подумала она, а вслух сказала:

– Да, достаточно.

Они с минуту сидели молча. Похоже, королева обдумывала то, что сказала ей Руби. Наконец она подвинулась ближе к краю кресла и произнесла слегка дрожащим голосом:

– Александр был опорой для Софии. Единственным мужчиной, которого она сочла достойным своего подарка.

У Руби защемило сердце.

– Аннабель – это бесценный подарок. В этом нет никаких сомнений.

Их взгляды снова встретилась, и она прочитала в глазах королевы понимание. Эта женщина потеряла единственную дочь. Она смогла бы возненавидеть Руби и осложнить их с Алексом жизнь, если бы захотела. Но у нее, похоже, не было ни малейшего желания это делать.

– Я рада, что рядом с моей внучкой есть кто-то, кого заботит ее благополучие. Что Александр хочет создать для себя и своей дочери новую жизнь. – Она кивнула Руби и поднялась. – И я бы очень хотела услышать, как говорит моя внучка.

Руби тоже выпрямилась и обнаружила, что у нее затекли колени.

Королева искренне улыбнулась ей:

– Я устала, но, если я уеду сейчас, люди начнут сплетничать. Нам следует вместе вернуться в бальный зал.

Руби понимающе кивнула. Затем королева сделала то, чего она никак не ожидала. Она выставила локоть, предлагая Руби пойти с ней под руку. Та без раздумий приняла приглашение, и они неспешно направились в зал.

Ее не было каких-то пятнадцати минут, но за это время отношение к ней людей странным образом изменилось. Внезапно она начала всех интересовать. Алекс подходил к ней каждые десять минут, чтобы представить ей кого-то из дипломатов и королевских особ. Все они вежливо ей улыбались и пожимали руку. Знаменитости держались более открыто. Все хотели с ней подружиться. Наверное, дело было в том, что Алекс поцеловал ее у всех на виду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});