Когда осенние печали. Часть 3. - Эвелина Пиженко

— Ты знаешь… — он всё ещё удерживал Злату в объятиях. — Мне так приятно, что ты за меня переживаешь…

— Да, переживаю… — она снова на секунду замялась. — Потому, что ты слишком добрый… Непростительно добрый. Нельзя быть таким добрым, Мясников, особенно при твоей профессии.

— Разве это плохо? — он так и смотрел на неё — улыбаясь.

— Ты всех готов прощать… — Злата, напротив, сделалась крайне серьёзной, ему показалось, что в её глазах сквозит какая–то непонятная ему боль. — Оправдывать и прощать… Ты прощаешь, даже не зная, почему тебя предали… Ты всех… всех готов простить… и — простишь, в конце концов…

— Ты сейчас о ком?.. — улыбка сползла с его лица, взгляд стал пытливым.

— Какая разница… — понимая, что выдала себя с головой, Злата опустила глаза. — О твоём Морозове. Вот ты говоришь — он хороший мужик… А мать твою бросил. Он же мог хотя бы найти её — потом, в те времена были совсем другие нравы… А он совсем исчез с горизонта. Спокойно женился на другой…

— Да не мог он её сразу найти.

— Откуда ты знаешь?

— А что тут знать? — Миша пожал плечами. — Скорее всего, получил взыскание и был лишён увольнительных… А то ты сама не знаешь, как это бывает… Да и у меня был «залёт»…

…Он снова хотел рассмеяться, вспомнив, как был наказан за то, что однажды пропустил занятие… Однако, смеха не получилось… Перед глазами невольно встала Даша… Ведь всё произошло именно из–за неё. Потом она жаловалась Мишке, что Злата отчитала её со всей строгостью — за то, что Даша спровоцировала его на этот пропуск… Она частенько делала вид, что обижена на своего жениха… И тогда, влюблённый без памяти Михаил был готов на любые «подвиги»… Правда, дисциплинированность и благоразумие обычно брали верх, но пару раз всё же уступили юношескому пылкому безрассудству…

Даша, по вине которой он получил серьёзное взыскание, тогда не спросила ни о чём… Она лишь жаловалась на сестру и плакала… А Мишка, как только увидел её впервые после вынужденной разлуки, был готов утирать её слёзы и жалеть — до бесконечности… Он даже был готов отчитать Злату…

…Он понял, о каком прощении говорила сейчас Злата. Она боится, что чувства вернутся, как только он снова увидит Дашу… Но ведь он даже не знает, почему она возвращается… И одна ли?..

Ему очень хотелось задать эти два вопроса, но он понимал, что Злата растолкует их по–своему. Нужно было что–то сказать ей по поводу ночного разговора… Дать понять, что к старому возврата больше нет, и быть не может… И что кроме неё ему никто не нужен. Слова несколько раз уже почти срывались с губ… Он знал, что произнёс бы их искренне… Он знал, что Злата ждёт именно этих слов…

Он знал, но… молчал.

* * *

Кристина не ждала повторного визита следователя и была откровенно удивлена его появлению.

— Я не в курсе папиных финансовых операций, — она насмешливо смотрела на Михаила своим серым взглядом — в отличие от прошлой встречи, сегодня в нём не было ни растерянности, ни испуга. — Он просто мой отец, и мне неважно, на каких счетах он держит свои сбережения. Да и сами сбережения для меня не важны.

— Вы — единственная наследница отца…

— Ну, и что? — она пожала плечами. — Какое отношение это имеет к его розыску?

— Скажите… а вот вторая супруга отца… Она, действительно, обманывала Леонида Борисовича с беременностью?..

— Ну, наверное… Хотела удержать… получить богатый подарок…

— Но она его не получила. А, роди ребёнка, кто знает, может, ваш отец и на самом деле осыпал бы её подарками?

— Так он и осыпал… — во взгляде Кристины мелькнула подозрительность. — Он отдал ей почти всё!

— Она вернула ему деньги за весь проданный бизнес… Разве вы не в курсе?..

Михаил не был уверен на сто процентов в своём утверждении. Он пошёл, что называется, ва–банк, и, судя по тому, как изменилась в лице Кристина, не ошибся — на нём одновременно отразились и гнев, и замешательство. Его реплика попала в точку: Лапин, действительно, получил назад все деньги, и Кристина об этом знала.

Однако она не собиралась сдаваться.

— В курсе чего?.. — ей удалось справиться с собой, и этот вопрос сопровождал её обычный колючий взгляд. — Я вас не понимаю.

— Мне удалось узнать, что сумма, за которую вторая супруга вашего отца продала доставшийся ей бизнес, полностью вернулась к Леониду Борисовичу.

— Я ничего об этом не знаю.

— Так всё же… была его супруга беременной?..

— Спросите у неё, — тон Кристины стал сухим. — Откуда мне знать такие подробности?

— Ну, мало ли… женские беседы, например… вы же до сих пор прекрасно общаетесь?

— Я же говорю — спросите у неё. Или дело поднимите — наверняка там есть её показания.

— К сожалению, прежний следователь, который вёл дело вашего отца, до таких подробностей не дошёл. Всё списал на суицид.

— Странно… — Кристина надменно–брезгливо усмехнулась. — Чтобы ищейка да не вынюхала такие пикантные подробности…

Камень был явно брошен в его огород, но Михаил не подал виду — чего не простишь красивой девушке, да ещё «убитой горем»?

Спокойно попрощавшись, он вышел из дома Лапина и сел в свой автомобиль. Часы показывали уже довольно позднее время, но Михаил был уверен — Кристина не собиралась сидеть дома в этот вечер. Выразительный макияж, стильно уложенная причёска, коктейльное платье — все эти подробности говорили о намерении «выйти в свет».

Отъехав подальше от дома, он поставил машину таким образом, чтобы просматривались двор и окна. Заглушив двигатель, достал телефон и набрал Злату.

— Ты где? — громкая музыка и голоса позволяли предположить, что она уже «на объекте».

— В «Кристалле», — голос Златы едва перекрывал общий шум. — Отрываюсь по полной программе!

— В смысле?.. — Мишка насторожился. — Танцуешь, что ли?..

— Пытаюсь напиться!..

— Чего?!

— Напиться пытаюсь! С девушкой я уже побеседовала… — шум стал немного тише — видимо, Злата вышла из танцзала. — Очень миленькая девушка оказалась… Но больше всех мне их фронтмен понравился! Его бы я тоже с удовольствием допросила! Мясников, можно, я ему выпишу повестку?..

— Кто понравился?! — Мишка сам повысил голос, как будто боялся, что Злата его не услышит. — Ты чем там вообще занимаешься?!

— Фронт–мен! — она произнесла это слово по слогам. — Какой ты дремучий, Мясников!.. даже не знаешь, кто такой фронтмен!..

— Ты что, правда, напилась?..

— Представляешь, оказывается, тут сегодня вся их группа выступает! — Злата как будто не услышала его последнего вопроса. — Та–а–кие мальчишки классные!.. Мясников, можно, я им всем повестки выпишу?..